Блог «Серп и молот» 2021–2022 - Петр Григорьевич Балаев

и потом погибшие под Могилевом, уходили снова в число безвозвратных потерь уже как погибшие. Больше того, они уже числились, как пропавшие без вести, но при освобождении Белоруссии их не нашли и не призвали снова в армию (они же под Могилевом погибли!), а после капитуляции Германии они из плена не возвратились (они ведь под Могилевом погибли!), поэтому они так и остались в числе безвозвратных потерь.

Вы поняли, чего в исследовании Кривошеева не хватает? А там совершенно ничего нет о тех, кто вышел из окружений, бежал из плена, о тех частях, которые восстановили связь с вышестоящими штабами и доложили сведения о своем личном составе. А ведь это в условиях 1941 года — огромное число.

И я понимаю, что это невозможно проделать — через 50 лет после войны точно установить (да хоть приблизительно!), кто из бойцов и командиров вышел из окружения, считавшийся уже без вести пропавшим, кто снова встал в оборону… Органы НКВД, которые занимались фильтрацией бывших окруженцев, такие сведения дать хоть в приблизительном объеме не могут. Они одиночками занимались. Те, кто вышел в составе частей и соединений, а их было большинство, проверке НКВД не подлежали.

И Комиссия это знала. Генерал Кривошеев не такой лопух, чтобы это не понимать. Поэтому он этим и не заморачивался. А зачем ему этим нужно было заморачиваться, если стояла задача накрутить за первый период войны потери в максимально возможном размере, чтобы обвинить Сталина и Советское правительство в том, что страна к войне была по их вине не готова?! Эта цель работы Комиссии прямо в глаза бросается, если текст книги «Россия и СССР в войнах XX века: Потери вооруженных сил» читать внимательно…

* * *

И, наконец, очень болезненный вопрос о пленных. Как Кривошеев ни старался, но боевые потери больше 5 млн. 226 тысяч у него не получились. Этого для обвинения Сталина в неоправданных жертвах не очень хватало. Нужно было найти еще миллиона три обязательно, чтобы точно больше, чем у немцев, было.

Тут у меня вопрос ко всем нашим, так называемым, патриотам: а вы точно все не евреи? Причем, евреи не в национальном, а в плохом, если так можно выразиться, смысле этого слова?

Евреи жертвы Холокоста определили в 6 млн. человек. И молодцы! Так и надо! И всем, кто это число оспаривает — срок на нарах. Это грамотный государственный подход. 6 миллионов или не 6 миллионов, меня лично, в отличие от некоторых наших патриотов, называющих себя русскими по паспорту, совершенно не волнует. Я даже — за шесть. Двумя руками. Потому что среди евреев, которые погибли от рук немцев, абсолютное большинство старики, женщины и дети. Даже если их не шесть миллионов, а меньше — пусть наследники «славы отцов» платят за шесть миллионов. Слава — товар дорогой.

Но когда вопрос касается наших пленных, то мне хочется у «патриотов» спросить: вы за них, как евреи, хотите денег с ФРГ слупить? Так не дадут, успокойтесь.

Вопрос к вам, господа патриоты, имеет под собой основание. Вы любите говорить о том, сколько много наших пленных немцы уморили и убили в своих лагерях. Звери, конечно, кто бы спорил. Если я вам сейчас напишу, что не столько много, сколько вам представляется, то вы же на ядовитую слизь изойдете — я фашизм оправдываю. Только у вас соображалка работает, как у «евреев», и то — наполовину. У евреев много уничтоженных стариков, женщин, детей и прочего непризывного населения, которое в плен в бою не сдалось. Как будет на иврите «ферштейн»? А наши «патриоты» додумались до того, что немцы погубили почти столько же пленных красноармейцев, сколько и непризывной категории еврейского населения.

Евреям немцы платят за погубленных в Холокосте. А вам кто платит? У меня есть подозрение, что тоже немцы за то, чтобы вы соглашались с тем, что русские в плен сдавались охотнее, чем за Родину и Сталина умирали. Иначе, как можно было погубить в плену миллионы наших солдат, если бы они в плен не попали?

Опять к Кривошееву:

«В зарубежной печати (главным образом в Германии) приводится число советских военнопленных в пределах 5 200 000–5 750 000 человек, причем основная их масса относится на первый период войны (июнь 1941 – ноябрь 1942 г.)»

И наш доблестный генерал-историк это оспаривает:

«Цифры внушительные, но не достаточно точные, так как фашистское руководство в число военнопленных включало не только военнослужащих, но и всех сотрудников партийных и советских органов, а также мужчин, независимо от возраста, отходивших вместе с отступающими и окруженными войсками.»

А если вычесть гражданских, которых немцы хватали, то сколько будет? Генерал посчитал:

«В результате изучения различных материалов авторы пришли к выводу, что фактически в немецком плену находилось около 4 млн. 559 тыс. военнослужащих, в числе которых и военнообязанные (500 тыс. чел.). Эти сведения не совпадают, да и не могут совпадать с данными, публикуемыми в зарубежной печати. Расхождения объясняются главным образом тем, что в немецких сведениях учитывались кроме военнослужащих также гражданские лица, захваченные в районе боевых действий, личный состав спецформирований различных гражданских ведомств (путей сообщения, морского и речного флотов, оборонительного строительства, гражданской авиации, связи, здравоохранения и др.), донесения о которых в армейские (флотские) штабы и в Генеральный штаб не представлялись.»

Может, я не так смысл этого понял, но по-моему, русским по белому написано, что если гражданских учесть, то нормально, с данными немцев будет тютелька в тютельку. Или не так? Да и чего там какие-то 700 тысяч гражданских по сравнению в 4 млн. 559 тысячами военных? Было бы из-за чего копья ломать?!

Вы порядок цифр представляете себе? Понимаете, что в плен сдалось почти столько же, сколько было на фронтах действующей армии в среднем за год?

Самое интересное, что сами немцы с этим категорически несогласны… (но продолжение завтра — по возможности)

* * *

…Немцы-немцы… Но сначала еще пара пассажей из самого фундаментального труда о потерях.

«Необходимо также учитывать существовавшее в то время в армии презрительное отношение к плену, что заставляло командиров и начальников уменьшать число попавших в плен и показывать их в донесениях как пропавших без вести.»

И это написано под редакцией целого генерал-полковника! Я даже не про то, что ни в одной армии мира никогда сдачу в плен не считали подвигом, но как командиры могли докладывать наверх о сдаче своих подчиненных в плен и как вышестоящее командование на это реагировало?