Бандиты - Эрик Хобсбаум

11

Крокко (Кармине Донателли) — крестьянский работник, пастух, поступил в войско Бурбонов, убил сослуживца в потасовке, дезертировал и десять лет находился вне закона. Он присоединился к освободительному движению в 1860 году, рассчитывая на амнистию по своим прошлым деяниям, и затем стал превосходным партизанским командиром на стороне Бурбонов. Позднее он сбежал в Папские области, был выдан итальянскому правительству и приговорен к пожизненному заключению. Много лет спустя он написал в тюрьме интересную автобиографию.

Нинко Нанко (Джузеппе Никола Сумма) — безземельный работник из Авильяно, сбежал из тюрьмы в 1860 году, во время гарибальдийского освободительного движения. В качестве лейтенанта Крокко он также продемонстрировал блестящий талант к партизанским военным действиям. Был убит в 1864 году.

12

Этот пример взят из конкретных бесед с перуанскими крестьянами.

13

Я благодарен д-ру Марио Васкесу, Энрике Майеру и различным чиновникам из зоны Икс (Центральный Перу), занимающимся аграрной реформой, за значимую информацию.

14

Предположительно Чиприано Ла Гала, неграмотный перекупщик из Нолы, который был приговорен за грабеж с применением насилия в 1855 году, сбежал из заключения в 1860-м, не был типичным представителем крестьянских бандитов.

15

Внутренние районы Северо-Восточной Бразилии за пределами густонаселенных областей континента.

16

Племя, занятое сельским хозяйством в сочетании с разбойными набегами, обитающее в покрытых джунглями районах округа Миднапур (Бенгалия).

17

Fahrendes Volk (нем.) — бродячий люд странствующие артисты. — Прим. ред.

18

Gauchos, llaneros (ucn.) — ковбои Аргентины и Колумбии; bétyars (венг.) — люди вне закона и вне субординации.

19

Majo и flamenco — описание стиля одежды и поведения, резюмированное в испанском словаре восемнадцатого века, как «человек, который демонстрирует смелость и щегольство в словах и в деле».

20

Классификация песен и баллад о бандитах осложнена двумя факторами. Первый, это стремление «официальной» культуры повысить бандитов социально, в качестве компенсации за их ассимиляцию, например, превратить Робин Гуда в пострадавшего графа Хантингдона. Второй: тенденция всех свободных людей в сельских обществах феодального типа сопоставлять собственный статус с единственной знакомой им моделью «свободы», т. е. со статусом в аристократической системе. Возможно, последняя тенденция и повлияла на поверье о том, что несомненные крестьяне, такие, как венгерские бандиты девятнадцатого века Шандор Рожа и Йошка Шобри, были дворянами старейшей фамилии; а возможно и первая.

21

Невозможно было себе представить вора, который бы не заключил сделку с дьяволом, особенно в шестнадцатом веке, но и вплоть до недавних времен дьявол занимал первостепенное место в догматической системе воров.

22

Дик Турпин, 1705–1739; Картуш, 1693–1721; Шиндерханнес («Ганс-живодер», Йоханнес Бкжлер), 1783–1803. Еще один французский бандитский герой восемнадцатого века, Робер Мандрен, 1724–1755, был менее подходящей для идеализации фигурой. Он был профессиональным контрабандистом из пограничного района между Францией и Швейцарией, а торговлю, кроме правительств, никто никогда не воспринимал как преступление; он начал мстить за брата, и это выросло в масштабные действия против правительства.

23

В рамках этой книги мы относимся к Робин Гуду как к абсолютно мифологической фигуре. Выясняется, что до XVI века он не всегда рассматривался как герой, хотя баллады о нём прослеживаются вплоть до XIV века. Вопрос о реальном существовании Робин Гуда, как и о том, какие английские банды вели подобный лесной образ жизни, следует оставить специалистам по истории Средних веков.

24

Точно такая же история ходила о Матё Косидо, главном социальном бандите 1930-х в аргентинской провинции Чако.

25

На самом деле чеченский Зелимхан Гушмазукаев (1872–1913) родился в селе Харачой Грозненского округа Терской области, представитель тейпа Харачой. — Прим. ред.

26

Цит. по: Гатуев Д. Зелимхан. Ростов н/Д, 1929. — Прим. перев.

27

Хуан Мартинес Альер высказал это соображение и дополнительно усилил его, обосновав серией интервью с сельскими работниками Андалусии в 1964–1965 годах U. Martinez-Alier. La Estabilidad del latifundismo. París, 1968. Chs. 1–6).

28

В романе Яшара Кемаля «Тощий Мемед» приводятся хорошие примеры таких отношений. Герой романа предупреждает местного сержанта, который большую часть книги преследует бандитов, чтобы тот спрятался, когда сам застает его врасплох. И наоборот, когда сержант загоняет Мемеда в горную пещеру, вместе с женой, новорожденным ребенком и еще одной женщиной, Мемед предлагает сдаться, чтобы спасти остальных. Сержант соглашается, но одна из женщин высмеивает его: «Ты думаешь, что пленил его в честной схватке, но ты победил только потому, что он не может позволить ребенку погибнуть». И сержант не может допустить пленения знаменитого преступника, в такой победе не будет славы: он позволяет ему уйти.

29

Луис Боррего, соратник знаменитого «Эль Темпранильо», смог даже впоследствии стать мэром городка Бенамехи; по общему признанию, этот город исторически не имел предубеждения против бандитов (J. Caro Baroja. Ensayo sobre la leteratura de Cordel. Madrid, 1969. P. 375).

30

Довольно любопытно, что он стал героем и среди албанцев, которые сложили о нём песню. Всю эту информацию я получил из «The Greek Struggle in Macedonia» (Salonika, 1966) Дугласа Дейкина.

31

Так в оригинале. Существует целый ряд легенд, посвященных Олексе Довбушу, часто в них жена Дзвинчука указывается как любовница Довбуша, хотя его собственная жена находилась в отряде. Легенды наделяют знаменитого бандита магическими способностями: он родился с волосами из золота, давшими неуязвимость; в детстве, выпасая овец, подстрелил черта, наделившего его неуязвимостью от пуль и большой силой; погибнуть Довбуш мог только от серебряной пули, над которой двенадцать священников проведут двенадцать обрядов, и т. д. По легендам, любовница Довбуша либо подсказала мужу, как убить главаря, либо вырвала ему волшебные волосы в удачный момент. Дзвинчук вступил в сговор против Довбуша, поскольку ему была обещана награда и благосклонность местных властей и землевладельцев. — Прим. ред.

32

Индонезийские бандиты обладают сильной магией только в том случае, если они доказывают свою способность к лидерству успехами в деле; ахерийские дакоиты Уттар-Прадеша следят за знамениями перед своими набегами, но особо