Империи в мировой истории. Власть и политика различий - Джейн Бербанк

хакана или хана, с его удачей, небесным благословением и законодательной властью; экзогамные и стратегические браки; изменчивую политику союзов и подчинения. Но последний акт создания империи был нестабильным. После того как правнук Османа Баязид сделал своими вассалами византийского императора Мануила II и сербского князя Стефана Лазаревича, победил болгарского царя, разгромил объединившихся против него крестоносцев и продвинулся вглубь Анатолии к Евфрату, он столкнулся с другим евразийским завоевателем. Тамерлан, тюркоязычный мусульманин и мастер по восстановлению Монгольской империи (см. главу 4), отделил от своих войск подчиненных Баязиду племенных вождей с их последователями и взял Баязида в плен. Он умер в плену в 1402 году.

Карта 5.3

Расширение владений Османской империи.

Империя на суше и на море

Возможно, именно медленный и неравномерный ход строительства империи дал череде османских правителей и советников возможность осмыслить опыт, перенять чужую тактику и выступить с новыми инициативами, которые, после того как власть была закреплена, позволили Османской империи продержаться до 1922 года. В течение полувека после поражения Баязида его потомки отвоевывали утраченные территории и собирали более крупную и жизнеспособную империю. На этом пути использовались такие тактические приемы, как стратегические браки, например, с сербской принцессой Марой в 1435 году, а также подавление восстаний, возглавляемых отступниками-святошами и другими бунтовщиками. Имперский контроль был наиболее уязвим в четырех случаях: когда соперничающие сыновья боролись за власть, когда враги и мятежные вассалы нападали одновременно с двух сторон империи, когда османский флот соперничал с более технологически продвинутыми венецианцами и когда специальные войска османского султана, янычары, решали взять дело в свои руки. Османские лидеры разрабатывали стратегии борьбы со всеми этими угрозами.

Обязательным условием для строителей Османской империи было превращение имперского города своего мира в свой собственный. Османское завоевание Константинополя происходило по суше и по морю, при этом эффективно использовались греческие моряки, сербские солдаты, венгерский пушечный мастер и другие. Османы усовершенствовали свои мореходные навыки и технологии, захватив итальянские торговые города и их специалистов и ремесленников на побережье Эгейского моря и островах. Они построили корабли в Галлиполи, откуда могли командовать Дарданеллами, и основали две крепости на Босфоре. Прежде чем султан Мехмет II начал поход своей армии на Константинополь в 1453 году, византийская столица уже была отрезана с двух сторон османскими кораблями. Когда византийцы попытались защитить свою столицу с помощью знаменитой плавучей цепи, османы погрузили лодки на телеги, объехали их по холмам к северу от города и вернули в гавань внутри цепи. В то же время армия прорвалась через городские стены. Римской империи на востоке - после более чем 1100 лет - пришел конец.

Таким образом, османам удалось соединить сушу и море в единое государство, которое со временем включило Анатолию, Балканы, Фракию и районы восточного Средиземноморья, Черного моря и Эгейского моря в единое имперское пространство. Очистив Черное море от враждебных пиратов, османские правители смогли перейти к регулируемой эксплуатации как территорий, так и торговли.

Владея Босфором, османы следили за тем, чтобы различные торговые группы могли продолжать свою деятельность и платить положенные им суммы. Анатолия привлекала купцов со всего Средиземноморья; их присутствие побуждало крестьян выращивать хлопок и другие культуры на экспорт. Сухопутные торговые маршруты из Азии проходили через Черное море, где венецианцы, генуэзцы и другие продолжали поддерживать связь со Средиземноморьем. Греческие купцы путешествовали по всему Средиземноморью; многие из них были подданными Османской империи. Торговые пути в Индийском океане, находившиеся в основном в руках гуджаратских, арабских и других мусульманских купцов, а также армянских и еврейских торговцев, были связаны с путями Персидского залива и Красного моря. Египет, соединяющий Красное море, Нил и Средиземное море, был важнейшим узлом евразийского обмена, а с 1517 года он стал провинцией Османской империи. Оттуда власть Османской империи распространялась на запад вдоль североафриканского побережья до Алжира, недалеко от Испании, вытесняя или присоединяя к себе племена, колонии, королевства, эмираты и соперничающие империи. Грозное положение Османов, контролировавших связи между Европой, Центральной Азией, Северной Африкой и Индией, подтолкнуло европейских мореплавателей к плаванию вокруг южной оконечности Африки, но эти дальние путешествия ни в коем случае не затмили морские и сухопутные маршруты.

Для поддержания функционирования этих разветвленных сетей требовалась как военная мощь - для контроля над портами и городами, так и закон - для защиты людей, которые занимались торговлей. Религиозные и родственные связи - между евреями, армянами, греками и другими - обеспечивали механизмы передачи информации и кредитов, а также доверия на больших расстояниях, в течение длительного времени и там, где взаимодействие с другими группами было неопределенным. Османская империя позволяла религиозным общинам самостоятельно решать большинство юридических вопросов и осуществлять собственные формы руководства - при условии, что они признавали сюзеренитет султана, платили налоги и поддерживали мир. Признание диаспор и их преимуществ позволило купцам соединить узловые точки торговли, транспорта и культуры. В то же время Анатолия, Балканы, Сирия и долина Нила обеспечивали сельскохозяйственные ресурсы и доходы, которые шли на содержание административного аппарата. Отличительной чертой Османской империи было не распространение однородной культуры среди местной элиты, а использование разнообразия на благо государства.

Инклюзивная экономика османов контрастирует с попытками монополий, которые пытались ввести западноевропейские империи, примером чего являются серебряные конвои между Испанской Америкой и Севильей. Опасность диверсифицированного подхода османов и их многочисленных сетей заключалась в том, что компоненты могли счесть имперский центр ненужным для своей деятельности или что они могли заключить более выгодные сделки с другими державами. Дезертирство и войны за контроль преследовали османов с востока, запада и середины. Габсбурги, как мы видели, много раз воевали за порты и территории вокруг Средиземноморья; венецианцы были то союзниками, то врагами Османов. На востоке главным врагом османов некоторое время была империя Сефевидов (1502-1722 гг.) в Иране, районе производства шелка и сухопутных связей. Религиозная терпимость османов не распространялась на Сефевидов, которые были мусульманами, но шиитами (глава 3). Как и в Западной Европе, разногласия внутри якобы универсального религиозного сообщества, в данном случае дома ислама, одновременно натравливали империи друг на друга и сдерживали их амбиции. С религиозными мотивами или без них, на огромном пространстве Османской империи повстанцы разных мастей - пираты, князья приграничных областей, бандиты - хотели получить часть власти в свои руки.

Как богатство сухопутных и морских связей Османской империи, так и необходимость их защиты заставляли османов сосредоточиться на мире, который они создали. В XVI и XVII веках у Османского государства