Зарево - Илья Бровтман

А мне твердят: «ты дезертир.

Коль ты не хочешь убивать,

Тебя придется расстрелять».

Ведь мир не нужен никому,

Мы землю превратим в тюрьму.

В войне нет правых, нету виноватых

В войне нет правых, нету виноватых.

Земля грехи такие не прощает.

Она скорбит по каждому солдату.

Виновны все, кто держит автоматы

И те, кто их на это подстрекает.

Я не понимал Вас ветераны

Я не понимал Вас ветераны,

Гордые участники войны,

Ваши не залеченные раны,

И виски с оттенком седины.

Ваша боль тридцатилетней раны,

Я понять, доселе не успел,

Но недавно увидал я в бане,

Среди груды обнаженных тел,

Он стоял совсем не симметричный.

Ворон закружил над головой.

Не веселый и не симпатичный,

Весь в рубцах и ранах, но живой.

Под соском была дыра большая,

Здесь осколок мины побывал,

Возле сердца пуля пролетала,

Штык фашистский в животе гулял.

Я взглянул в свой тазик, отшатнулся.

Молодой и сильный  как стоял,

Я от боли чьей-то поскользнулся.

Я от раны чьей-то застонал.

Предо мной бесформенное тело,

Мужества и силы эталон.

Кажется, я очень мало сделал,

Что б со мною рядом мылся он.

Нынче в каждой городской квартире,

Унитаз и кафель возле ванн.

Все ж ходите в баню ветераны.

Мужества рекламу дайте нам.

Жестокий Марс заказывает мессу

Жестокий Марс заказывает мессу.

Виктория — наивная химера.

Победа не откроет мира эру

В пожаре, чьих-то алчных интересов.

Она из-за берез не видит леса.

В дыму пороховом не зная меры.

Жестокий Марс заказывает мессу.

Виктория — наивная химера.

Война не битва Ангела и Беса,

А схватка Сатаны и Люцифера.

Под зычный гимн ханжи и лицемера

И хладный взор жуира и повесы,

Жестокий Марс заказывает мессу.

Я сильная и плакать не должна

Я сильная и плакать не должна.

Душа горит, а в горле липкий ком.

Суровая нелепая война

Ворвалась неожиданно в наш дом.

Горячих ссор негаснущий фитиль,

Пустых обид свирепый ураган,

Холодных будней леденящий штиль

Всё отступило на последний план.

Есть только эти карие глаза,

Тоска немая и животный страх.

Гудящий настороженно вокзал

И скулы в напряжённых желваках.

Когда стучится Арес у ворот —

Меняются все ценности земли.

Мы вспоминаем, что парит Эрот.

Война источник горя… и любви.

Памятник неизвестному матросу

Он был в бушлате, как и я сейчас,

Когда враги обрушились на нас.

Он, молча, взял винтовку на плечо,

И двинулся туда, где горячо.

Он двадцать лет отметить не успел,

Упав среди кровавых, юных тел.

И став, безвестно павшим моряком,

Воткнулся в небо каменным штыком.

Он, как и я, любил, мечтал, страдал,

Резвился, веселился, тосковал.

И говорил привычные слова,

Он умер, но любовь его жива.

Она в тебе, во мне, и в ней, и в нём,

Зимой и летом, вечером и днём.

За Родину он жизнь не стал щадить,

И я поклялся за него любить.

За всех, кто до победы не дожил,

В бою неравном голову сложил.

Огонь сердец их в ней, в тебе, во мне,

И в вечном, не погаснущем огне.