Саперы - Артем Владимирович Драбкин

Ознакомительный фрагментИ вот зашли мы в город Кельце, там пехота не могла пройти, прибежал их командир взвода, говорит, что их сосед слева и сосед справа наступают, а они не могут. Там была небольшая площадь, на которую выходила стена дома, и за этой стеной сидели немцы — с этажей и из подвалов лупили вовсю! Наша задача была подорвать эту стену. А как подорвать, когда на площадь высунешься — тебя сразу немцы расстреляют. У нас в батальоне был химик, старший лейтенант, фамилию уже забыл, и у него была группа солдат. Так вот они задымили всю площадь дымовыми шашками. И наш командир взвода говорит: «Вперед!» Повозку со взрывчаткой подогнали под этот дом, в подворотню, ездовой кое-как отстегнул коней, командир взвода кричит ему матом: «Забирай коней!» Тот забрал коней, побежал с ними назад. А мы бежали за повозкой, кидали гранаты. В том доме были полуподвальные помещения и в них амбразуры. И вот мы бежим, бежим и бросаем гранаты в эти амбразуры. Немцы стреляют, но им ничего не видно — сплошной дым! Правда, одного нашего все-таки тяжело ранило. Мы этих немцев на первом этаже, наверное, всех переколошматили. Отбежали назад, бикфордов шнур зажгли. И только мы спрятались за соседнее здание — взрыв, и стена села. Оставались там немцы, или они оттуда уже драпанули — я не знаю. Подорвали эту стену, и пехота пошла вперед.

Потом пошли дальше, и была следующая река — Нейсе. Это река небольшая, но с быстрым течением, а на другом берегу немцы держали оборону. Нам дали американские раскладные лодки из фанеры, на десять человек каждая, и поставили задачу — с началом артподготовки вкопать столбы на нашем берегу, форсировать реку, вкопать столбы на том берегу, укрепить столбы бревнами, чтобы их не вырвало, и натянуть через реку канат. Артподготовка началась ночью, мы выдвинулись вперед, тоже все задымили, подтащили лодки к урезу воды. Немцы вели постоянный минометный обстрел, мы несли потери, но, конечно, нас спасала дымовая завеса. Вкопали столбы на нашей стороне, увязали к лодке канат, переправились на ту сторону, там тоже вкопали столбы, натянули канат. И по этому канату стала переправляться пехота. Я почему-то запомнил, что было много солдат из Узбекистана. В лодку садили человек по десять, и, держась за канат, переплывали реку. Переправились, солдаты рассредоточиваются, окапываются, а я сразу переправляю пустую лодку назад, опять загружаю, опять везу. Настало утро, потом день, а я все это время перевозил солдат и был ранен осколком в шею. Все время падали немецкие мины, у нас были тяжелораненые, их сразу отправляли в медсанбат. А меня ранило небольшим осколком, меня перевязали и сказали: «Давай, работай!» И я продолжал перевозить солдат до позднего вечера. Потом с того берега повезли раненых, они кричат: «Мама!» Тяжелый был день… Потом немцев отогнали, переплывать реку стало неопасно.

И дальше продолжалось наступление, я помню города, которые мы брали: Штрогау, Шпротау, Грюнберг, Зорау, Виттенберг. Помню, что тяжелейшие бои шли за Виттенберг. Через какое-то время наш взвод получил приказ обеспечить продвижение танковой бригады по автостраде Бреслау — Берлин. Мы прибыли на эту автостраду на выходе из Бреслау, помню, что она была не только прямая как стрела, но даже без подъемов и спусков. Через пару часов подошла танковая колонна и их начальство на «додже три четверти». И пошли танки вперед. Наш командир взвода и знаменитый сапер Вася Зуйков ехали на переднем танке, а мы на повозке позади колонны. И откуда-то взялся лейтенант Лешка Молчанов, хотя он не был сапером, служил в разведбате. Но дело в том, что они с нашим комвзвода дружили, и тот его приставил к нам: «Вот он будет с вами за старшего!» Этот Лешка носил кожанку, офицерскую фуражку, такой крутой был по характеру — с нами не считался. Еще Лешка постоянно хвастался, что он москвич, хотя на самом деле он был никакой не москвич.

Поехали вперед, проехали километров двадцать, остановились, и по колонне передают: «Саперов — вперед!» Приехали вперед, а там мост, под мостом идет дорога. Собралось все начальство, и приказывают этот мост разминировать. А на мосту лежит немецкая дорожная мина «С» — больше метра длиной, желтого цвета, квадратного сечения. У этой мины ртутный взрыватель, она ставится на неизвлекаемость, и ее трогать нельзя, можно только подорвать. Немцы ее даже не замаскировали — на мосту стояли бетонные пирамиды, и она прямо возле одной пирамиды лежала, проволокой привязанная. Но это еще не все. Под этим мостом стоял фугас — огромные авиационные бомбы, и на них несколько штук таких же дорожных мин «С». Их нельзя трогать, а командир танковой бригады требует разминировать, ему надо быстрее ехать — уже под Берлином идут бои. Командир взвода у нас был мировой мужик, толковый. Он говорит: «Вы приказываете — я выполняю. Но вы все садитесь в машину и уезжайте отсюда. Если будет взрыв, то от вас тут и потрохов не останется!» Сели они в свой «додж» и умотали. Только они отъехали, комвзвода говорит: «Так, хлопцы — цепляем мину кошкой за танк!» Раз-два, потянули — и раздался сумасшедший взрыв! Мост упал. Мы смотрим — командир бригады стоит на своем «додже», руками машет, и у него пистолет в одной руке! Мог бы нашего комвзвода и застрелить. Ну, Вася Зуйков и остальные — к нему: «Успокойтесь, там у нас погиб человек. Хотели разминировать, а ничего не получилось». Хотя никто у нас не погиб, потому что мы и не пытались разминировать. Понимаете, наш комвзвода был порядочный человек — другой бы послал кого-нибудь на гибель, а он не послал.

Ну, что делать — танки съехали с дороги и пошли полем. И мы за ними на своей телеге. Объехали этот взорванный мост и поехали на Берлин. Проезжаем небольшие поселки — никого. Ни кошки, ни собаки — ничего живого не было! Едем дальше, слышим — уже коровы мычат, на улицах люди. Подъезжаем к пригородам Берлина, а там идут бои. Наш 1-й Украинский фронт шел к Берлину с юго-востока, но, как вы знаете, Сталин его повернул на Прагу. Наши основные войска уже пошли на Прагу, а мы вчетвером остались на повозке сами по себе, догоняли своих — я, Молчанов, ездовый и еще один паренек-западенец. Возле Берлина лежали горы немецкого оружия, мы себе взяли автоматы МП, положили на повозку и поехали дальше. Это было уже 5 или 6 мая 1945 года. Едем, а