Нефть и мир. «Семь сестер» – дом, который построил Джон - Леонид В. Крутаков

дружбы, общностью политических взглядов и взаимопониманием. В общем, все по-честному, без тайных умыслов, денежных потоков и конспирологических теорий. Никакой прибыли, никаких денег. Идиллия, любовь без обязательств, искренняя мужская дружба.

При Кливленде модель полностью охватит Америку и подомнет под себя политический класс США, изменив систему принятия государственных решений. При Мак-Кинли она проведет решающую атаку на Pax Britannica (доминантное поведение), но итоговые лавры экспансии американской модели («дипломатия доллара») достанутся не Мак-Кинли, Ханне или Рокфеллеру, а новому президенту США Теодору Рузвельту.

Смерть Мак-Кинли газеты сравнивали со смертью «мученика» Линкольна, Гарфилда и даже Христа. Однако куда более интригующими на этом фоне выглядит пророчество Ханны. Рузвельта на пост вице-президента стали навязывать Мак-Кинли еще на стадии выдвижения. Возражая против назначения Рузвельта, Ханна будет угрожать уходом с должности председателя Национального комитета Республиканской партии.

Когда его спросили, в чем дело, он ответил: «Да ведь все сошли с ума! Что со всеми вами не так? На этом съезде Рузвельта опрометчиво выдвигают на пост вице-президента. Неужели никто из вас не понимает, что между этим сумасшедшим и президентством всего одна жизнь? Какой вред он может причинить как губернатор Нью-Йорка по сравнению с ущербом, который он нанесет как президент, если Мак-Кинли умрет?»[231]

Позже, после утверждения Рузвельта вице-президентом, вопреки возражениям Ханны последний напишет Мак-Кинли: «Не совсем в моем вкусе, со связанными за спиной руками. Тем не менее мы прошли в хорошей форме, и с билетом все в порядке. Ваш долг перед страной – прожить четыре года, начиная с марта следующего года»[232].

С момента инаугурации в марте Мак-Кинли проживет всего полгода, он будет застрелен, как и Гарфилд, «фанатиком-одиночкой» и, так же как Гарфилд, умрет не от раны, а от гангрены, образовавшейся в результате не найденной врачами пули.

Описанные нами выше принципы действия «политических машин» Америки показывают, насколько системными, продиктованными глубинными интересами модели (Deep State), были (и остаются) все действия (убийства сюда входят) внутри политического спектра элиты Америки…

Охота на дракона

Смерть Гарфилда окончательно оформила Deep State («правительство de facto», по Ландбергу). Север окончательно победил Юг, корпорация – традицию. Merit system сменила Spoils system. Дефлятор получил свою долю (контрольный пакет) влияния на эмиссию (объем обобществленного долга, кредитный горизонт, масштабирование модели в пространстве и времени), устранив угрозу повторения «прецедента Гранта». Настало время трестов и синдикатов (централизация системы принятия решений).

Смерть Мак-Кинли закроет этап внутренней консолидации модели (концентрация потенциалов). Модель вышла за пределы США, при Рузвельте вслед за финансовой экспансией («дипломатия доллара») пройдет организационная (институциональная) перестройка мирового пространства. Иначе и быть не могло. Гражданская война показала: «обещания денег» (фиатная валюта, кредит) без Геттисберга (силовые гарантии исполнения обязательств) ничего не стоят.

Шок от падения добычи нефти в Пенсильвании на рубеже XIX–XX веков и опережающий рост добычи в Баку (угроза потери контроля над мировым дефлятором – источник «обещания денег») модель запомнит навсегда. Вопрос управления вновь открывающимися источниками дефляционных эффектов в других странах (подчинение) стал вопросом выживания модели, вопросом реалистичности проектных целей (первичные «обещания денег»).

Опыт борьбы за китайский рынок сбыта и контроль над Апшероном (Панамский канал, Испано-американская и Русско-японская войны) показал, что на международной арене (мировой рынок) модель может выступать только под эгидой National State (формат, читаемый другими акторами). Окончательная победа корпоративного стандарта будет отложена на потом – на время после подавления Старого Света и полного подчинения России.

Войны станут постоянными спутниками внешней экспансии модели (империализм «открытых дверей», демократизация). Внутри модели появится новая линия напряжения (драйвер развития). Вместо противостояния Север – Юг (минеральная и биологическая энергия) возникнет конфликт между дефлятором (нефть) и правом на эмиссию (процент), между размером кредита и его оценкой (стоимость).

Станет понятно, что механизм управления моделью (способность с высокой вероятностью прогнозировать последствия принимаемых решений) основан на перераспределении будущей стоимости в настоящем. Точнее, на соотнесенности дефляционного потенциала (фактическое, ограниченное объемом энергии пространство или тело роста) с предполагаемым результатом. Оценивается эта соотнесенность (реалистичность прогноза) в процентах, определяющих (устанавливающих) цену будущего или стоимость роста (плата за исполнение).

Станет понятно, что управляет моделью тот, кто прогнозирует (рисует будущее и гарантирует его исполнение), кто задает градиент движения, связывает существующее настоящее с предполагаемым (планируемым) будущим. А кто управляет (задает градиент), тот и оценивает. Процент – здесь не спрос и предложение ликвидности (ростовщичество), а наценка за будущее в цене настоящего.

Оператор модели не прибыль и затраты расписывает по отдельным графам в долларах или юанях (подводит итоговый баланс). Оператор уже на начальной стадии разработки проекта перераспределяет между всеми его участниками издержки роста (кто чем должен пожертвовать в пути) и возникающие эффекты роста (кто какие выгоды должен получить в итоге). Оператор решает судьбы людей, городов, штатов, стран…

Примером моторики модели может служить ответ компаньонов «J. P. Morgan & Company на выдвинутые против них обвинения в том, что своими финансовыми махинациями они вовлекли США в Первую мировую войну. Дело в том, что Дом Моргана выступал контрагентом по закупкам союзнических армий, получая за это комиссию в размере 1 %.

Компаньоны J. P. Morgan & Company тогда ответили, что только в одиннадцати из нескольких сотен компаний-контрагентов они владели акциями, и число этих акций не превышало 3 %. А потом пояснят: «У Дома Моргана нет необходимости владеть большой собственностью; вместо имущества Дом владеет техникой ведения дел, которой он торгует, избегая таким образом весьма реальных опасностей, связанных с владением имуществом»[233].

Новый драйвер (дефлятор – процент, объем кредита – его оценка) наполнил новым смыслом политическую систему Америки (противостояние республиканцев и демократов), внутренне уравновесил модель. Принципы работы J. P. Morgan & Company – баланс возможностей (ресурсы), желаний (потребности) и рисков (соответствие, соотнесенность одного с другим) – на долгие годы вперед станут главной статьей экспорта США. Экспортироваться будет технология сочленения природных и человеческих ресурсов (обеспечение связности, модель развития).

Сохранять баланс возможностей, желаний и рисков (войны, кризисы и революции – часть инструментария балансировки) модель сможет до 1971–1973 годов. С запуском рынка «бумажной нефти» (виртуальный дефлятор) предсказуемость будущего станет завышаться по отношению к настоящему (низкий процент) на постоянной основе.

«Бумажная нефть» (в отличие от товарной) не ограничена объемами добычи и запасов, снимает физический контроль за ростом дефляционного потенциала модели (пространство роста). С момента запуска рынка «бумажной нефти» (подчинение дефлятора перетоку капитала) будущее будет регулярно (систематически) подвергаться уценке (недооценка рисков неисполнения обязательств).

(Инфляция, мягкий дефолт обязательств будущего, как отмечалось уже ранее, – обязательное и необходимое условие функционирования модели. –