Кузьма Минин на фоне Смутного времени - Валерий Перхавко

В социально-правовом отношении население допетровской России распадалось на свободных (вольных) и несвободных (зависимых) людей, в фискальном — на неподатные (служилые люди «по отечеству», духовенство), полупривилегированные (служилые люди «по прибору», беломестцы, члены купеческих корпораций) и тяглые (черные посадские люди, крестьяне) группы. От государева тягла в XVII в. были освобождены и холопы; по отношению к ним в источниках применялось несколько категориальных определений: кабальные, крепостные, полные, старинные холопы{36}.

Чиновная система

позднего русского Средневековья

Только свободные (вольные) люди делились на чины (ранги, разряды).

Автор «Слова о Хмеле» (список 70-х гг. XV в.) обращается к разным категориям населения: «и ко священническому чину, и ко князем и боляром, и ко слугам и купцем, и богатым и убогым, и к женам»{37}. Понятие «чин» в двух его значениях (как порядок-канон и как социально-правовой ранг-статус) еще с середины XVI в. охватывало все стороны жизни русского общества{38}. Л. А. Черная пишет о торжестве «чина» (определенного порядка-канона) в русской культуре начиная с XVI в.{39}

Во второй половине XVI в. в России окончательно формируется чиновная структура общества, заимствованная из церковной (небесной) иерархии и отличающаяся более дробным делением. Русский еретик середины XVI в. Федор Карпов писал, как «человеци в сем мире, скорбем подлежащие, в разных чинех плавают»{40}. Ермолай-Еразм в «Правительнице» (XVI в.) по праву утверждал, что больше остальных социальных групп обществу «потребни суть ратаеве», ибо их трудом питаются все: от царя до простых людей. Чтобы облегчить тяжкую долю крестьянства, с которого власти собирали большие налоги на содержание вельмож и воинов, писатель предлагал установить для земледельцев единственный натуральный налог хлебом в размере одной пятой урожая, а обеспечение ямской гоньбы возложить на купцов{41}. В главе «Послание и наказание ото отца к сыну» Домостроя священник Сильвестр, призывая своего сына Анфима почитать «священнический чин и иноческий (мнишеский)», советовал ему держаться «добрых людей во всяких чинех»{42}.

Появляются более полные, систематизированные представления о чиновном устройстве общества. Самое раннее упоминание о воинском, духовном (священническом) и купеческом чинах, а также крестьянстве, подвластных «державным» (правителям), которые поставлены от Бога, имеется в сочинении Андрея Курбского «Второе послание к старцу Вассиану Муромцеву» (рукопись Соловецкого монастыря, 852/962): 1) «Посмотрим же и на священнический чин, в каких обретается — не яко их ссужаем, не буди то, но на беду свою оплакуем, — не токмо душа своя за паству Христову полагают, но и расхищают, вем, — яко бедно ми глаголати — не токмо разхищают, но и учители расхитителем бывают, начало и образ всякому законупреступлению собою полагают»; 2) «Воинской же чин ныне худейши строев обретеся, яко многим не имети не токмо коней, к бранем уготовленных, или оружий ратных, но и дневныя пищи»; 3) «Купецкий же чин и земледелец всех, днесь узрим, како стражут, безмерными данми продаваеми и от немилостивых приставов влачими и без милосердия биеми, — и, овы дани вземше, ины взимающе, о иных посылающе, и иныя умышляюще»{43}. Запись тайнописью 1640-х гг. в «Увещании о летописце» (л. 365–69) с текстом «Риторики» 1620 г. информировала: «торъговаго чину человек Великаго Новаграда Иван Козырев… За некое дерзновение слова сослан бысть… От окияна моря за опалу в Соловецкий монастырь»{44}. Чиновная иерархия запечатлелась и в устном народном творчестве. «Чин чина почитай, а меньший садись на край», — гласит одна из русских пословиц{45}.

Чины-ранги находились в определенном соответствии со служебными должностями (разрядами) на военной и гражданской службе. Чиновно-должностная структура отражала социально-правовую градацию допетровской России. Тем не менее чины Московского царства, бывшие дробными предсословными группами, неверно именовать сословиями, формирование которых находилось еще в стадии начального процесса{46}. По отношению к XVII в. мы не вправе еще говорить о дворянском, купеческом, мещанском и прочих сословиях, укоренившихся чуть позже, уже в период Российской империи. И дворянство, и духовенство, и купеческая среда, и посадские жители допетровской эпохи состояли из совокупностей социальных разрядов-чинов.

Периодом междуцарствия 1610–1613 гг. первоначально датировалась «Записка о царском дворе», недавно отнесенная Д. В. Лисейцевым к 1605 г., к началу правления Лжедмитрия I{47}. В ней перечислен «Порядок всяких людей Московского царьства», начинающийся с патриарха и высших духовных чинов (митрополитов, архиепископов, епископов), за которыми следуют думные чины (бояре, окольничие, думные дворяне, думные дьяки), дворяне большие московские, придворные (стольники, стряпчие, жильцы, дьяки по приказам, подьячие), затем выборные дворяне из городов и «дворовые, дети боярские»{48}. Гости, члены Гостиной и Суконной сотен почему-то в этом перечне отсутствуют. Далее в документе перечисляются обязанности разных чинов-рангов, функции Дворца, Казенного двора и приказов. Глава 2 сочинения Григория Котошихина «О России в царствование Алексея Михайловича» именуется «О царских чиновных людех: о боярех и околничих и думных и ближних людех, о столниках, о стряпчих, о дворянех, о полковниках и головах стрелецких, о диаках, о жилцех и о всяких служилых и дворовых людех»{49}. Как видим, носители чинов именуются Котошихиным «чиновными людьми». В Служебной чертежной книге Семена Ремезова (СЧК. Л. 24) записано 22 апреля 1698 г., как сделали «в Тобольску земляного города валу 785 сажен посажено сами собою чиновные люди», то есть на свои средства{50}.

Утверждение Г. Л. Фриза о том, что термин «чин» в допетровской России «относился только к привилегированным служилым классам, а не ко всему остальному обществу», не соответствует показаниям разноплановых письменных источников XVII в.{51} В челобитной 2 июня 1648 г. к царю Алексею Михайловичу обращались «все от всяких чинов людей и всего простого народа»{52}. Согласно статье 1 главы X Соборного уложения 1649 г., предписывалось «судити бояром и околничим и думным людем и дияком, и всяким приказным людем, и судьям, и всякая росправа делати всем людем Московского государьства, от большаго и до меньшаго чину, вправду»{53}. Отдельные главы Соборного уложения 1649 г., рельефно отражавшего социальное устройство России, правовое и экономическое неравноправие населения, посвящены крестьянам, холопам, посадскому населению, стрельцам, казакам, ратным, патриаршим и монастырским людям, владельцам феодальных вотчин и поместий. Высшие чины пользовались, естественно, правовыми привилегиями. Порой власти отступали от общего правила — рассматривать исковые дела по подсудности ответчика с целью ускорения и упрощения прохождения дел. Такие исключения допускались в отношении, например, стольников, стряпчих, дворян, ратных людей на период их