Империи в мировой истории. Власть и политика различий - Джейн Бербанк

Сексуальная политика престолонаследия

Для закрепления династии требовались удача и инновации. Императорская преемственность в монголо-тюркском стиле была прекрасна для создания эффективной коалиции и воинов-лидеров, но ужасна для удержания империи. Непосредственный преемник Османа прожил тридцать восемь лет после своего отца - большая удача для основания империи. Первое правило османской преемственности было исключающим, сакральным и привычно евразийским: только член династии мог занять место умершего султана, а любой из сыновей султана имел право стать его преемником. Но османское наследование отличалось от монгольского в одном важном отношении. Королевские братья не делили между собой царство и не выбирали Великого хана в качестве владыки; вместо этого каждый претендент боролся за целое. В несколько критических моментов на пути к империи смерть османского лидера приводила к огромной борьбе за власть между сыновьями-соперниками, к войнам, в которых византийские, балканские и анатолийские лидеры, а позже Сефевиды были готовы встать на сторону своих интересов.

Одной из династических технологий, возникших в результате войн между братьями с их армиями подчиненных и союзников, стало братоубийство. Мурад I положил начало этой технологии, убив всех своих братьев после восшествия на престол в 1362 году. Когда отец Мехмета II, Мурад II, умер в 1451 году, он оставил двух сыновей от двух разных матерей. Сразу же став султаном, Мехмет II приказал казнить второго сына, младенца. В XVI веке за похоронной процессией умершего султана, которая устраивалась только после вступления на трон нового султана, могли следовать маленькие гробы детей-принцев. Были созданы законы, оправдывающие династическое братоубийство во имя "доброго порядка в мире".

Кем были эти принцы? В первые века строительства империи османские султаны и принцы вступали в браки с представителями элитных семей в желанных для них областях, часто с не османами, включая греков и других христиан, с целью заключения союзов и создания сетей семейных подчиненных. Но от этих политических браков редко рождались дети. Когда сербская принцесса Мара, вдова султана Мурада II, рассматривалась в качестве жены для византийского императора Константина XI, один дипломат сообщил заинтересованным сторонам, что Мара "не спала с" султаном. После эпохи Мурада подобные браки отслужили свое, и османы отказались от них в пользу султанского наложничества.

Замена жен наложницами для получения наследников султана соединила мусульманское семейное право и тюрко-монгольскую экзогамию в новый вид династического режима безопасности, сильно отличающийся от межсемейной политики западноевропейской королевской власти. Согласно исламскому праву того периода, мужчина мог, в зависимости от своих ресурсов, иметь до четырех жен и любое количество рабынь-наложниц. Дети от его браков были законными, но также, по желанию хозяина, законными были и его дети от наложниц. Узаконивание ребенка рабыни давало привилегии матери, а после смерти хозяина она становилась свободной. В случае с султаном его сыновья от наложниц могли продвигаться - при удаче и под руководством матери - к трону.

Еще одно изменение исламских правил еще больше ограничивало сексуальную жизнь султана. Как только супруга султана рожала потенциального наследника, ей не разрешалось снова делить ложе султана, но она должна была сопровождать своего ребенка, принца и претендента на султанат и убийство, в провинции, где мальчик получал должность губернатора. Соревнования за право стать следующим султаном проходили в несколько равных условиях: ни один сын не рождался от одной жены, и у каждого была своя мать-рабыня.

Эти матери обучались своему мастерству в другом османском учреждении - императорском гареме. Подобно китайским запретным городам, дворец султана был квазисвященным местом, организованным по уровням безопасности и уединения: внешний двор, открытый для публики, внутренний двор для приема чиновников и посольств, первый гарем, где мальчики, отобранные для императорской службы, проходили обучение у своих охранников-евнухов, и, наконец, семейный гарем султана, также охраняемый евнухами. Женщины, жившие в гареме, и в особенности мать султана - валиде-султан - и любимая наложница - хасеки-султан - были в центре османской власти. Валиде-султан защищала интересы своего сына с самого рождения, интриговала ради его продвижения и выживания, давала советы, а иногда и определяла условия во время борьбы за престол.

Османская практика престолонаследия укрепляла султанский контроль. Воспроизводство через наложничество приносило новую кровь - обычно от бывших христианских пленников - в моногенетическую династическую линию, а также задействовало силу старших женщин в османском варианте танистрии. В то же время султанское наложничество было ответом на типичную имперскую проблему - контроль над подчиненными. Продуманные браки помогали османам в годы завоеваний и экспансии, но когда империя приобрела огромные размеры, союзы с еще могущественными семьями внутри нее могли привести к опасным последствиям. Отгородив династию от родственников, султаны устранили целый ряд претендентов на власть.

Замужество вернулось на круги своя, когда речь шла о дочерях султана, что еще раз укрепило его контроль над элитой. Начиная с середины XV века принцесс (рожденных от рабынь) и наложниц гарема выдавали замуж за самых могущественных слуг султана. Визири и другие влиятельные и, возможно, угрожающие мужчины таким образом "женились" и в королевский дом, но в очень зависимой форме. Муж женщины из гарема должен был развестись со всеми предыдущими женами и стать дамадом, зятем султана. Его дети не могли быть королевскими детьми.

Династический репродуктивный режим Османской империи избежал подводных камней, а также, казалось бы, бесконечных войн и прекрасного оперного материала для монархических браков в западноевропейском стиле. Но даже султанские правила были созданы для того, чтобы их нарушать, особенно если султаном был Сулейман I, а женщиной - Александра Лисовская, также известная как Рокселана или Хюррем. Хуррем была христианкой из Западной Украины, входившей тогда в состав Польской империи. Она была захвачена татарами и подарена Сулейману, вероятно, во время его воцарения в 1520 году. По долгу службы Сулейман уже успел произвести на свет сына от другой наложницы, но влюбился в Хюррем. После рождения их первого ребенка в 1521 году он скандализировал гарем, отказавшись от всех других сексуальных партнеров и выдав остальных наложниц замуж за слуг и фаворитов. За десять лет Сулейман произвел на свет не менее шести детей от Хюррем. Вновь нарушив правила, он женился на ней около 1534 года.

Как и другие влиятельные женщины гарема, Хюррем служила осведомителем, дипломатом и пропагандистом султана. Она вела личную переписку с польским королем Сигизмундом I и сестрой сефевидского монарха в интересах мира между империями. Следуя предписаниям ислама о совершении благочестивых поступков, Хюррем использовала доходы от выделенных ей