Перезагрузка Императора - Ярослав Мечников

«Ну уж нет, сукины дети, — прошипел я, чувствуя, как внутри закипает ярость. — Не на моей смене!»

Времени на прицеливание из плазменных пушек или ракет у меня не было. Эти снайперы были профессионалами, они могли выстрелить в любую секунду. Нужно было действовать быстро. Очень быстро. И максимально… неожиданно.

«Держись крепче, Лиандриэль!» — рявкнул я в коммуникатор.

И в следующий миг я сделал то, чего эти крысы на крыше точно не ожидали от многотонного боевого робота.

«Йиппи-кай-эй, ублюдки!!!» — мысленно заорал я, вкладывая всю свою волю и ярость в команду.

Прыжковые ускорители «Центуриона» взревели с новой силой, выплюнув из сопел столпы голубого пламени. Огромная машина, присев на мгновение, словно гигантский хищник перед прыжком, оторвалась от земли и взмыла в воздух!

Это был не просто прыжок, это был таран! Я направил «Центуриона» не рядом со зданием, а прямо на него — на ту самую крышу, где засели снайперы!

Я видел их расширившиеся от ужаса глаза за долю секунды до того, как мы на них обрушились. Они успели сделать по выстрелу, но в панике их заряды ушли куда-то в небо.

ГРОХОТ!!!

«Центурион» всей своей многотонной массой врезался в ветхую крышу старого здания. Черепица, балки, куски бетона — все это взлетело в воздух, как от взрыва. Крыша проломилась под нами с оглушительным треском, и мы рухнули вниз, на верхний этаж, поднимая тучи пыли и обломков.

Кабину тряхнуло так, что у меня едва не вылетели пломбы. Амортизаторы сработали на пределе, но удар все равно был чудовищным.

«ВНИМАНИЕ! Получены незначительные повреждения обшивки корпуса! Системы жизнеобеспечения и основные орудийные модули в норме! Прыжковые ускорители требуют перезарядки!»

«Незначительные повреждения, — хмыкнул я, отряхиваясь от невидимой пыли. — Для кого как, железяка. А вот этим двоим точно не позавидуешь».

Когда пыль немного улеглась, я осмотрелся. Мы проломили крышу и рухнули прямо на тот этаж, где прятались снайперы. Один из них был просто расплющен обломками стены, на которую его отбросило при нашем «приземлении». Второй, похоже, успел отскочить, но теперь он лежал в углу, придавленный куском бетонной плиты, и его ноги были вывернуты под неестественным углом. Он был еще жив, но явно не боец.

«Получен опыт: +150 ед. (Элитный снайпер Крейла ×1 — уничтожен обломками).»

«Воля Императора» депонирована…'

Я медленно поднял «Центуриона» на ноги, отряхивая с его брони куски бетона и черепицы. Затем подошел к выжившему снайперу. Тот смотрел на меня с ужасом и ненавистью.

«Ну что, дострелялся, орел?» — мой голос из динамиков робота прозвучал глухо и угрожающе.

Он что-то прохрипел на своем языке, пытаясь дотянуться до пистолета на бедре. Я наступил «Центурионом» ему на руку. Раздался отвратительный хруст. Снайпер завыл от боли.

«Не советую, — спокойно сказал я, чувствуя, как тяжесть многотонной машины передается через его хрупкие кости. — Лучше ответь на пару вопросов, и, может быть, я пощажу тебя, и ты сдохнешь быстро. Хотя, это вряд ли. Уж больно вы меня сегодня разозлили».

Я активировал коммуникатор. «Эй, Лиандриэль, — мой голос, уже без усиления робота, звучал в ее наушниках. — Помоги-ка мне допросить этого ублюдка. Я здесь, на крыше. Вернее, на том, что от нее осталось. Вместе с ним и его раздробленной половиной».

Я не отрывал взгляда от снайпера. Его единственный целый глаз смотрел на меня с вызовом.

«Какого хрена вам здесь надо, тварь? — процедил я. — Отвечай, и, возможно, твоя смерть не будет слишком мучительной. Хотя, я бы на это не рассчитывал».

Снайпер сплюнул кровью на пол. «Пошел ты… имперская собака…» — прохрипел он на ломаном общегалактическом, который я с трудом понял.

«О, так ты еще и говорить умеешь, — усмехнулся я. — Это хорошо. Меньше придется ломать тебе пальцы. По одному».

В этот момент с нижнего этажа послышался звук работающих прыжковых ускорителей «Стрижа». Через несколько секунд Лиандриэль, легкая и грациозная даже в этой разрухе, появилась в проломе крыши, который мы только что проделали. Ее энергетический лук был наготове.

Она окинула взглядом картину — меня в гигантском «Центурионе», стоящего над корчащимся от боли снайпером, второго, превращенного в лепешку, — и на ее лице отразилась смесь шока, восхищения и… легкого неодобрения?

«Лисандр! — воскликнула она, подбегая ближе. Ее фиалковые глаза внимательно осмотрели меня, затем „Центуриона“. — Ты цел? Что здесь произошло? Я слышала грохот…»

«Небольшая профилактическая беседа с местными любителями пострелять по чужим флаерам, — криво усмехнулся я. — Этот вот, — я кивнул на снайпера, который корчился от боли у моих ног, — оказался немного разговорчивее своего напарника. Поможешь его разговорить? Может, на твоем эльфийском наречии он будет сговорчивее?»

Лиандриэль посмотрела на изувеченного снайпера, и ее лицо помрачнело. Она явно не одобряла такие методы, но, будучи воином, понимала суровую необходимость. «Что ты хочешь узнать, Лисандр?» — спросила она, ее голос был уже более сдержанным, но в нем слышалась готовность действовать.

Я на мгновение задумался. А что, собственно, я хотел узнать? Ярость, кипевшая во мне во время этого безумного прыжка и схватки, немного улеглась, оставив после себя холодную, расчетливую злость. Эти ублюдки напали на город, который дал мне убежище. На народ, который, пусть и по-своему, но проявил ко мне уважение. И они пытались убить Лиандриэль. Этого было достаточно.

«Я хочу узнать, какого хера им тут надо! — мой голос из динамиков „Центуриона“ снова прозвучал жестко и безжалостно. — Какого хера они лезут в Святыню народа, который я… — я на секунду запнулся, подбирая слова, — … который я уважаю! И главное, есть ли у них какие-то другие цели в этом городе, кроме этого их сраного Кхар’нита? Они уже знают обо мне? О наследнике трона Империи, мать ее⁈ — я почти рычал последние слова. — И пусть только, сука, попробует мне не ответить! Скажи ему так, чтобы он понял, Лиандриэль. Скажи, что его последние минуты жизни превратятся в такой ад, по сравнению с которым преисподняя покажется ему курортом!»

Лиандриэль кивнула, ее лицо было серьезным. Она присела рядом со снайпером и что-то быстро, отрывисто сказала ему на своем певучем, но сейчас звучавшем очень жестко, языке Шай’ал.

Снайпер, несмотря на боль, попытался дерзко ухмыльнуться, но тут же скривился, когда я чуть сильнее надавил «ступней» «Центуриона» на его раздробленную руку.

«Говори, мразь, — прошипел я. — Терпение у меня не железное. В отличие от этой