Путь Сатчитананды - Максим Демченко

второе утверждение: "отрекись и наслаждайся". Две истины: "все есть Бог" и "отрекись и наслаждайся". И первое утверждение — это объективная истина, следующая из Писаний и из опыта, а второе — субъективная истина, то есть то, что следует из первого. Но как можно отречься и наслаждаться? От чего мы, собственно, должны отречься? От мира? Можем ли мы сказать, что мир плох? Не можем, потому, что мир сотворен Богом, и, если мы говорим, что мир плох, значит, Бог плох. Следовательно, мир не может быть плохим. Даже в Библии сказано, что мир хорош. Некоторые говорят, что если я откажусь от секса, тогда это будет истинным отречением. Секс плох. Но ведь и секс сотворил Бог, а все, что сотворил Бог, — хорошо. Надо просто правильно применять то, что Он сотворил. От чего же тогда нам надо отказаться? (Версия сестер: "от своего я? От майи?".) От неверных представлений о себе. Если все есть Бог, если Бог пронизывает все, значит…

Я хочу привести вам небольшую притчу. Жила-была Вода. И однажды она решила выйти замуж. Но она была католичка, и брак должен был быть католическим. В Католической Церкви нет развода. Ей надо было найти такого жениха, с которым бы ее невозможно было разлучить. К Воде посватались пять женихов: Камень, Дерево, Котел, Соль и Лед. Кого из пяти женихов выбрала Вода? (Звучат разные версии — Соль и Лед.) Камень можно положить в Воду, он замочится, но можно ли их разлучить? Да, конечно — его легко можно вытащить назад. Их можно разлучить. Поэтому это не католический брак. Дерево — оно полностью пропитывается водой. Но их также можно разлучить. Котел — мы наливаем в него Воду, и Вода в нем, и он в Воде. Но при желании Воду можно вылить. Остается Соль и Лед. Кого же выбрала Вода? Поднимите руки, кто считает, что Соль. Теперь, кто считает, что Лед… Соль все-таки можно разлучить с Водой — как? Воду можно выпарить. И это тоже не католический брак. А можно ли выпарить Лед? Лед полностью растворяется в Воде, потому что истинная природа Льда — это и есть Вода. Поэтому это настоящий католический брак. Итак, проблема в том, что мы не знаем о своем истинном положении. Если Вода — это Бог, то я могу думать, что я — Камень, что я чуть-чуть соприкасаюсь с Богом. Или, на более высоком уровне, я могу думать, что я Дерево, и я полностью пропитаюсь Богом. Или я буду считать себя Котлом и буду чувствовать Бога в себе. Или даже растворюсь в Боге как Соль — но все это не точные описания. Согласно Упанишадам, я должен осознать себя как Брахман. "Ахам Брахмасми". "Я — Лед, а Бог — Вода". И теперь мы видим, от чего нам надо отказаться — от ложной концепции я. И тогда мы будем наслаждаться своей истинной природой. Отрекись и наслаждайся. В нашем нынешнем положении мы не можем понять, что это за наслаждение. Как львенок из другой притчи, которую вы, вероятно, слышали. Она очень известна. Однажды семья овец воспитала маленького львенка, и он думал о себе как о ягненке — блеял, ел траву, пил молоко и так далее. И как-то другой лев пришел воровать ягнят из загона и с удивлением обнаружил такого льва-овцу. Он стал его уговаривать вернуться в лес, пытаясь объяснить его истинную природу, но лев-овца не верил ему. Тогда настоящий лев притащил его к озеру — и показал ему их отражения, которые были абсолютно идентичны. И лев, воспитанный среди овец, понял, что он также лев. Он осознал свое истинное положение — лесного хищника. Итак, осознав нашу истинную природу, мы сможем наслаждаться ею».

Свами затронул также и некоторые другие темы, дав прекрасные объяснения философии «Иша Упанишады», а вскоре после сатсанга мы снова собрались вокруг лотоса, и брат Мартин провел с нами вечернее занятие по медитации. Основная практика была такой же, как утром, — мы осознавали постепенно наше тело, твердость почвы, звуки, ум, дыхание, но сам объект медитации был несколько иным:

«Вы идете по манговому лесу. Вокруг вас много манговых деревьев, они очень красивы. Посреди леса стоит самое большое, зеленое и красивое манговое дерево, вы подходите к нему и начинаете с ним разговаривать: "Дорогое дерево, я иду по дороге самосознания, укажи мне эту дорогу". Дерево отвечает: "Войди в меня, и ты увидишь эту дорогу". Вы входите в дерево, полностью погружаетесь в него. Вы начинаете ощущать, что вы — дерево. Вы говорите: "Я — дерево. Я расту корнями вниз, вглубь, к Богу, а ветвями — вверх, в мир. Такова моя природа — я принадлежу одновременно миру и Богу. Я не могу изменить свою природу — если я перестану расти вверх, дерево умрет, если перестану расти вниз, то не буду получать энергии корней. Каждый раз, когда я вдыхаю — я получаю милость Бога, когда выдыхаю — отдаю себя миру».

Так мы вдыхали и выдыхали много раз, медитируя на вдох и выдох, получая милость и отдавая себя одновременно. Затем, как и утром, Свамиджи вывел нас из состояния медитации в обратном порядке.

Во время вечерней молитвы мы продолжили читать «Послание св. Павла Фессалоникийцам», а брат Мартин дал новые объяснения на тему преследований. Если в предыдущий день говорилось о том, почему некогда преследуемые христиане сами иногда становились гонителями, то в понедельник вечером Свами коснулся причин недоверия к христианам в Индии. Дело в том, что христиане общались и помогали таким людям, к которым индусы даже боятся подойти, — к неприкасаемым, бедным, прокаженным. И это вызывало у индийцев страх, неуверенность. Первейшая причина гонений — неуверенность в себе. В тот вечер отец Джордж сообщил: «Завтра —10 октября, день ухода Жюля Моншанена, одного из основателей нашего ашрама. Хотя он и не был официально канонизирован, для нас он остается истинным гуру». Мы спели Свами Парам Аруби Ананде бхаджан «Сатчитананда Гуру», а на следующее утро было назначено арати у его махасамадхи.

После ужина все снова собрались в беседке, и отец Джордж, после некоторого общения, предложил поговорить на тему адвайты.

«Адвайта — это "не-двойственность". Основной защитник этой философии — Шанкара. Шанкара учил, что все едино, все есть Брахман, а различия вызваны майей, иллюзией. Есть одна смешная история про Шанкару: один раджа решил проверить, верит ли сам Шанкара в свою теорию, и отпустил бешеного слона, который тотчас погнался за Шанкарой, Шанкара