Великий посад Москвы. Подлинная история Китай-города - Александр Викторович Можаев

в пять секций. Здание имело два каменных крыльца: переднее, оно же Розценное «у Красных больших ворот», и заднее, «что от церкви Введения». Про заднее уточняется, что оно имело шатер и «над крыльцом наверху 3 полатки»[253].

Палаты Сибирского приказа на чертеже 1695 г.

К заднему крыльцу примыкал обозначенный в описи собственный «отделеной» двор Приказа, отгороженный от основной гостинодворской территории забором. Его постройки мы видим на «шведских» чертежах дворовых фасадов: двухэтажный корпус справа от Сибирского приказа – это «6 анбаров каменных небольших где ставятца с товаром торговые люди». Они «зделаны в стене Гостина двора», то есть пристроены к его глухой уличной ограде. В юго-восточном углу участка находятся диагонально расположенные «ворота на улицу особые», а справа от них «у ворот сторожевая палатка».

Посольский двор (двор Шляковского) на рисунке Мейерберга, 1662 г.

Здание Сибирского приказа в нижнем этаже имело четыре палаты (у северо-восточной «свод на столбах») и два пристенка. Вероятно, этим словом называли узкие (в данном случае не более сажени в ширину) сводчатые чуланы, примыкавшие к внешним стенам дома «позади полат». Нижние палаты были сданы в аренду стрельцам, которые в них «учинили квасню», а под южной половиной дома располагались два больших погреба, в которых квасники держали солод. Погреба имели каменные входы, один на передний, другой на «отделенной» двор.

В основном этаже размещался сам Приказ: палаты, где сидят судьи, где сидят подьячие, где стрельцы караулят казну, и Розценная палата, где сидят «начальные люди и гости», оценивающие соболей. А также двое сеней: вынесенные наружу (видимо, стоящие на столбах) передние и включенные в основной объем задние, при которых на плане обозначен «отход», отхожее место, вынесенное за плоскость парадного фасада. Позади заднего крыльца, но не вплотную к нему к дому примыкает казенная кладовая над входом в погреб. Обращенная к улице Судейская палата включает в себя «палатку малую», скорее всего, выгороженную в ее углу.

Красные ворота Гостиного двора и Сибирский приказ в 1670-е. Рисунок автора

В верхнем ярусе «на полатах», «над Сибирским приказом» сидят «целовальники, которые пишут книги». Его план, в отличие от нижних этажей, читается с большим трудом. Видимо, это две небольшие отдельные сводчатые надстройки в противоположных сторонах здания: палата над задним крыльцом с сенями и казенкой и три палаты с двумя сенями, в которые поднимаются из сеней переднего крыльца. При этом похоже, что группа у переднего крыльца была двухъярусной: «Из сеней идучи на полаты, полатка с сенми где была крымская кладь… а под той полаткой внизу две полатки с сенми». Входили наверх, вероятно, по внутристенным лестницам. Кровля меж верхними палатками могла быть плоской, на это намекает словосочетание «лестница на полаты» (а не в верхние палатки) и сыплющаяся сквозь своды второго этажа земля. Приведенное выше сообщение о том, что на сводах амбаров, примыкающих к Красным воротам с противоположной стороны, в 1675 г. стояла деревянная баня, намекает на то, что кровлю-гульбище могли иметь корпуса по обе стороны Красных ворот.

Таким образом, мы видим, что палаты Сибирского приказа имели ряд уникальных особенностей, не встречающихся в других постройках этого времени: два красных крыльца по сторонам одного фасада, вынесенный на переднюю сторону дома «отход», странные «наугольные» ворота с переходом. Сочетание этих факторов позволяет не сомневаться, что объемная композиция палат Сибирского приказа идентична палатам Посольского двора с хорошо известного рисунка Мейерберга.

Это одно из двух существующих детальных, сделанных с натуры изображений жилых палат XVII века, располагавшихся вне Кремля (второе – рассмотренное выше «Суздальское подворье» Олеария). Рисунок австрийца Августина фон Мейерберга выполнен в 1661–1662 гг. и подписан: «Чертеж дома, называемого Посольским двором в Москве». Но в описании посольства уточняется, что делегация размещалась не на самом дворе, а в просторном каменном доме князя Льва Шлякова, или Шляковского, расположенного «за Неглинным мостом и площадью». На это обращал внимание Ф. Аделунг, составивший комментарии к русскому изданию Мейерберга, но поскольку о местоположении дома Шляковского ничего не было известно, то изображение палат так и осталось привязанным к Посольскому двору на Ильинке.

Теперь мы можем переадресовать место пребывания Мейерберга, уточнить расположение двора Шляковского и сопоставить план и фасад уникального памятника 1640-х гг. Датировку подсказывает архитектура палат: отсутствие межэтажного карниза, рустованные пилястры и наличники. Более точно определить время строительства здания позволяет биография его хозяина, князя Матиаса (в крещении Льва) Шляковского (Шляка), прибывшего из Дании богемского дворянина. После принятия православия в 1642 г. Шляковский был пожалован в стольники, получил двор в Москве, деньги на постройку дома и многочисленные «корма»[254]. Двор, надо полагать, достался ему не ранее лета 1644 г., когда умер его прежний владелец, не оставивший наследников князь Алексей Юрьевич Сицкий.

Если взглянуть на рисунок Мейерберга под углом новых сведений, то мы увидим здание, состоящее из двух объемов, правый из которых стоит на упомянутых в описи «погребах», которые могли быть построены еще при Сицком. От обычных городских палат здание отличало наличие двух полноценных крылец у противоположных торцов здания (при этом передним, очевидно, является надстроенное каменной светелкой крыльцо к церкви, которое позже станет задним относительно Красных ворот Гостиного двора). Возле светелки – обшитый досками терем, послуживший архитектору Ф. Рихтеру образцом при реставрации палат Романовых. Левее терема показано гульбище под скатной крышей на столбах. Очевидно, к концу столетия терем был перестроен в кирпиче, образовав вместе со светелкой группу из двух палат с сенями «над задним крыльцом». Вторая каменная надстройка (вероятно, двухъярусная) появилась на гульбище позади переднего крыльца.

Палаты соединены с надвратным корпусом переходом, похожим на сохранившийся переход Крутицкого подворья (1693). Темная заливка указывает на то, что аркада примыкала к глухой ограде вдоль переулка. Шесть арок позднее будут заложены, но они соотносятся с шестью «небольшими каменными анбарами» из описи 1695 г. Надо полагать, что переход на дворе Шляковского, так же как и в Крутицах, соединял палаты и церковь (или церковный двор) через надвратный теремок. Ворота на рисунке стоят на оси диагонального мощения двора, надвратный корпус соседствует с двухэтажным сооружением, подписанным как «помещение придворного священника» («сторожевая палатка» в 1695-м). Надвратный корпус и дом священника также имеют отделку, характерную для середины XVII в. Примечательно рустованное двойное окно над воротами, русские аналоги которого неизвестны. Оба угловых корпуса показаны с плоским верхом. Здания завершены не обычными карнизами, а парапетами с ширинками. Можно предположить, что на кровлях изначально имелись плоские площадки-гульбища, откуда