Королевы второго плана - Сергей Владимирович Капков
Книгу Королевы второго плана - Сергей Владимирович Капков читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что для вас было самым сложным в освоении театрального ремесла?
– Избавиться от чудовищного акцента. Мои родители были из польских дворян. Папа учился в гимназии в Вильно, где вступил в нелегальный марксистский кружок вместе со своим товарищем Николаем Николаевичем Крестинским, который впоследствии стал известным политическим деятелем. Вместе они затем учились и на юридическом факультете Петербургского университета. В 1905 году отца арестовали первый раз, а в 1908-м – второй. Его выслали на вечное поселение в Красноярск, где я и родилась. Так что по месту рождения я сибирячка. Жизнь, конечно, у нас была великолепной: и елки, и праздники, и игрушки по заказу из Польши! Кстати, там же, в Польше, меня крестили тремя именами, как и полагается в католических дворянских семьях. У девочек первое имя материнское, у мальчиков – по отцу. Таким образом, я Софья Аделаида Антуанетта. Дома все разговаривали только по-польски, реже – по-французски. Когда меня впервые прослушала сестра Станиславского Зинаида Сергеевна, она сказала: «Милая барышня, ваш польский акцент неистребим, и вряд ли вам удастся когда-нибудь выйти на русскую сцену». Я сколько надо отревела, а потом начала заниматься. Сразу запретила говорить с собой по-польски, и с тех пор не произносила на этом языке ни слова. И при мне не говорили. Хотя мама до конца своих дней думала по-польски и, если со мной случались неприятности, всегда восклицала: «Децко мое! Матка Боска!» Помог мне известный логопед – князь Волконский, он рекомендовал несколько упражнений и сказал: «Если хватит упорства и терпения, ты избавишься от акцента». Через неделю многие русские слова я уже произносила идеально. Но из-за этих упражнений меня возненавидели близкие, потому что я, конечно, не давала им никакой жизни: по нескольку часов декламировала одни и те же строчки из Пушкина. Через год я пришла к Зинаиде Сергеевне и тут же была зачислена в Студию Художественного театра.
– А в сам Художественный театр вы поступили легко?
– Я держала два экзамена, причем первый – перед Константином Сергеевичем лично. Сейчас, когда любая актриса стареет, она автоматически причисляет себя к ученицам Станиславского. Это смешно. Я – действительно одна из его последних учениц. Он сам вызвал меня к себе. И вот ведь какие раньше были строгости: я даже не знала причины вызова, никто ничего не говорил. Я ему читала сорок пять минут! Эту пытку – умирать буду – не забуду! Вспомнила все стихи, которые за три года мы прошли в нашей группе: Пушкина, Лермонтова, Пастернака, Есенина… Читала как безумная, боялась на него посмотреть, потому что на его лице всегда всё отражалось. Константин Сергеевич мог быть необыкновенно терпеливым, даже нежным, но, когда видел или слышал фальшь, тут же становился грозным. Он не умел сердиться, он гневался. Его все боялись, даже старики. Услышать от него «не верю» было самым страшным. «Сначала! Не верю!» Потом я это всё испытала в театре, куда меня принимал уже Владимир Иванович Немирович-Данченко. Он всегда приезжал чуть позже начала сезона, поскольку уезжал в отпуск последним. Должна подчеркнуть, что без него театра не могло быть. Мне обидно, когда забывают – а это бывает очень часто, – что основателей МХАТа двое, а не один. Без Немировича-Данченко Станиславский не сумел бы создать новый театр. Потому что вся тяжесть драматургическая, литературная, вся внутренняя конструкция была на Владимире Ивановиче.
– Вы общались не только с великими людьми театра, но и с первыми лицами государства. Что это были за люди?
– В нашем доме бывали многие партийные деятели, и мне, ребенку, они были очень симпатичны. Я часто бегала в Кремль, где мой отец жил и работал. Это место я знала, как свою квартиру. Сейчас он совершенно другой, и по своей воле я бы туда не пошла. Парадный, в золоте, в голубых елях, он ничем не напоминает провинциально-заштатный Кремль начала двадцатого века. Отец жил в маленькой квартирке в доме, где на первом этаже располагалась столовая для ответственных работников, куда ходили люди очень высокого партийного положения. Они обедали, и там же им выдавали на руки сухой паек – на вечер. Я часто туда бегала за отцом. Телефонов не было, и за работниками посылали их детей. Однажды я влетела в столовую и на входе врезалась в живот какому-то человеку. Он легонько шлепнул меня, а я побежала дальше – искать папу. «Ты знаешь, кого ты толкнула? – спросили меня позже. – Это же был Ленин!» Ну Ленин и Ленин… Я его потом часто видела. После ранения он гулял вдоль Арсенала, и подходить к нему не разрешалось. А с детей что взять? Мы крутились вокруг. Я, например, младшую сестренку возила по Кремлю в коляске. И Ленин часто с нами беседовал. О чем? Я уже и не вспомню. Мы этому не придавали особого значения. Зато хорошо помню похороны Ленина, Москву 1924 года. Морозы стояли страшные, тишина была гробовая, порядок – абсолютный. Мы с мамой и братом шли в траурной колонне от Боровицких ворот, на Театральной площади сливались с другим потоком, который шел с Лубянки. По три человека в ряд. Тихо, спокойно, без криков. А потом был проход по Колонному залу, я и гроб видела, и Крупскую. Впечатление сильное…
– Вы сказали, что отец жил в Кремле. Получается, отдельно от вас?
– Мои родители разошлись. Мне было лет пять, когда в нашем доме в Красноярске появилась молодая красивая женщина Елена Густавовна Смиттен, тоже член партии, тоже высланная. В 1917 году отец уехал в Петроград, а с ним и Лена. Мы остались одни. Но вскоре тоже перебрались в Петроград. Я слышала, как стреляла «Аврора». Мы пережили ужасный голод, ели гнилую капусту, картофельные очистки. Может, поэтому я сейчас не болею многими болезнями, потому что наболелась ими в детстве. В Петрограде мы узнали, что молодая папина жена тяжело больна, беременна, без лекарств и ухода. Мама была наивной и непрактичной,
Прочитали книгу? Предлагаем вам поделится своим отзывом от прочитанного(прослушанного)! Ваш отзыв будет полезен читателям, которые еще только собираются познакомиться с произведением.
Уважаемые читатели, слушатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.
- 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
- 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
- 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
- 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.
Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор knigkindom.ru.
Оставить комментарий
-
Фарида02 июль 14:00 Замечательная книга!!! Спасибо автору за замечательные книги, до этого читала книгу"Странная", "Сосед", просто в восторге.... Одна ошибка - Татьяна Александровна Шумкова
-
Гость Алина30 июнь 09:45 Книга интересная, как и большинство произведений Н. Свечина ( все не читала).. Не понравилось начало: Зачем постоянно... Мертвый остров - Николай Свечин
-
Гость Татьяна30 июнь 08:13 Спасибо. Интересно ... Дерзкий - Мария Зайцева