Почему Бог выбрал эту обезьяну - свящ. Антоний Лакирев

от другого. Даже сегодня христиане (и другие монотеисты тоже) то и дело пытаются подкупить и задобрить Незримого мелкими подачками от купленных свечек до гигантских сооружений, от всенародных молебствий до добровольно накладываемых на себя аскетических тягот — лишь бы не вступить в диалог с Ним с пустыми руками. Тем самым всегда низводят Всемогущего до какого-то мелочного и злобного предка-божка. Может, это и есть первородный грех?

Или это наука? Преимущества, благодаря которым магия сохраняется и так легко задевает струны нашей психики, возможно, заключаются в том, что она базируется на нашем любопытстве, способности и склонности искать и находить причинно-следственные связи. Кстати, именно жрецам — египетским или шумерским — мы обязаны очень многими реальными знаниями, к примеру — астрономическими. Так что при всей очевидной бессмысленности и оскорбительности попыток заколдовать и подкупить Всемогущего какие-то полезные вещи предки от магии могли получать. Пока не появилось критическое мышление, конечно.

Почему было не сказать тогда «И воззрел (Господь) Бог на землю, и вот, она растленна, ибо всякая плоть извратила путь свой на земле»56 и не поискать кого-нибудь без склонности к магии? Может, не пройдя этого этапа в своем развитии, мы не могли бы увидеть реального Бога и понять, как не похожи на Него наши нелепые идолы? А может, нам следует научиться уважать Его свободу и искать другие пути диалога с Ним? И, возможно, без этой склонности не мог бы развиться наш пытливый ум, который вполне способен перерасти магию при наличии критического мышления?

Глава 10

Когнитивный взрыв

Продолжая разговор об особенностях человеческой личности, начатый в предыдущей главе, мы обратимся сейчас к тому, что, на первый взгляд, радикально отличает нас от наших ближайших предков и родственников в животном мире. Это когнитивные способности (и предрасположенность к ним) и, конечно же, язык. Этим проблемам посвящено довольно много книг, поэтому у нас есть возможность больше говорить о выводах, чем пересказывать обширные исследования.

а. Так ли мы отличаемся?

Ниже мы попытаемся взглянуть на те особенности мозга и поведения, которые отличают нас от других животных. Сразу стоит заметить, что эти различия носят количественный, а не качественный характер; провести ясную границу между людьми и не-людьми все равно не получится. Это довольно важный факт: дело в том, что в полуторастолетней полемике так называемых «креационистов» и биологов-эволюционистов первые настойчиво подчеркивали непреодолимую и таинственную «грань» человечности. В самом деле, с точки зрения философа, богослова или религиозного философа, такая грань должна быть: одно дело наша бессмертная душа, и другое — бессловесные твари, таковой душой обделенные, бедняжки. Напротив, биологи с большим усердием (и успехом) демонстрируют, что какое свойство человека ни возьми, непременно найдешь нечто подобное или у шимпанзе, или у какой-нибудь еще зверюшки.

Довольно долго наблюдалась своеобразная гонка: у нас есть душа, говорят одни, у животных нет… Тут, правда, вмешались более вменяемые христиане, которые усомнились в бездушности животных, а биологи нашли проявления явного альтруизма. Потом говорили о рассудке, о любви (что называли этим словом, отдельный разговор), потом самосознание… В этот момент все запуталось, потому что шимпанзе упорно не хотели отчитываться в своем самосознании… На краткое время таким разграничивающим свойством пытались считать юмор; что ж, шутки говорящей гориллы57 и в самом деле грубые и не слишком смешные. К сегодняшнему дню, пожалуй, только способность стыдиться еще держится в качестве критерия разграничения. И еще, увы, мировые войны.

На самом деле, идея о том, что непреодолимая грань непременно должна существовать, является предрассудком, основанным на чрезмерно буквальном понимании слов «и вдохнул в лице его дыхание жизни». Что вообще люди называют душою, тем более что в подавляющем большинстве соответствующих мест Библии имеется в виду жизнь? Это нечто бесплотно-порхающее, что невесть откуда берется и отправляется стенать в мрачные глубины Аида или лизать амброзию в садах Парадиза? Все бы ничего, только это небиблейская идея58; может быть, лучше воспользоваться словами Экклезиаста «участь человека и участь скотов — одна»59 и не пытаться бесплодно защищать древнюю религиозность на пустом месте? Современные теологи склонны, даже оставаясь в рамках традиционной терминологии, говорить не о туманной «душе», а о личности и не пытаться проводить грань в непроглядном мраке. С другой стороны, и отсутствие качественного различия между людьми и животными тоже еще не говорит, что «Бога нет». Так или иначе, четкой границы между нами и животными провести невозможно, даже если очень хочется. Наконец, нельзя не обратить внимания, что отсутствие возможности четкого разграничения еще не означает отсутствия различия.

б. Мозг, особенности психики и поведенческие склонности

За последнее столетие с лишним многие особенности человеческой психики и поведения были исследованы в сравнении с аналогичными способностями человекообразных обезьян, причем главным образом количественными методами. С 80-х годов прошлого века к этому прибавились еще и молекулярно-генетические методы и методы нейронаук. Основной вывод, пожалуй, на сегодняшний день можно сформулировать приблизительно так. Все особенности человеческой психики и поведения имеют аналоги в психике и поведении человекообразных; разница в выраженности тех или иных свойств.

Так, у нас намного больше, чем у обезьян (и общих с ними предков), выражена и способность, и потребность, и склонность коммуницировать с себе подобными. В отличие от обезьян, мы гораздо более чувствительны к социальным стимулам. Мы способны оперировать значительно бóльшим числом поведенческих программ и выбираем между ними, лучше ориентируясь в окружающей обстановке.

В отличие от обезьян, мы в меньшей степени привержены ритуалам. Впрочем, задержимся здесь на минуту. Дело в том, что склонность к ритуальному поведению — общая черта позвоночных, в том числе млекопитающих с большим мозгом. На поддержание мозга в рабочем состоянии (собственно, на поддержание потенциала покоя в миллиардах нейронов и восстановление его после потенциала действия) расходуется громадная энергия. В спокойном состоянии бездумья наш мозг, на который приходится около 2% массы тела, расходует около 10% всей энергии организма. При интенсивной работе эта доля вырастает до 20—25%. Всякий раз думать, как поступить, подбирать нужную программу поведения, задействовать громадные сети нейронов для выработки новых программ очень энергозатратно. Мало кто может себе это позволить. Поэтому мозг, если это возможно, ради экономии энергии включает готовую поведенческую программу всякий раз, когда это возможно — и когда невозможно.

Хорошо отработанный ритуал дает возможность сильно сэкономить на работе мозга. Вот поэтому все мы (животные) — в той или иной степени рабы ритуалов. Если вы много лет ездили на машине, у которой бак справа, а потом сменили ее на ту, у которой бак слева, вам еще не раз придется на заправке сталкиваться с тем, что вы неправильно подъехали. Впрочем, это мелочи по сравнению с тем, что бывает, когда меняют бензиновый двигатель на дизель…

Если енот-полоскун полоскает живого краба, избегая его клешней, он будет это делать, даже если вы дадите ему вынутый из холодильника кусок рыбы. Если обезьяны привыкли, что в 6 вечера им приносят бананы, они будут беспокоиться, когда этого не произойдет. Если вы… впрочем, достаточно. Люди очень склонны повторять одни и те же действия и нервничать, если что-то идет не так. Но в гораздо меньшей степени, чем обезьяны. Нас не так-то легко поставить в тупик простым изменением обстановки. Зато мы с легкостью превращаем в ритуал и доводим до автоматизма самые разные технические приемы — от изготовления ашельских рубил до переключения передач в механической коробке.

Указанная склонность к ритуальному поведению проявляется и в нашей современной жизни, может быть — в лишь немного завуалированных, по сравнению с гейдельбергским человеком, формах. Как много споров, конфликтов, а то и войн произрастают на этой сугубо биологической почве! Как часто мы защищаем привычное не потому, что оно правильно, а потому, что это свойство мозга — сопротивляться переменам в ритуализованных формах поведения. Для примера вспомним раскол между старообрядцами и никонианами из-за перстосложения… Или конфликт между живущими вместе поколениями семьи из-за того, как правильно мыть посуду…