Нефть и мир. «Семь сестер» – дом, который построил Джон - Леонид В. Крутаков

class="p1">Главным итогом Русской революции 1905–1907 годов стал не Манифест царя о свободе вероисповедания, совести и слова, а полный разгром русской нефтяной промышленности. Баку покинули 45 тыс. человек, преимущественно квалифицированных работников (армяне). Было уничтожено две трети нефтяных скважин.

Еще в 1904 году экспорт русского керосина составлял 119,12 млн пудов, а в 1905 году он рухнул больше чем в два раза – до 51,44 млн пудов. В 1906 году экспорт опустился еще ниже – до 47,94 млн пудов[195]. К 1913 году России смогла довести свою долю в мировой торговле до 9 %, а в 1904 году она составляла 31 %.

Параллельно огромными темпами рос китайский экспорт Standard Oil. В 1903 году он составлял 19,32 млн галлонов, в 1904 году – 40,6 млн галлонов, а в 1905-м – 89,37 млн галлонов (рост в 4,6 раза)[196].

Одновременно с экспортом русского керосина рухнула и добыча нефти России в процентном отношении к общемировой, американская, наоборот, выросла (таблица 5[197]).

Таблица 5. Добыча нефти в России и в США в соотношении с общими объемами мировой добычи (в %)

В пределах нефтяной онтологии главным итогом Русско-японской войны стало возвращение Standard Oil на вершину дефляционной пирамиды. Рокфеллер не только установил господство на азиатском рынке, но и вернул себе монополию в Европе. 75-процентная доля Standard Oil на европейском рынке будет закреплена картельным соглашением с Ротшильдами и Нобелями. А Shell Сэмюэлей подпишет с французскими Ротшильдами новый долгосрочный контракт на транспортировку бакинского керосина.

В 1910 году старший фабричный инспектор Батумской области Д. Я. Сущевский напишет: «Планомерность организации забастовок в Батуме и Баку, большие денежные средства, которым были снабжены рабочие, указывают на то, что забастовки были организованы людьми с обширными капиталами, интересы которых требовали крушения экспорта русского керосина. Таковыми являются конкуренты последнего на мировом рынке: Standard Oil <…>. Им понадобилось ограничить вывоз за границу русского керосина, что и было исполнено»[198].

Записку Сущевского советская историография будет опровергать – абсурд и клевета на пролетариат России. Но были и другие свидетельства очевидцев о скоординированности событий в Баку, Батуме и на Дальнем Востоке. Сам Нобель ставил в один ряд забастовки в Баку и Батуме с Русско-японской войной. Эти «два обстоятельства», писал он в своей записке, способствовали успешному продвижению конкурентов русской нефти[199].

Осенью 1905 года представитель Standard Oil Уолтер Либби в интервью газете New York Herald отфиксирует ситуацию и итоги борьбы с русской нефтью за Европу и Китай следующим образом: «Нам предстояла трудная задача, и если мы ее успешно решили, то только благодаря тому обстоятельству, что Россия вовлечена была в войну с Японией»[200].

А в 1988 году Эвелин де Ротшильд в интервью The New York Times скажет, что ее семья «недооценила возможности по ту сторону Атлантики», и, несмотря на достижения в сфере мировых финансов на протяжении более 200 лет, «никогда не перехватывала инициативу в Америке», и что это была «одна из ошибок, допущенных ее семьей»[201].

Военные инвестиции Рокфеллера окупились с лихвой, но обернулись тяжелыми последствиями конкретно для Standard Oil. Модель вышла в межгосударственное пространство, и просто так (без последствий) вернуться опять на корпоративный уровень она уже не могла.

Организатор и участник Испано-американской войны (в роли помощника морского министра США и командующего кавалерийским полком), конструктор Русско-японской войны (в роли президента) Теодор Рузвельт объявит в итоге войну Рокфеллеру и победит в ней. Вернее, заключит сделку на взаимовыгодных условиях. Механизм управления моделью изменится в сторону большей социализации, будет заложен фундамент для сотворения мифа об американском образе жизни – «Храм на холме».

Еще одним последствием истории с несостоявшимся русским национальным нефтяным картелем станет Февральская (либеральная) революция в России – уничтожение империи (ликвидация субъектности, признание доминантной чужой системы координат). Октябрьская будет ответом (контрреволюция) – попытка немцев реализовать идею Вильгельма II об антиамериканском нефтяном союзе (по Ленину, Соединенные Штаты Европы. – Л. К.).

Несостоявшийся проект Витте (национальный нефтяной картель России) обозначит системный разрыв (угрозу) модели – национальное самосознание (патриархальность, протекционизм, общинность) несовместимо с «империализмом свободной торговли» («Джентльменский капитализм», политика «открытых дверей»). В конце XIX века (расцвет «Глобализации – 2.0») национальный протекционизм объявят экономическим тоталитаризмом.

В ноябре 1905 года (революция в самом разгаре, Портсмутский мирный договор только что подписан, горят нефтяные вышки, резня армян местами продолжается) Нобель на прямо поставленный вопрос, какие меры, по его мнению, могли бы предупредить забастовки и погромы (в России. – Л. К.), без обиняков ответит: «Изменение государственного строя»[202].

«Нефтяное дело» (газета, финансируемая нефтепромышленниками Баку) также в ноябре 1905 года без всякого подобострастия перед самодержавием напишет: «Социальное развитие русского государства переросло свою политическую оболочку, наступил неизбежный переход к новым формам политического строя»[203].

Итогом войны 1905 года (выход модели в межгосударственное пространство) станут две базовые «сделки» с учетом осознания степени угроз, вставших перед доминантной моделью отношений накануне войны. Империя Рокфеллера будет разделена на несколько формально независимых компаний (перераспределение полномочий внутри модели, социализация эффектов роста). Российская империя будет уничтожена окончательно и безвозвратно.

Иллюстрация 30. Дом Ипатьевых, в подвале которого был расстрелян император Николай II с семьей и прислугой. Екатеринбург, 1918 год (архив Государственного центрального музея современной истории России)

(В двухэтажном домике на склоне Вознесенской горки Екатеринбурга, между улицами Карла Либкнехта и Клары Цеткин (ныне – Царская), расстреляют даже потенциальную возможность сакрального возрождения Российской империи. – Л. К.)

Чтобы понять, с какой силой столкнулся Старый Свет (традиционный общественный уклад), почему Россия оказалась на острие этого столкновения и почему расправа с русским царем ровно настолько была жестока, насколько она была необходима (отрефлексирована), нам придется вновь вернуться на Американский континент.

Необходимо закончить повествование о Гражданской войне в США, об убийстве Гарфилда, о захоронениях кливлендского кладбища Лейк-Вью, о формировании завершенной (совершенной – в логике модели) политической системы принятия решений и ее институализации. Рассказать о создании законченной (замкнутой в себе) теоретической базы (обоснование) нового социального уклада, о его легализации в сознании социума (обобществление модели, признание ее справедливости и оправданности).

Без формирования новой (рыночной) онтологии модель не могла рассчитывать на социальную адаптацию (соответствие представлениям общества о справедливости) и долгосрочную устойчивость. Модель необходимо было органично вписать в общественное сознание и научную мысль как единственно возможный (естественный), безальтернативный (не допускающий иных интерпретаций) градиент движения (образ будущего, система обязательств, долг, кредит, ответственное поведение).

Параметры модели должны были стать научно обоснованными (общественно признанными, консенсусными), напрямую вытекающими из законов