Пацаны: конец истории - Михаил Дмитриев

степь загородила хрупкая на вид, но жестоко бьющая преграда. День прошел в стремлении взять приступами гуляй-город: татары осыпали крепость тучами стрел, шли в верховые атаки, надеясь прорваться в оставленные для прохода русской конницы щели, и тут же погибали на мгновенно выраставшем частоколе длинных копий, под стрелами и пулями. Поредевшие отряды казаков бесстрашно бросались в контратаки, давая своим время на перезарядку оружия, и вновь откатывались под прикрытия деревянных щитов и огневого боя. В безуспешных атаках пали предводитель ногайцев Теребер-дей и трое его мурз.

Это была затяжная, изнуряющая и кровавая битва, к которой неприятель оказался не готов. Сильные против мирного люда, десятеро против одного, степняки угодили в тщательно продуманный капкан. Кровь лилась весь день, и к вечеру непокоренный гуляй-город все так же стоял на своем месте и удачно отбивался. Татары поняли, что русские будут стоять насмерть.

31 июля Девлет-Гирей начал решающий штурм. Обрушившись остатками орды, татары ценой огромнейших потерь сбили с позиций защитников флангов, но конница опять не смогла пробиться в гуляй-город. Хан приказал слезть с коней и атаковать крепость в пешем строю. Враг толпами лез на холм, устилая его своими трупами, и дрался с диким остервенением. Накал битвы достиг кульминации: подобравшись к дощатым стенам гуляй-города, нападавшие рубили их саблями, расшатывали руками, надеясь сломать и перелезть. Русские отчаянно отбивались из-за стен, кололи татар пиками, саблями отсекали им руки. Весь день проведя в пылу сражения, изможденные защитники держались лишь своей яростью. Хан бросал в бой новые силы, он не считался с потерями, стремясь отбить плененного Дивей-мурзу и задушить атаками гуляй-город. К ночи стало ясно, что крепость выстояла: враг понес такой урон, что сутки приходил в себя.

Так что 1 августа атак не было, но и положение защитников оказалось крайне тяжелым. Полегли три тысячи московских стрельцов, прикрывавших подножия бугра и фланги. От кавалерии осталась половина. За стенами гуляй-города скопилось страшное число раненых. Стремясь нагнать врага, русские взяли только оружие. Бросив обоз с припасами, они оказались блокированными без воды, еды и фуража. Ратники попытались выкопать колодцы, но они высохли, «в полках был голод великий людям и лошадям». Чтобы как-то прокормиться, защитники были вынуждены пустить в пищу всех коней, передвигавших гуляй-город. Русские знали цель, ради которой они сражаются, терпят великие нужды, и не роптали: решили лечь костьми, но разгромить врага.

В сумерках Воротынский тайно вывел оставшуюся уцелевшую конницу, по лощине обошел неприятельский лагерь и затаился; в крепости остались стрельцы, пушкари и немцы. На рассвете 2 августа крымцы и янычары, крича и завывая, опять бросились в пешую атаку, их подпустили на близкое расстояние и почти в упор ударили со всех стволов, затем защитники с криком выскочили в контратаку, завязалась жестокая сеча.

В самый ее разгар в тыл врага неожиданно двинулась из засады конница Воротынского. Крымские воины, не привыкшие сражаться в пешем строю с кавалерией, не выдержали двойного удара. Вспыхнувшая паника низвела лучших всадников до состояния толпы, бросившейся спасаться от конницы. Многие пали, так и не сев на коней; завоеватели побежали, бросая оружие. Защитники гнали их и рубили, не беря пленных; повезло лишь тем татарам, на которых были богатые доспехи. «Много мурз живых поймали», их пленили для обмена на своих. Во время преследования большинство крымцев было перебито до реки, но и тех, кто ее достиг, ждала страшная участь – их били баграми и веслами, кололи копьями и секли со стругов, обагряя воды кровью. Враги пробовали укрываться в камышах, но их оттуда вылавливали, уничтожали и топили. Вятичи стреляли из луков со своих стругов, а стрельцы из пищалей с берега. Был полностью разгромлен пятитысячный отряд, охранявший переправу, Хан с группой телохранителей еле спасся, уйдя на тот берег.

Такого чудовищного поражения Крымское ханство еще не знало. В битве при Молодях полегло почти все мужское население Крыма. Менее десяти тысяч уставших и израненных степняков смогло добраться до своего логова. В этом великом сражении был вырублен весь цвет ханской знати: сын, внук, зять Девлет-Гирея, большинство мурз.

Эта битва стала поворотной точкой в противостоянии Руси и Крымского ханства, последним крупным сражением со степью. Оборона гуляй-города при Молодях не имеет аналогов в истории военного искусства: русские не преградили врагу путь к столице, а ударом с тыла навязали сражение, заманив в засаду и втянув в изнуряющую мясорубку, смогли выстоять, истощить силы неприятеля и в решающий момент нанести смертельный удар. Ключевую роль в битве сыграл гуляй-город – это было выдающееся применение передвижной крепости. Военная мощь давнего врага была подорвана, и он уже не смог восстановить прежнюю боеспособность. Степняки еще долгое время досаждали своими набегами и беспокоили окраины государства, но походов за невольниками в глубь Руси больше не было. Османская империя, самая могучая держава того времени, потеряв на русских границах за четыре года около 30 тысяч янычар и все огромное войско своего крымского вассала, от планов покорения Руси отказалась.

* * *

Великая победа при Молодях, к сожалению, мало изучена нашими историками. Карамзин посвятил этому сражению лишь небольшой абзац, вскользь упомянув, что русское воинство «было гораздо менее», но «разгромило 120-тысячную орду степняков в пятидесяти верстах от столицы, у Воскресения в Молодях». Это маленькое замечание он вставил в одну из обширных глав «Истории государства Российского», посвященных царствованию Иоанна Грозного.

Повествуя о жизни Грозного, Карамзин не жалел черных красок, доверяя более чем сомнительным источником и исходя из этого делал свои вольные умозаключения. Он красочно и эмоционально описал, как царь Иоанн «чуждый умиления благодарности» получил трофеи: два лука и две сабли Девлет-Гирея, и был счастлив окончанию своего мучительного страха.

Другие известные историки, словно подхватив эстафету у Карамзина, также обошли битву при Молодях стороной. Она до сих пор остается малоизвестным событием и почти не упоминается в числе знаменитых побед русского оружия, хотя по своему значению сродни сражению на Куликовском поле, битвам под Полтавой и Сталинградом. Сражение при Молодях – яркое доказательство, что войны выигрывают те, кто более мотивирован. В этом противостоянии русские ратники не щадили себя и храбро бились.

Среди участников битвы был молодой стрелец Федор Нехорошко. Под командованием стрелецкого головы Осипа Исупова он дрался на стенах гуляй-города. Множество врагов поразил Федор из ручной пищали, когда супостаты лезли на стены, Нехорошко рубил их огромнейшим тяжелым бердышом. Особо запомнился Федору один усатый здоровяк в странной высокой войлочной шапке. Несмотря на внушительное телосложение, он очень проворно по плечам собратьев взобрался на стену, ловко