Развод. Проучить предателя - Дарина Королёва

— Мне очень жаль, что всё так вышло, — его рука почти невесомо касается моего плеча. — Но вы приняли правильное решение. Это не случай из кино, игра приняла серьёзный оборот. Человек погиб, а у вас есть дочь. Кто знает, вдруг они начнут действовать через неё?

Внешне остаюсь спокойной, но внутри всё сжимается от страха за дочь.

— Вы же понимаете, что после этого завод скорее всего продадут? — продолжает он, возвращаясь к столу. — Истинный покупатель и тот, кто это всё организовал, наверняка уже за границей. А Александра они наняли просто как рэкет.

— Вероятно, — киваю, опускаясь в кресло.

— Чем планируете заниматься дальше? — склоняет голову набок, изучая меня взглядом. — После... всего этого?

Делаю вид, что задумалась:

— Не знаю. Может, буду больше заниматься благотворительностью… А ты чем?

— Благородное дело, — одобрительно кивает он. — Я надеюсь, вы мне напишете хорошие рекомендации? Меня тогда возьмут в любое место управляющим.

Он пытается шутить, но я замечаю в его глазах нетерпение.

— Разумеется, Станислав. Вы это... заслужили.

Он придвигает ко мне стопку бумаг, протягивает дорогую ручку — мой подарок Гордею на юбилей компании:

— Вот здесь, и здесь, — указывает места для подписи. — И ещё на третьей странице.

Беру ручку, смотрю на бумаги.

Рука зависает над первой строкой для подписи. Сердце колотится в груди, отсчитывая секунды.

И в этот момент дверь с грохотом распахивается.

В кабинет врываются люди в форме, а за ними — сотрудники в штатском.

— Станислав Георгиевич Карпов? — мужчина с властным голосом показывает удостоверение. — Вы задержаны по подозрению в организации покушения, мошенничестве в особо крупных размерах…

ГЛАВА 55

Договорить он не успевает — Станислав вскакивает, опрокидывая стул. На его лице искреннее изумление, быстро сменяющееся паникой:

— Что происходит?! Вы не имеете права!

Двое офицеров хватают его за руки, заламывают за спину, прижимают лицом к столу. Звук защёлкнувшихся наручников разрезает воздух, как хлыст.

— Это ты не имеешь права так себя вести, — произношу ледяным тоном, наблюдая, как он извивается в руках полицейских.

Станислав поднимает голову, глаза расширены от шока:

— Мирослава Андреевна, что происходит? Это какая-то ошибка!

— Что, Стасик? — встаю, обхожу стол, оказываюсь прямо перед ним. — Сильно расслабился? Думал, что я всё та же дурочка, которую мужчины могут обвести вокруг пальца?

В его взгляде — растерянность, недоверие. Он всё ещё не понимает, что произошло.

— В принципе, разыгрывать саму наивность мне было на руку, — продолжаю, доставая из сумки планшет. — Ты совсем потерял бдительность, думая, что я тупая курица, не видящая дальше своего носа и ничего не понимающая.

Включаю видео.

На экране — сам Станислав в своём кабинете, разговаривает по телефону:

— Нет, не сейчас. Нужно сначала запугать её. Чтобы прочувствовала. Сначала Демидова, потом убрать её нового хахаля, а то он мешает. Да, деньги будут завтра по обычной схеме.

Другая запись — его квартира, разговор с каким-то мордоворотом:

— Биты подбросить в спортзал, на втором этаже, за стеллажами. Татуировку нарисуешь точно такую же, как у него. Главное, чтобы на камеру попало.

— Откуда это у тебя?! — Станислав дёргается, пытаясь вырваться из хватки полицейских.

— Мой частный детектив — очень хорош! — улыбаюсь, наслаждаясь моментом. — Он установил скрытые камеры в твоём кабинете и квартире. Очень профессионально, незаметно, не правда ли?

Мужчина в тёмном костюме — тот самый детектив — делает шаг вперёд:

— Мы также обнаружили ваши тайные счета. Все переводы бандитам, которые осуществили нападение. И, что особенно интересно, — достаёт пакет с доказательствами, — билеты в Америку на сегодняшний вечер. У вас уже и виза готова. Планировали забрать акции Мирославы Андреевны и улететь? А потом продать весь завод и получить средства для новой жизни?

Станислав замирает. Его лицо, только что искажённое страхом, медленно меняется. Страх сменяется яростью — дикой, неприкрытой. Маска вежливого помощника слетает, открывая его истинное лицо.

— Ах ты хитрожопая сука!!! — взрывается он, дёргаясь в наручниках. — Всё продумала, да?!!! Ты и твой шавка-детектив?! Да ты без мужика рядом вообще ничего бы не смогла! Сначала Гордей тобой руководил, потом этот твой … тренер! Сама ты ноль, пустое место!!!

Его взгляд, налитый кровью от ярости, мечется по кабинету, задерживается на мне. Столько ненависти я ещё не видела.

Один из офицеров — массивный, с тяжёлой челюстью — резко дёргает его за наручники:

— Заткнись! — голос звенит сталью. — Ещё слово в таком тоне, и я...

Станислав не слушает. Его прорвало:

— Думаешь, избавилась от меня? Думаешь, я один такой? Да таких, как ты, на куски рвут в бизнесе! Баба-директор! Насмешка! Я бы эту компанию...

Офицер не выдерживает — резко бьёт его по лицу.

Хруст! Звук удара слышен даже через шум в кабинете. Кровь брызгает на белоснежную рубашку Станислава, заливает подбородок.

— Ты!.. — верещит он, как побитая крыса. — Вы ответите за это насилие!

Подхожу ближе, смотрю ему прямо в глаза:

— Нет, это ты ответишь. За то, что из-за тебя погиб мой охранник. За воровство денег. За обманы. За подставу Александра. Ты сгниёшь в тюрьме, подонок!

Станислава уводят, а я опускаюсь в кресло, сжимая виски руками.

Всё кружится перед глазами. Тело, до этого напряжённое, как струна, вдруг обмякает. Реакция после стресса — руки начинают дрожать, становится тяжело дышать.

— Вы в порядке? — детектив подходит ближе, протягивает стакан воды.

— Да уж, управлять компанией — это не пироги печь, — выдыхаю, делая глоток. Вода кажется безвкусной. — Спасибо вам. Без вас я бы не справилась.

— Вы умная женщина, Мирослава Андреевна, — Владимир Викторович чуть улыбается уголками губ. — Нашли бы способ. А теперь, я думаю, вам стоит позаботиться о другом невинно пострадавшем.

Александр!

Хватаю телефон, набираю номер капитана Носова:

— Капитан? Это Мирослава Вересова. Что с Александром? Когда его выпустят?

— Документы на освобождение уже подписаны, — отвечает он. — Учитывая обстоятельства, он будет свободен через час. Полное снятие всех обвинений.

Чувство облегчения накрывает волной.

Наконец-то этот кошмар заканчивается...

— Спасибо, капитан.

* * *

Подъезжаю к зданию полицейского участка за пятнадцать минут до предполагаемого освобождения Александра. Выхожу из машины, облокачиваюсь на капот своей машины. Жутко волнуюсь! Что я скажу ему? Как объясню, что сомневалась в нём, подозревала?

Дверь участка открывается, и он выходит — уставший, с щетиной на щеках, в помятой одежде. Но всё равно красивый, сильный, с гордой осанкой. Наши взгляды встречаются.

Он останавливается на мгновение, увидев меня, но потом продолжает идти — мимо, не собираясь ни останавливаться, ни разговаривать.

— Александр! — окликаю его, отлепляясь от машины. — Пожалуйста, подожди! Саша…

Он не замедляет шаг.