Сколько горя нужно для счастья? - Филантроп

— Такое ощущение даровано лишь мужчинам, и я сделаю из вас мужчин. У мужчин твердые кости и негнущийся хребет, мужчина способен взвалить себе на плечи проблемы всего мира и у него даже осанка не испортиться!

— Доля мужчины смотреть в лицо смерти и корчить ей рожи, нет на свете ничего обычнее смерти. Мужчина сам должен стремиться к ней, сам прыгать на копье и проситься на пытки. Мужчина делает себе харакири, даёт взятку палачу, чтобы тот как можно медленнее линчевал его. Мужчина, сгорая на костре хохочет от эйфории.

— Герой умирает один раз, а трус ежедневно!

— Вы будете драться смело. Сейчас вы просто заготовки мужчины. Я разбужу все что дремлет на дне ваших душ, запомните образ тестостеронового монстра, он станет вашей сутью. Мужчине свойственна жестокость и одновременно большая любовь к родине, матери, отцу и любимой женщине.

— Я для вас буду родиной, матерью и отцом в одном лице. Викентий на этом моменте мечтал, чтобы господин сказал еще и женщиной…

Степанида слушала весь этот сексистский бред и не знала, радоваться ей или горевать… Мог бы и про женщин что-нибудь хорошее сказать…

Ритм жизни изменился. С утра я заливаю в их глотки ужасный коктейль, что наколдовывал ночью, что там только не намешано… Сила, неистовство, мощь, воля, бешенство… Они багровели, съедали по взрослому бычку и шли тренироваться.

Я забрасывал каждому из них стальные болванки на голову, и они как индусы, таскающие грузы на голове бегали по лесу. Тяжесть страшная, у многих по началу ломались позвоночники, но я склеивал их как мог и добавлял еще пластин чтоб неповадно было.

Они бежали, их рвало на ходу, кровь лилась из носа как из-под крана, глаза выдавливало давлением, но и этого недостаточно… Я догонял отстающих и тыкал им в спину ножиком. Бегали в дождь и слякоть, часто поскальзывались и ломали кости в труху.

— Если сломаны ноги, то просто ползи.

— Хорошо господин! Ответил Меригуан.

— Стой, ползти, конечно, хорошо, но про груз тоже забывать не стоит… Я уронил ему на спину стальную болванку. Он пополз как черепаха, тащащая панцирь.

Что только мой больной разум не придумывал… Я приручал своей воле десятки волков и натравливал их на человека. Они рвали руки и ноги, кусками сдирали мясо до белых костей, особо ловкие дотягивались до шеи. Герасиму такие укусы не страшнее нападков клещей, он выдирал их и пинал как футбольный мяч, а вот Гулливера они один раз чуть не порвали на ремни.

— Разбейтесь на пары!

— Но нас же одиннадцать.

— Тогда тот, что окажется самым одиноким, будет со мной. Викентий как бы специально не нашел себе напарника…

— Начнем испытание болью, загадайте друг другу число, потом выпытывайте его двадцать минут, после чего меняемся ролями.

Охх, ну я и злодей конечно… Даже сатана не заставил бы Серафима пытать родного брата… Эдуард вынужден причинять боль той, чьё тело нежно прижимает к себе ночью.

Не люблю кумовство, он всё-таки делает ей поблажки. — Эдуард, если ты продолжишь паясничать я займу твоё место. Он видел, что Викентий превратился в кусок вареного мяса и сказал Степаниде. — Прости любимая, лучше это буду я. И выдрал ей нижнее веко. — Эдуард и не нужно делать такое лицо — типо у тебя любимая кошка сдохла! Не делай из меня дьявола.

Дормидонт сдирает кожу с руки, словно щиплет кожуру вареной картошки. — Идиот ты сначала хоть цифру придумай! Орал в сердцах Кондратий. Гулливер кусает ногу оставляя фиолетовые отпечатки зубов, Герасим пошел дальше и уже сломал пару фалантов пальцев.

Мужская дружба зарождается в такие моменты, когда ты товарищу вырываешь ногти, суешь под них иголки, подпаливаешь ноги на костре, отрезаешь кусочек языка и уха. Мы мужчины проверяем друг друга на стойкость и трудности, ищем друг в друге воплощение внутренней силы. Мы не только в пятом классе с линейками в руках меряемся стержнями в туалете, взрослея мы так же продолжаем проверять друг друга на внутренний стержень.

А теперь спарринг!

Братья по оружию бьют друг друга как обычные братья в неблагополучной семье. Кулаком по морде, утрамбовывая нос куда-то в череп, закручивают тела в землю как шурупы и стучат по голове ногой.

Когда сил уже не остается они падают и валяются в грязи, но не сдаются. На них смотрит господин и они должны порадовать его зрелищем, потому упёрто ползут на встречу друг другу и кусаются в смертельной сватке как гусеницы.

С победителями я выходил на бой лично. Наши взаимодействия казались адом, даже меня в прошлой жизни начальник так не дрючил как я их.

Зло всегда побеждает, оно ярче и красивее добра. Мы можем часами читать книги о том как харизматичный герой издевается над другим, приносит ему страдания и мучения, сам при этом претерпевая чуть ли не эрекцию. Нас это забавляет, мы сознательно стремимся к негативным вещам, наша психика нуждается в них больше чем в счастье, ведь книжки же о добре напоминают детские сказки, их даже импотент читать не захочет.

Умей причинить неудобства, дискомфорт, боль. Сила всегда связана с принуждением, колесо прогресса часто отдавливает ноги. Кто хочет действовать, должен быть готов ко всему, и в первую очередь, что его действо понравится далеко не всем. Через страдания и борьбу с ними проявляются сила и величие духа человека.

Когда смотрят как условный Меригуан терпит, когда ему вырывают икроножную мышцу, зритель наполняется гордостью.

— Гулливер мальчик мой, я для тебя пример для подражания, но это не помешает мне содрать немного скальпа у тебя с лица. Ливия была в шоке, когда он вернулся без кожи на лице, выглядел он как зомби, облитый томатным соком.

Я мог спокойно выбить глаз человеку, откусить нос, отрубить кусочек пальца. Не стесняясь, залезал рукой в пасть, ногтями травмировал десна, вырывал зубы мудрости, ведь мудрым могу