Развод. Моя новая жизнь - Елена Безрукова

58.

— Ну как вы? — Я снова открыла глаза и встретилась с тем же доктором, который назвался лечащим врачом моей дочери.

Я снова лежала. На сей раз на кушетке в коридоре.…

Рядом сидел Роман и, кажется, держал меня за руку.

— Можно её увидеть? — села я, тряся головой. — Да что же я так расклеилась…. Не время сейчас. Можно увидеть Нину?

— Можно, — ответил доктор. — Только недолго. И имейте в виду, она под действием успокоительных. Оставьте все вопросы на потом…. Ей и без того очень тяжело.

— Да. Доктор, пусть мама сходит к дочери, — вклинился Роман, поднимая меня с кушетки. — А мы пока поговорим с вами. Ты дойдешь?

— Да…. Я…. Нормально.

— Хорошо. Только накиньте одноразовые халаты.

Роман накинул халат на плечи себе, потом мне и все же довёл меня по коридору под руку до двери, возле которой мы остановились.

— Эта палата. Проходите.

Я потянул дверь на себя, оставив мужчин общаться в коридоре.

Я же спешила увидеть дочь и оценить самостоятельно в каком она состоянии. В общих чертах мне и по телефону сказали, что случилось.

А случилось самое ужасное, что могло быть в жизни девушки: мальчик её обманул.

Каким-то образом она оказалась в квартире с ним и его двумя друзьями, которые её.…избили. Подробностей я пока не знала, но кровь стыла в жилах и от этой информации.

Зачем они её били? Поиздеваться хотели? Подростки жестоки… Может, хотели на камеру снять свои издевательства, сейчас это модно. Как бы то ни было, сейчас мне важно было знать, что жизни дочери ничего не угрожает больше.

Нина спала, когда я тихо подошла к ней и приложила ладонь к губам.

Ссадины по всему телу, лицу… Переломов судя по отсутствию гипса не было, но….

Вид её просто рвал душу на кусочки.

Ну кто это сделал? Кто посмел обидеть слабую девочку?

Ну что она им плохого умудрилась сделать? Нина мухи бы не обидела.

Невольно мои кулаки сжались сами собой, зубы плотно сжались.

Как только узнаю, не требуется ли ей какая-то помощь, подниму всех на уши, чтобы тот, кто это сделал, ответил по полной программе!

Подонки малолетние. Ничего святого!

Они обязательно получат по заслугам…

Бедная моя девочка. Даже страшно представить, что она пережила.

Бледная.… Всё лицо и руки в ссадинах.

Я смотрела на неё и испытывала жгучее чувство вины.

Я виновата. Я не доглядела!

Я даже не знаю, с кем она была и кто мог потом так с ней поступить…

Да я вообще не знаю её друзей!

Мать, называется! Разве у нормальной матери могло такое приключиться с ребенком?

Я просто не знала, как с этим жить дальше.

Я осторожно присела рядом с ней и погладила её по волосам.

Она спала и не слышала меня. Успокоительное действовало, и Нина провалилась в тяжёлый сон. Организму теперь надо восстанавливаться и много спать…

Поговорить с ней мне не удалось — Нина так и спала, я не стала её тревожить. Потихоньку вышла из палаты. Лечащего доктора уже рядом с ней не оказалось, а вот Роман меня ждал снаружи.

— Ну что? Поговорили? — спросила я его, ощущая как дрожат мои руки.

— Да. Как она?

— Спит.… По виду — не очень хорошо, но без переломов обошлось.

— Это хорошо.

— Как я буду с этим жить? — закрыла я лицо руками и заплакала. — Я виновата во всём, я! Только я.

Роман притянул меня к себе и положил мою голову на плечо к себе. Обнял…

— Не говори такие вещи, — сказал он мне негромко, поглаживая меня по спине. — Ни в чём ты не виновата. От этого никто не застрахован.… Мы еще толком не знаем, что случилось. И мы обязательно найдём того, кто это сделал. И накажем.

— Я хочу найти этих тварей, — твёрдо посмотрела я ему в лицо. — Они должны ответить за это.

— И ответят, — кивнул Роман.

— Люба? Где Нина? — услышала я голос бывшего мужа за спиной.

Степан. Ему уже тоже сообщили о том, что наша дочь оказалась в больнице….

59.

Я вывернулась из объятий Романа и повернулась к Степану. Коротко рассказала ему всё, что удалось узнать на данный момент, сказала, что Нина сейчас спит и врач утверждает, что сейчас её здоровью ничто не угрожает: медики сделали всё необходимое, и Нина, если так можно сказать, пострадала не сильно.

Я говорила медицинскими терминами по привычке, хоть руки мои и дрожали, а по щекам бежали горькие слёзы, но Степан, который много лет прожил с женой-врачом, меня прекрасно понимал.

— Ну всё, всё.… Иди сюда.

Теперь уже Степан притянул меня к себе на плечо, обнял за талию и стал поглаживать по спине. Не знаю, какая реакция на это была у Романа, в тот момент я не думала о нём. Я обняла в ответ бывшего мужа. Он делил со мной это горе как никто другой…

Да, мы со Степаном расстались. Некрасиво, грязно, с изменами. Но Нина не перестала быть нам дорога одинаково, и сейчас её отец страдал не меньше, чем я сама. Мы друг друга здесь отлично чувствовали и понимали.

— Я.… пойду выпью кофе, наверное, — сказал Роман и я слегка встрепенулась, вспомнив о его присутствии. Он решил не мешать нам и дать поговорить…

— Да, конечно.… Ты не жди меня. Я…сама потом доберусь до больницы.

— Какая больница, Люба? Будь здесь с дочерью, сколько нужно, потом домой иди… Отдыхать.

— Спасибо, — ответил ему вместо меня бывший муж, который, естественно в курсе был, кто такой Роман, и знал, что он — мой руководитель. — Ей сейчас это нужно.

— Это понятно… В общем, пару дней можешь еще отгулы взять, Люба.

— Хорошо.… Спасибо.

— Держись…. Ладно, я пошёл. Поддержка у тебя есть. Кое-что еще хотел сказать, но… Потом уже.

Он не захотел сообщать что-то при Степане и ушёл, оставив нас в коридоре больницы в объятиях друг друга.

— Как ты сама? — спросил Степан, не выпуская меня из кольца своих рук, да я, в общем-то, и не рвалась никуда. Сейчас, как ни странно, мне хотелось поддержки — именно его поддержки, как второго родителя нашей