Щегол 1-11 - Василий Горъ

плечевым обхватам, и изобразишь наездницу. Твоя единственная задача на ближайшие несколько часов — заставить свой вестибулярный аппарат адаптироваться к передвижению стремительными рывками. Сможешь?

— Да!

— Отлично. Тогда слушай дальше. Как только почувствуешь, что более-менее освоилась, сообщи об этом Оле, и я выведу нашу компанию на какого-нибудь зверя: Виктор с Таней попробуют его завалить без нашей помощи, ты увидишь, что такое охота, а я оценю твою реакцию на бой и смерть животного. Чтобы, при необходимости, скорректировать тренировочные планы. И еще: в данный момент мы находимся в «семерке», но сюда, бывает, забредают и высокоранговые звери. Так вот, мы не по зубам даже стаям последних, так что смотри во все глаза… или жмурься. И не паникуй — мы справимся со всем и вся даже без помощи твоей наставницы. Вопросы?

— Есть. Несколько! — четко ответила она, дождалась разрешения задавать и спросила, не устанет ли «Ольга Ивановна» ее тащить.

— Эта информация — под уже данную тобою клятву о нераспространении информации… — без тени улыбки сообщил я, сделал небольшую паузу и продолжил: — Оля не устанет, так как «обнулит» твой вес одним из родовых умений Беркутовых-Туманных.

— Поняла. Вопрос второй: тут наверняка водятся хищные птицы. Мне за небом наблюдать, или в такие ливни атак с воздуха можно не ждать?

— Наблюдать не надо: мы уйдем под пелену теневика, а тебя накроем накидкой с артефактным отводом глаз. И пусть из-за дождя наши силуэты будет видно все равно, но только со сравнительно небольшой дистанции.

— Ясно. А каким образом группа будет держать строй? По силуэтам из капель?

— Толковый вопрос! — улыбнулся я и показал ей ХИС: — Это — химический источник света. Перед началом движения я его активирую и зажму в кулаке так, чтобы сквозь пелену теневика просвечивал огонек. А все остальные будут перемещаться за ним.

— О-о-о, какой простой, но в то же время интересный способ уде— … — затараторила, было, она, но вовремя сообразила, что мы не в Большом Мире, виновато наморщила носик и заявила, что вопросов больше нет, зато имеется просьба.

— Мы с Виктором сейчас уйдем направо, а вы, соответственно, налево… — сообщил я, прекрасно зная, о чем она не могла не попросить. И добавил: — У вас десять минут. Время пошло…

…Первые два с половиной часа движения рывками дались Максаковой достаточно тяжело — ее укачивало даже под «химией». Потом вестибулярка начала адаптироваться, и ближе к полудню энергетические каналы в голове девчонки снова запульсировали в нормальном ритме, а моя благоверная почти перестала передавать нам просьбы «ненадолго остановиться». Тем не менее, выводить группу на зверье я не торопился. Причем сразу по двум причинам — во-первых, ничего из того, что цеплялось прозрением, не вызывало интереса, а, во-вторых, сомневался в целесообразности испытывать на крепость психику тринадцатилетней… ну, или без пары недель четырнадцатилетней девчонки далеко не самыми симпатичными картинами.

В общем, первый бой начался только из-за того, что Максакова не умела блокировать запахи и пахла. Достаточно аппетитно, чтобы ее унюхала стая из четырех волков восьмого ранга и трех «семерок», внезапно «влетевших» в область покрытия прозрения с подветренной стороны.

Да, в принципе, я мог обойти зверье по большой дуге и увести группу дальше, но понимал, что волки пойдут по следу и, в конечном итоге, припрутся к заимке Вронских. Или, как вариант, догонят нас во время боя с кем-нибудь еще. Поэтому перемещений через десять-двенадцать подал ХИС-ом знак «Внимание», снял невидимость и поставил «сладкой парочке» боевую задачу. Точнее, показал четыре пальца, чтобы они переключились в один из уже проработанных режимов.

Ребята жестами подтвердили готовность к бою, рванули стае навстречу, остановили атаку самцов оплеухами, «назначили» самой слабой самкой самую сильную и, ни на миг не прекращая двигаться, сосредоточились на ней.

Били правильно, то есть, от души и в противофазе, поэтому слабенькая «восьмерка» не успевала восполнять проседающее марево и сложилась секунд за пятнадцать. И пусть за это время я, Оля и Света по разику отбросили особо наглых серых хищников от нас-любимых, зато Виктор с Татьяной справились с волнением и продолжили рубиться значительно толковее: первый, шарахнув воздушными лезвиями следующую самку, вовремя засек прыжок самца в мою сторону и подправил его полет оплеухой так, что хищник воткнулся в ствол дерева, а вторая очень шустро скинула цепкие корни, уронила еще двух самцов и помогла своему ненаглядному грохнуть выбранную им особь.

Третью — и реально самую слабую волчицу — эта парочка положила чуть ли не бегом, то есть, всадив в нее всего по четыре лезвия. А потом Воронецкий затупил и вышел из очередного перемещения точно над здоровенной лужей, под которой пряталась глубокая ямка. Пока восстанавливал равновесие, попал в цепкие корни и, сбросив контроль, упал навзничь. Что в той ситуации было довольно неплохим решением, ведь два самца, уже вытянувшиеся в прыжке, и стволы трех деревьев перекрывали самые удобные направления для рывка. Но Татьяна до этого не додумалась и, озверев, принялась шарашить оплеухами направо и налево.

— Надо же, как разошлась… — весело хохотнула Света, оценив красоту полета вожака. — Видать, любит по-настоящему…

— Ага! — поддакнула Ольга и тоже восхитилась. Сразу после того, как буйствующая Ростопчина надежно зафиксировала единственного волка без марева мощным каменным капканом и пробила насквозь первым же каменным шипом.

Мстительница не унялась и после того, как Витя выкатился в стойку, ушел в рывок и задал новую цель — добавила к атакам Воздухом водяную плеть и каменные иглы, стала ловить зверье капканами и чаще ронять.

— Все, мы ее окончательно испортили… — сокрушенно вздохнула жена, как только Ростопчина фактически в одно лицо грохнула самца-«семерку». И тут подала голос Лиза:

— Меня, кажется, тоже: леденящий страх исчез, от запаха мокрой шерсти и крови не подташнивает, а перемещения Виктора Михайловича и Татьяны Тимофеевны стали ассоциироваться со смертельно опасным, но невероятно красивым танцем!

— Наш человек… — довольно заявила моя младшенькая, прыгнула к Оле и ласково щелкнула ее «наездницу» по мокрому носику, торчащему из-под накидки. А минуты через полторы-две задала Максаковой вопрос на засыпку: — Ли-из, в этой стае были только «восьмерки» и «семерки». Искры такого ранга мы считаем мусорными и не вырезаем. Но можем показать, как это делается. Надо?

Девчонка удивила:

— Я бы предпочла попробовать самой. На всех семи трупах. Чтобы понять принцип и хоть немного набить руку!

— Уверена?

— Да!

— О-о-оль, повернись-ка ко мне спиной…

Мелкая помогла подруге снять «однодневку» с юной добытчицей, затем вытащила из ножен разделочный нож, переместилась к ближайшей тушке, присела возле нее на корточки и