Че Гевара: человек, герой, легенда - Тимур Федорович Дмитричев

район Альто Бени, Команданте не знал. Теперь он опасался, что потеря времени может поставить под угрозу тайну подготовки операции, возможность которой существовала всегда. Он больше не хотел ждать и стремился как можно раньше покинуть Кубу, чтобы скорее приняться за дело на месте.

Перед отъездом он попрощался с Алеидой и переодетый в уругвайского бизнесмена Рамона провел прощальный ужин с дочерьми, те и не догадывались, что перед ними их отец. Об этом станет известно уже после его гибели. Как отец, Гевара не мог не испытать пронзительно щемящего чувства от, возможно, последней в жизни встречи со своими детьми.

23 октября 1966 года в сопровождении своего помощника Пачунго Че отправляется в далекий путь. В его распоряжении было два паспорта с одинаковой фотографией, выданных на две разные фамилии: в одном он числился как Адольфо Мена Гонсалес, а во втором как Рамон Бенитес Фернандес. Оба лица были уругвайскими бизнесменами. Его запутанный маршрут проходил через Москву и Прагу, затем поездом через Вену, Франкфурт и Париж, откуда самолетом он направился в Мадрид и Сан-Пауло в Бразилии. Оттуда Че добрался до бразильско-боливийской границы в местечке Корумба. 7 ноября он прибыл в Боливию и в тот же самый день сделал первую запись в своем «Боливийском дневнике», который ему уже было не суждено закончить.

Глава XI. Мрак боливийской экспедиции: кровавый разгром и голгофа героя-революционера

В момент, когда возникла бы необходимость, я буду готов отдать свою жизнь за освобождение любой страны Латинской Америки, не прося ничего у кого бы то ни было, ничего не требуя и никого не используя.

Э. Че Гевара

Как ни странно, но более неподходящего района, выбранного боливийцами с участием людей Гевары для ведения партизанской войны, особенно путем создания революционного очага, во всей Боливии найти было бы очень непросто. Его территорию пересекали целыми прерывавшимися цепями гористые холмы, запутанные бассейны рек и глубокие ущелья. Он неплохо мог служить укрытием, но был исключительно труден для передвижения и совершенно не имел защитных границ. Район был малонаселен, а проживавшие в нем малочисленные крестьяне владели достаточными наделами земли. Более того, они придерживались очень узких, отсталых и консервативных взглядов. Они не проявляли каких-либо настроений недовольства своим положением по отношению к властям и совсем не интересовались политикой. Другими словами, район действий для подготовки революционного движения не соответствовал тем элементарным требованиям, которые партизанская борьба, по собственным критериям Че Гевары, изложенным в его же собственных работах, предъявляла к такого рода деятельности, как в отношении его топографии, так и применительно к его населению.

По своему собственному опыту на Кубе, в Конго и на примере целого ряда стран Латинской Америки Команданте прекрасно знал, что крестьяне не обладали развитым политическим сознанием. Но в то же время он считал, что угнетение и изоляция, в которых они находились и страдали от рук всех видов власти, являлись тем поводом для недовольства, который мог быть использован небольшой группой решительно настроенных революционеров для превращения в настоящее боевое пламя борьбы за лучшее будущее этих людей. Доброе, человеческое обращение с ними, просвещение в благородных целях действий партизан ради их собственного блага, как был убежден Команданте, привлечет их на сторону повстанцев для ведения вооруженной борьбы против существующего несправедливого режима. Расширение рядов партизан за счет привлечения революционизированных крестьян, как это было сделано на Кубе, по твердому мнению Че Гевары, должно было привести к всенародной борьбе против центральной власти и обеспечить окончательную победу.

По крайней мере, такими соображениями руководствовался Команданте, когда в ноябре 1966 года вместе с небольшой группой кубинцев, боливийцев и перуанцев приступил к созданию партизанского лагеря в местечке Ньянкауасу (на языке кечуа оно значит «верховье реки») к югу от города Санта-Крус. Через несколько недель после прибытия в это дикое место благодаря блестящей организации работ со стороны Гевары там возникает лагерь, где можно было разместить и прокормить около сотни человек. Здесь создаются вполне приемлемые условия для проживания и деятельности партизанского отряда, включая пекарню, пещеры-тайники для хранения продуктов питания, разных нужных медицинских, лекарственных и других запасов, документов, оборудования для связи, не говоря уже об оборонительных сооружениях. Строится даже лекционное помещение для проведения разных мероприятий и возводится несколько запасных лагерей на определенном безопасном расстоянии от главной базы.

В своем резюме событий за почти три недели пребывания на новом месте Че записывает в конце ноября:

«Все прошло довольно хорошо: мое прибытие не вызвало каких-либо происшествий. Хотя половина людей приехала сюда с некоторым опозданием, никаких неприятностей не было… Перспективы представляются хорошими в этом удаленном районе, где все, кажется, свидетельствует о том, что мы сможем оставаться здесь столько, сколько сочтем необходимым. Планы таковы: дождаться прибытия остальных людей, увеличить численность боливийцев, по крайней мере, до 20 человек и потом начать действовать». Однако в конце записи Гевара вписывает более осторожную и важную фразу: «Нам еще нужно узнать о реакции Монхе». Поддержка операций отряда со стороны Монхе в родной для того стране с его связями, возможностями и людьми была чрезвычайно важной, и Че на нее очень рассчитывал.

Брат мой – враг мой

Однако реакция Монхе стала не только сильнейшим разочарованием для Гевары, но и привела к серьезным разногласиям между ними с тяжелыми последствиями для всей запланированной операции. Монхе прибыл в лагерь 31 декабря в сопровождении Тани, которая служила проводником, после посещения Кубы и встречи с Фиделем в Гаване. У Кастро сложилось впечатление, что генсек КПБ полностью поддержит действия Гевары, но встреча двух руководителей показала, что это далеко не так. Согласно дневниковой записи Че за 31 декабря, в ходе беседы с ним Монхе выдвинул три основных положения: учитывая нежелание ЦК КПБ поддерживать партизанскую борьбу в стране, он выразил готовность подать в отставку со своего поста в партии, чтобы обеспечить хотя бы его лояльное отношение к отряду Гевары и выделить для него людей; все военно-политическое руководство повстанческими действиями на территории Боливии должно было находиться в его руках; связь с компартиями других южноамериканских стран по вопросам поддержки освободительных движений будет также осуществляться им самим.

Если по первому и третьему пунктам Монхе Че не возражал, хотя его отставку считал ошибкой, а убеждение других компартий в смене их отношения к партизанской борьбе обреченным на провал, по второму пункту он высказал самые решительные возражения. Основываясь на своем горьком опыте в Конго, где он находился в подчинении у местных политических руководителей, которые не разделяли