Маршал Жуков. Против потока клеветы - Владимир Сергеевич Бушин

писали об этой битве! В стихах – от Твардовского до Ножкина, а в прозе – от 12-томной «Истории Второй мировой войны», изданной в 70-х годах, до… Тут все и не перечислишь! К десятку имен, названных сейчас в «Правде» генералом М. Гареевым, прибавлю хотя бы только авторов, книги которых у меня под рукой: генерал-полковник Л. Сандалов (1960), М. Панарин (1961), маршал Г. Жуков (1969), К. Иванов (1972), писатель К. Симонов (1978), генерал-полковник Н. Хлебников (1979), генерал-лейтенант Б. Бойко (1982), военный историк Г. Бердников (1985), тот же генерал армии М. Гареев (1994 и позже вплоть до 2008), писатель А. Огнев (2003, 2004, 2007), военный историк А. Исаев (2006)… Хватит? А то могу продолжить: маршал М. Катуков, генерал А. Сапожников, писатели Вячеслав Кондратьев, Вадим Кожинов… Да возьмите хотя бы популярнейшую энциклопедию о Великой Отечественной, что в 1985 году вышла в Политиздате тиражом в 500 тысяч экземпляров – и там три статьи о Ржевской битве.

Не говорю уж о вышедшей в 2005 году иллюстрированной энциклопедии – и там три статьи с наглядными схемами к ним. Правда, в последнем случае тираж всего 5 тысяч, т. е. в 100 раз меньше, чем тираж энциклопедии 1985 года. Но зато… Соотношение тиражей 100:1 имеет символически-мистический смысл. Можно было ожидать, что та энциклопедия будет открывается портретом И. В. Сталина, Верховного Главнокомандующего Красной Армии, под руководством которого мы одержали великую победу, но нет, она открывается репродукцией знаменитого плаката Ираклия Тобидзе «Родина-мать зовет!». А вот эта – именно прекрасной во всю страницу цветной фотографией тов. Путина, тогда, в 2005-м – Верховного Главнокомандующего, без боя сдавшего армию фельдмебелю Сердюкову. Под портретом – его текст и автограф. Можно было ожидать, что, следуя духу традиционной для энциклопедий широты и объективности, это будет известное заявление товарища Путина в телеинтервью после просмотра фильма Федора Бондарчука «Девятая рота», посвященного войне в Чечне. Вот это: «Конечно, и в годы Великой Отечественной было немало случаев героического самопожертвования, но тогда эти воины шли на подвиг под дулами винтовок и автоматов заградотрядов. Сегодня же они идут на них, движимые лишь чувством любви к родине» («Правда». 20 авг. 2004). Тут надо было бы уточнить: «…любви к родине, какую мы с Ельциным и Чубайсом, Абрамовичем и Дерипаской, с Боссом и Крессом вам создали». Но этих слов почему-то нет, есть совсем другие. Кому интересно, могут посмотреть.

Что же до генерала Ефремова – вечная ему память – то о нем были и публикации в журналах (например, И. Жорова в «Военно-историческом» журнале» № 6 за 1965 год), и книги (например, А. Виноградова «Герой-командарм», 1967)… Да о каком забвении речь, телговорильщики, если сразу после освобождения центральную площадь Вязьмы назвали именем Ефремова и на ней в 1946 году поставили памятник генералу работы одного из лучших наших скульпторов – Евгения Вучетича. И самому Ржеву были оказаны достойные почести: в 1963 году в городе сооружен обелиск Победы, в 1965-м – памятник Славы, в 1978-м город награжден орденом Отечественной войны первой степени. И опять же – а сколько публикаций!

Что вам еще надо, упыри? И кем же надо быть, чтобы колотить себя в грудь и визжать: «Вырванная страница войны!.. Полвека умолчания!.. Забытая битва!.. Сейчас мы откроем вам всю правду!..»

А упырям надо, чтобы все это было изображено, как в книге битого немецкого генерала Х. Гроссмана «Ржев – краеугольный камень Восточного фронта». А еще лучше – как в книге американского сочинителя Дэвида Глэнца «Крупнейшее поражение Жукова. Катастрофа Красной Армии в операции «Марс».

У них вся Отечественная война состоит из поражений, разгромов и катастроф Красной Армии. И совершенно нельзя понять, как же она оказалась в Берлине. Видимо, в ходе панического бегства. Некий Мальгин, возглавлявший журнал «Столица», к пятидесятилетию Победы напечатал там статью, которую написал некий Портнов – «Разгром советских войск под Москвой». В том же году журнал откинул копыта. А некий Борис Соколов, крупнозернистый профессор МГУ, недавно изгнанный оттуда, божится, что в сражении на Прохоровском поле немцы потеряли всего 5 танков, а мы – 1200. И ведь не соображает, что хочет похвалить немцев и оклеветать нас, а получается наоборот. В самом деле, если столь сокрушительно для нас и победно для немцев соотношение потерь, чего ж они после сражения сразу рванули на 150 километров поближе к фатерланду? Ответ может быть только один: по трусости.

То же самое и об общих потерях в войне. Немецкие, говорят нам упыри демократии, были несравнимы с советскими, мизерны, ничтожны. Давайте поверим. Но чего ж немцы так безропотно подписали капитуляцию? Притом – безо всяких условий, безоговорочную! Делайте с нами, что хотите. Да еще и два раза подписали: сперва в Реймсе перед американцами и англичанами, на другой день – в Берлине перед нами и теми же союзниками?

Нет, доморощенные упыри куда омерзительней немецких и американских. О тех же наших потерях они не просто называют цифру, у нормальных людей вызывающую горечь и боль, обязывающую к осторожности и сдержанности. Нет, они цифру обсосут со всех сторон, как собака мозговую косточку, а потом разгрызут, но не съедят, а по стенке размажут. Вот назвал Пивоваров наши потери в одной операции и тут же сообщил, сколько приходится на каждые сутки боев да чуть ли ни на квадратный метр поля битвы, а еще и присовокупил: «Вы только представьте: это же все население такого районного центра, как ныне Сычевка, вместе с детьми и стариками. Вы только вообразите! Беспомощные дети, беззащитные старики. И это только за один день, за 48 часов. А сколько таких Сычевок!..» И так всегда, так во всем о войне.

Во всем, вплоть до жадно интересующего их вопроса, сходились ли наши женщины с немцами на захваченной территории. Никакая статистика тут, разумеется, невозможна, но факты были. Одни сходились под угрозой себе и своим близким, по прямому насилию, другие – чтобы получить подачку и выжить самой и детям. Но, конечно, выискивались и доброволки. Вопрос болезненный, сложный, и честный художник, если коснется его, будет сдержан и деликатен. А что мы видели, например, в фильме «Штрафбат» Досталя?

У молодой женщины, к которой приходит немец, муж на фронте и, может быть, уже убит. Этого фильмачам мало. На ее глазах немцы убивают ее сына-подростка. И этого им мало. Они еще изобразили, как малолетняя дочка несчастной женщины радуется каждый раз приходу «дяди Курта»: он всегда приносит шоколадку. Вот теперь фильмачи довольны: образ русской женщины выписан еврейскими руками