Любовница отца. Исступление - Лена Голд

– Если вопрос в деньгах…

– Теоман Константинович, – вздыхает врач. – Дело не в этом. Операция сложная, реабилитация будет долгой. Дочери мы позвонили, предупредили.

И сейчас Диана до операции будет вся на нервах.

– Спасибо, Андрей Сергеевич, – говорю и бросаю телефон на стол.

Одним глотком допиваю остывший кофе и, поморщившись, подзываю официанта, чтобы рассчитаться. Выхожу из ресторана и еду в офис. Поднявшись, ненадолго замираю у дверей приемной, но не вхожу.

– И что мы застыли истуканом? – даже вздрагиваю от голоса Марка за спиной.

Оборачиваюсь и говорю:

– Думаю.

– Даже не надо быть экстрасенсом, чтобы понять о чем. Точнее, о ком.

– Ты вместо завтрака остроумие ешь? – складываю руки на груди, кивая проходящей мимо сотруднице.

– А ты, судя по всему, вместо кофе пьешь сарказм, – не остаётся в долгу Марк. – Документы оставлю у секретаря, – машет перед моим носом папкой, понимая, что в свой кабинет я не собираюсь.

Пропускаю друга в приемную, а сам иду дальше по коридору и стучу в дверь. Нажав на ручку, спрашиваю:

– Можно?

Диана будто и не замечает, что я пришел. Смотрит в сторону в задумчивости. И вряд ли ее интересует стеллаж для папок.

– Диана! – зову ее громче, и она наконец переводит взгляд на меня. – Все в порядке?

– Да, – кивает она.

Не признается, хотя я вижу, что она бледная и потерянная. Не скажет о матери. Не мне. И я тоже молчу. Знаю, что Диане не понравится, если она узнает, что мне все докладывает врач.

– Ты свободна? – спрашиваю, думая, чем ее отвлечь от мыслей.

Это самое отвратительное ощущение – быть бессильным. Сидеть и ждать, понимая, что ничего сделать не можешь, ничем не можешь помочь.

– Через час поеду за Иришей, – машинально отвечает, а потом хмурится. – В чем дело?

– Хотел тебе кое-что показать.

– Твои сюрпризы мне вряд ли понравятся, – грустно усмехается.

Ее тон, ее слова кажутся насквозь пропитанными ядом. Но я сдерживаюсь, не отвечаю на эти колкости.

– Собирайся, посмотрим, как продвигается… Впрочем, сама всё увидишь, – спокойно говорю.

Снова хмурится, но я вижу, что смог заинтересовать Диану. Она поднимается, бросает телефон в сумочку и пожимает плечами:

– Хорошо, поехали.

Мы молча идём на парковку. Диана даже не смотрит в мою сторону. На мое сообщение она тогда так и не ответила. И сейчас никак не комментирует. Будто бы ничего и не было.

В машине мы тоже молчим, только когда я сворачиваю на улицу, где находится дом Дианы, она спрашивает:

– Зачем мы здесь?

– Сейчас сама всё увидишь, – отвечаю, останавливаясь у подъезда.

– По-твоему, я не видела, в каком состоянии наша квартира? Или в довесок нас затопили соседи сверху?

А язычок у нее становится с каждым днём все острее. И это жутко заводит… Черт, о чем я?

– Идём, – говорю, отгоняя непрошеные мысли.

Диана кивает и выходит из машины. Вопросов у неё должно появиться много, но я на все отвечу. Дверь в квартиру открыта, оттуда слышны голоса. На площадке много строительного мусора.

– Теоман, что здесь происходит? – останавливается около двери, но не заходит.

– Может, сама посмотришь? – спрашиваю, кивая в сторону квартиры.

И тут как раз выходит на площадку Паша, который и занимается ремонтом. Сразу смотрит на Диану, потом переводит взгляд на меня и улыбается.

– Тео, ты же не думал, что мы так быстро справимся?

– С чем? – спрашивает Диана.

– Знакомьтесь, – говорю я, чтобы все друг друга поняли. – Это хозяйка квартиры, – указываю на Диану. – Это Паша, он занимался ремонтом моего офиса и квартиры. Отличный специалист.

– Очень приятно, – начинает Паша, но Диана его перебивает:

– Как вы попали в мою квартиру?

– Я сделал дубликат ключей, – отвечаю.

Не ожидал я такой реакции. Ещё недавно, всего-то пару месяцев назад, ее глаза светились бы от счастья. И таких вопросов не возникло.

– Прекрасно, – бросает Диана и заходит в квартиру.

Даже то, что не пострадало, я сказал переделать. Чтобы все было обновлено. В одном стиле, в одном формате.

– Сюрприз не удался, – развожу руками, глядя на растерянного Пашу.

– С такой не забалуешь, – летит мне в спину, когда и я захожу в квартиру.

Это точно. Диана изменилась за пару месяцев, как будто ее жизнь прогнала через мясорубку. Но это была не жизнь… Это был я.

Если бы отец все рассказал хотя бы на сутки раньше, то все бы было по-другому. Но только смысла нет думать о том, что бы могло быть. История не знает сослагательного наклонения.

Диана возвращается в коридор и смотрит на меня, сложив руки на груди. Недовольная. Может, все ещё из-за матери, а может, и из-за моей инициативы по ремонту.

– Ты меня спросить не хотел?

– Я хотел…

– Как лучше, я поняла. Я тебе все верну. Не знаю, зачем ты это делаешь, но должной я не буду. Я за Иришей, – обходит меня Диана, дав понять, что мы на сегодня прощаемся.

Что же, я хотел как лучше. Но ершистая она мне нравится больше наивной. И кто теперь с кем играет?

Или это не игра, а Диана действительно меня ненавидит? Согласилась жить у меня только потому, что Ира попросила?

Я не чувствовал себя таким растерянным с детства. Будто потерялся в лабиринте и постоянно натыкаюсь на стены. И они никуда не ведут…

Глава 34

Я выхожу из подъезда и иду в сторону остановки. Просто сумасшедший день. Сначала новости из больницы, и я еще не определилась, как на них реагировать. С одной стороны, должна радоваться, что маме наконец сделают операцию. С другой – риски, о которых предупредил врач. А если что-то пойдет не так? И мне придется после выходных поехать в больницу и подписать согласие на операцию. Если не дай бог… То я буду чувствовать себя виноватой до конца жизни.

И сейчас еще Теоман с ремонтом. Пусть я и сказала, что все ему верну, но не представляю, сколько это денег. Наверняка у него все самое лучшее: материалы, рабочие. Мне всю жизнь на него бесплатно работать придется. Но на самом деле волна протеста внутри меня поднялась не из-за этого. А из-за того, Байдасаров все решил сам, даже не посоветовавшись со мной. Даже не предупредив меня!

И снова я задаюсь все тем же вопросом, когда устраиваюсь в салоне автобуса. Зачем он это все делает?

И ни одного вразумительного ответа я придумать не могу. Мыслей много, но все не то, совсем не