Сталин. Том 2. В предчувствии Гитлера, 1929–1941 - Стивен Коткин

«Хороший организатор»

Семья мингрела Берии вела свою родословную от феодального князя, но сам Берия родился в 1899 году в весьма скромном окружении в абхазской деревне на склоне гор. Он ходил в городское училище в Сухуме, где преподавали русский язык, Закон Божий, арифметику и разные науки. Его мать Марта, подобно Кеке Геладзе, работала швеей, чтобы заплатить за его обучение; возможно также, что Берии, как и Сталину, помогал богатый покровитель (торговец тканями, который нанял Марту в качестве прислуги). После отречения царя Берия вступил в партию, служил в армии и с отличием окончил среднюю школу[970]. Он не участвовал в революции, а часть Гражданской войны провел на неправильной стороне: партия азербайджанских националистов «Мусават» («Равенство») при содействии османских, а затем британских оккупационных сил основала независимую республику, и после ухода англичан Берия поступил на службу в мусаватистскую контрразведку[971]. После захвата Баку большевиками он был арестован. На заседании, посвященном этому вопросу, Орджоникидзе и прочие пришли к выводу о том, что, скорее всего, Берия получил от партии задание проникнуть в ряды «буржуазных националистов»[972]. Имея намерение исполнить свою давнюю мечту и стать инженером, Берия поступил в только что основанный Политехнический университет, располагавшийся в здании его бывшего училища, и получил государственную стипендию. Однако Мир Джафар Багиров (г. р. 1896), 24-летний глава азербайджанской ЧК, завербовал 21-летнего Берию и спустя несколько недель назначил его заместителем начальника тайной полиции[973].

Работа Берии в советской тайной полиции с ее грязными делами стала причиной многочисленных расследований по поводу злоупотребления полномочиями[974]. «Чувствую, что определенно всем надоел, — писал он Орджоникидзе (май 1930 года). — В умах многих товарищей я являюсь первопричиной всех тех неприятностей, которые постигли товарищей за последнее время, и фигурирую чуть ли не как доносчик»[975]. Исподтишка Берия нападал на всех прочих, но он сам считал, что все время нападают именно на него, точно так же, как Сталин.

По сути, Берия стал легендарной личностью. Его первый главный начальник — Соломон Могилевский, председатель закавказского ОГПУ, погиб в таинственной авиакатастрофе, причину которой так и не смогли установить три отдельные следственные комиссии[976]. Его следующий босс — Иван Павлуновский на служебных заседаниях умолял своего заместителя Берию прекратить интриговать против него[977]. Сталин заменил Павлуновского Реденсом, поляком, не знавшим никаких кавказских языков и незнакомым с кавказскими кадрами. Ранним утром 29 марта 1931 года пьяный Реденс ушел с вечеринки по случаю дня рождения Берии на частной квартире, не взяв с собой телохранителей. Он направился к молодой сотруднице ОГПУ, которая прежде уже отвергла его ухаживания, и попытался вломиться к ней, но соседи вызвали милицию, которая арестовала пьяного дебошира. Его личность была установлена только в участке. Известия об унижении Реденса разошлись с поразительной быстротой. Берия сразу же позвонил Сталину, который перевел Реденса в Белоруссию (а вскоре после этого — на Украину). Сталин якобы был в восторге от того, как ловко Берии удалось скомпрометировать незадачливого свояка диктатора[978]. Берия был назначен главой закавказского ОГПУ, получив под свое начало Азербайджан, Армению и Грузию, включая Абхазию[979]. По случаю десятилетия грузинского отделения ОГПУ Менжинский отмечал, что Берия отличался способностью «с исключительным чутьем всегда отчетливо ориентироваться и в сложнейшей обстановке»[980].

У Лакобы, который был на шесть лет старше Берии, имелось все, чего не было у этого молодого сотрудника советской тайной полиции: героические подвиги времен революции и Гражданской войны, колоссальная популярность в массах и тесные связи со Сталиным[981]. Однако отпуска, которые Сталин проводил на юге, были омрачены локальными склоками эпических масштабов: грузины против армян, грузины против грузин. Сталин видел их причину в способности местных жителей апеллировать к Орджоникидзе и писал Кагановичу: «Если не вмешаемся в дело, эти люди могут по глупости загубить дело»[982]. Орджоникидзе выступал за то, чтобы во главе грузинской партийной организации вновь был поставлен его протеже Мамия Орахелашвили (обладатель университетского диплома, о котором мечтал Берия), в то время как Лакоба выдвигал Берию (которому он послал пересказ своего разговора со Сталиным и Орджоникидзе)[983]. Лакоба устроил трехдневный визит Берии в Абхазию, во время которого тот встретился со Сталиным[984]. Вскоре Берия был назначен первым секретарем Компартии Грузии и одновременно вторым секретарем Закавказского крайкома (подчинявшимся Орахелашвили)[985]. Теперь он не нуждался в посредниках, чтобы встречаться со Сталиным во время отпусков диктатора[986]. Летом 1932 года Берия стал втихомолку настраивать диктатора против Орахелашвили[987]. Последний умолял Сталина и особенно Орджоникидзе, чтобы его освободили от должности как номинального начальника Берии[988].

Ничто не терзало Сталина сильнее, чем подозрение, что провинциальные функционеры саботируют директивы центра, но у себя на родине он нашел человека, беспрекословно исполнявшего все приказы. «Берия производит хорошее впечатление, — писал Сталин Кагановичу (12.08.1932). — Хороший организатор, деловой, способный работник». Кроме того, Сталин ценил соперничество Берии с Орджоникидзе и грузинской старой гвардией. «Присматриваясь к закавказским делам, все больше убеждаюсь, что в деле подбора людей Серго — неисправимый головотяп», — делал вывод Сталин. Каганович отвечал ему (16.08): «Берия был у меня. Действительно, он производит очень хорошее впечатление крупного работника»[989]. 9 октября Орахелашвили был освобожден от своей должности и первым секретарем Закавказского крайкома был назначен Берия, оставшийся партийным боссом Грузии[990]. Согласно документам, Берия впервые побывал в кабинете у Сталина 9 ноября, сразу же после праздников[991]. 21 декабря с подачи Берии Компартия Грузии объявила Лакобе формальный выговор[992].

На волосок от смерти

Строившаяся трехэтажная дача в Гагре, которую Сталин посетил в обществе Лакобы 23 сентября 1933 года, находилась всего в 25 милях от Сочи. Она была выстроена прямо на отвесном утесе, поднимавшемся над морем на 700 футов (более 200 метров), и скрывалась за листвой деревьев, с которой сливались ее зеленые стены[993]. Полы в комнатах были покрыты паркетом, деревянные потолки украшены узорами, обстановку составляла деревянная мебель, и был предусмотрен кинозал с деревянными панелями на стенах. На полу были расстелены кавказские ковры ручной работы, а люстры обернуты сетями, защищавшими от падения стеклянных осколков. В каждой комнате имелась тревожная кнопка. Небольшие спальни были снабжены матрасами с водорослями и лечебными травами. В ванну подавалась морская вода. В пристройке размещались