Виктор Черномырдин: В харизме надо родиться - Андрей Вячеславович Вавра

В этом интервью Коржаков мимоходом дает важную характеристику премьеру: попробуй поуправляй ЧВС! Где сядешь, там и слезешь! Эта черта характера ЧВС, на мой взгляд, стала важным препятствием на пути его дальнейшего карьерного роста. Но в остальном у ЧВС было все в порядке.

«ЧВС всегда вел себя сверхкорректно по отношению к БН, – рассказывает Юмашев. – Когда Коржаков пытался обвинить его, что он ведет предвыборную кампанию, что там собираются подписи, он не зря так реагировал на Коржакова. Он точно никаких команд не давал. И если бы что-то и было, то уже мимо самого ЧВС. Его команда, конечно, хотела, чтобы он и в 1996 году шел, и в 2000-м. Но сам ЧВС действовал сверхаккуратно, сверхделикатно – чтоб даже мысли не было ни у кого, что он пытается занять место БН».

8.4. Выборы. Продолжение

Супруга президента Наина Иосифовна Ельцина волей-неволей стала свидетельницей сложных политических интриг той эпохи.

«В середине марта 96-го, – вспоминает она в своей книге, – коммунистическая Дума денонсировала Беловежские соглашения. Сосковец и Коржаков предложили свой план: Думу распустить и перенести президентские выборы на два года. Чубайс и его единомышленники сопротивлялись этому. Я тогда не знала подробностей, но слышала разговоры о возможных поправках в Конституцию. Борису эти предложения не нравились. Помню, однажды во время семейного обеда он резко прервал разговор на эту тему, встав из-за стола со словами: “Конституцию я менять не буду. Разговор окончен”. Но, как я теперь понимаю, сторонники Сосковца и Коржакова продолжали подталкивать его к отказу от выборов. А Борис тогда очень доверял Коржакову.

Указ о роспуске Думы, запрете КПРФ и переносе выборов был практически готов. Но Борис колебался. Его ближайшие помощники и министр внутренних дел Анатолий Куликов были категорически против этого шага. Таня, конечно, тоже. В решающий момент она уговорила Бориса встретиться с Чубайсом. Аргументы Чубайса оказались убедительными. План Сосковца и Коржакова был сорван – выборы не перенесли».

Юмашев: «Все были против запрета компартии и откладывания выборов. За были только силовики. Для всех был слишком свеж разгон Советов 93 года. Еле-еле проскочили его. Там тоже БН вышел из конституционного поля. А здесь есть прямое нарушение Конституции – выборы через 3 месяца, и вдруг БН их переносит. Нет же ни одной причины внятной, почему он их переносит. ЧВС был жестко против. Он не ругался прямо с Коржаковым и Барсуковым. Он к Илюшину зашел – БН гробят, совсем с ума посходили».

Как писала в своем блоге Татьяна Дьяченко, «мысль, что все необходимые экономические и политические преобразования он сможет сделать без противодействия коммунистов, она, конечно, его вдохновляла на этот жесткий, решительный вариант действий. <…> Тех, кто был против этого варианта, он считал мягкотелыми интеллигентами. Он считал, что противники жесткого варианта просто недооценивают возможности сильной власти».

«Черномырдин выступил категорически против военного переворота, – вспоминает те события Евгений Ясин. – Я считаю, что это было одним из самых важных решений 90-х годов, о котором сейчас почему-то никто не вспоминает. Видимо, потому что оно никогда не выплывало на поверхность, не было предметом общественной дискуссии, но понятно же, насколько это важно».

Интересно, что это подтверждает и Коржаков: «Слава богу, Черномырдин спас ГД. Не Куликов, а Черномырдин!.. Черномырдин несколько раз выступил и воздействовал на Ельцина, хотя до этого у него перебывали все – от генпрокурора до замминистров. И никто не мог его переубедить. Но после разговора Ельцина с Черномырдиным… было решено Думу не трогать».

В избирательной кампании Ельцина у премьера была теневая, но сверхважная роль.

Юмашев:

«Денег на предвыборную кампанию не было. От президентского штаба деньгами занимался ЧВС [для этого у него был Андрей Вавилов, замминистра финансов, человек с неоднозначной репутацией, но обладающий, в глазах ЧВС, одним важным качеством: если сказал, то обязательно сделает. – А. В.]. Бизнес не хотел давать деньги, хотя с каждым были договоренности. Была договоренность, что ЧВС их вызывает, выбивает. И он этим занимался.

Предвыборный штаб кандидата в президенты России Б. Н. Ельцина. Москва, Президент-Отель, 4 июля 1996. Фотограф И. Е. Малашенко

[Архив Ельцин Центра]

В марте он становится заместителем руководителя совета избирательной кампании Ельцина. Когда штаб Сосковца был распущен, илюшинский отвечал за то, чтобы машина работала, чтобы деньги были, команды проходили. Чтобы если в каком-то регионе мост надо построить, чтобы было понятно, что правительство делает. ЧВС отвечал за финансы и за связь аналитической группы с правительством. Условно – перед правительством ставилась задача: БН едет туда-то, а в регионе такие-то проблемы. И ЧВС должен был до или после эти проблемы решить».

* * *

Политический стиль Коржакова и Сосковца хорошо иллюстрируют воспоминания Чубайса: в самом начале ельцинского правления Сосковец так проверял лояльность функционеров, выступавших на заседаниях кабинета министров:

– А ты – рыночник?

– Да.

– Ну, тогда продолжай доклад.

Такой же примитивной была и стратегия предвыборной кампании, которую президент поручил Сосковцу, – она опиралась на голый административный ресурс (15 января Ельцин сообщил корреспонденту ИТАР-ТАСС, что создал Общероссийский штаб по выборам президента во главе с Сосковцом, в связи с чем первый вице-премьер «наполовину освобожден» от своих обязанностей). О других инструментах тут не задумывались. Это прекрасно иллюстрирует приведенная выше запись беседы ЧВС с Коржаковым, который убеждает премьера активнее влиять на губернаторов.

Но в начале 1996 года подобная тактика была бесперспективна. Вскоре Коржаков начал действовать уж совсем грубыми методами. Если верить ему самому, он сказал коммунистам следующее: «Смотрите, ребята, не шутите. Мы власть не отдадим!» По сути это было верно: стоило бы все затевать, если бы в самый разгар экономических реформ к власти пришли коммунисты, которые заявили себя их жесткими оппонентами.

В политические процессы тогда активно включились и представители бизнес-элиты, опубликовавшие в «Независимой газете» обращение. Оно было адресовано враждующим политическим силам и призывало предотвратить угрозу развала экономики страны, гражданской войны и прийти к «политическому компромиссу». Резюме письма неожиданно совпало с идеей Коржакова: отложить выборы на два года. Письмо заканчивалось «грозным предостережением»: «Отечественные предприниматели обладают необходимыми ресурсами и волей для воздействия на слишком беспринципных и на слишком бескомпромиссных политиков».

Ну какой тогда мог быть компромисс между Ельциным и Зюгановым… При этом избирательная кампания показала, что коммунисты уже не могут занять место ведущей политической силы страны.

«У многих из нас были встречи с