Nexus. Краткая история информационных сетей от каменного века до искусственного интеллекта. Юваль Ной Харари. Саммари - Издательство «Синдбад»

Чтобы показать, как хаотичный и изменчивый мир загоняется в жесткие бюрократические рамки, автор обращается к примеру конкретной научной дисциплины – биологии. Прежде чем Дарвин объяснил происхождение видов, его предшественники должны были дать определение понятию «биологический вид» и классифицировать по видам все живые организмы. Это оказалось сложной и нескончаемой работой, поскольку животные, растения и другие организмы часто не вписываются в отведенные им «ящики». Вся суть эволюции в том, что виды постоянно меняются, разделяются и смешиваются, а значит, их распределение по жестким ящикам искажает биологическую реальность. В случае с вирусами ученые вообще не могут прийти к единому мнению о том, считать ли их формой жизни. Но даже сама грань между живой и неживой природой не является объективной реальностью; это интерсубъективная конвенция.

Конечно, интерсубъективные конвенции сами по себе тоже часть реальности. По мере того как люди становятся более могущественными, их интерсубъективные убеждения все больше влияют на мир за пределами их информационных сетей. Например, отнесение каких-либо животных к «вымирающим видам» – интерсубъективная конвенция, но она имеет далеко идущие последствия: в частности, на ее основании может быть введен запрет на охоту. То есть бюрократическое решение о том, в какой «ящик» поместить животное, может сохранить этому животному жизнь или обречь его на смерть.

Глубинное государство

В защиту бюрократии автор отмечает, что она жертвует истиной и искажает понимание мира ради порядка, без которого сложно поддерживать масштабную человеческую сеть. Автор признает, что бюрократия не бывает идеальной, но задается вопросом: есть ли лучший способ управлять большими сетями? Например, если отменить все научные классификации, все кафедры, факультеты и профильные журналы, придется ли каждому будущему врачу посвящать годы изучению истории, и будут ли люди, изучавшие влияние чумы на христианскую теологию, считаться специалистами по вирусологии? Приведет ли это к улучшению систем здравоохранения?

Тем, кто мечтает об упразднении всей бюрократии ради более целостного познания мира, автор напоминает, что больницы – тоже бюрократические институты. В них есть разные отделения, и в каждом своя иерархия, протоколы и бланки. Они страдают множеством бюрократических недугов, но все же лечат людей от недугов физических. То же касается практически всех ведомств, делающих жизнь лучше, от школ до канализационных служб.

Когда человек спускает воду в туалете, нечистоты уходят под землю – в «глубинное государство». Существует сложная подземная сеть, которая собирает отходы, отделяя их от источников питьевой воды. Кто-то должен проектировать, строить и обслуживать эту глубинную сеть. Это тоже работа бюрократии, и люди могут погибнуть, если упразднят коммунальные службы. Под землей сточные воды легко могли бы смешаться с питьевой водой, но, к счастью для людей, есть бюрократы, которые их разделяют.

До появления современных систем канализации передающиеся через воду инфекционные болезни уносили миллионы жизней. В 1854 году в Лондоне произошла вспышка холеры. Врач Джон Сноу предположил, что причина кроется в источнике воды. Он изучил данные о заболевших и вычислил эпицентр вспышки: водоразборную колонку на Брод-стрит в Сохо, после чего убедил власти отключить колонку. Эта скучная бюрократическая работа спасла жизни людей. Оказалось, что вода в колонку поступала из колодца, вырытого менее чем в метре от зараженной холерой выгребной ямы.

Открытие Сноу и дальнейшая работа ученых, инженеров, юристов и чиновников привели к появлению обширной бюрократии, регулирующей работу водоразборных колонок и канализационных труб. Канализацию не воспевают в эпосах, но она является важным признаком хорошо работающего государства.

Биологические драмы

Мифология и бюрократия – два столпа любого масштабного общества. Но если мифологией, как правило, восхищаются, к бюрократии обычно относятся с недоверием. Для многих само слово «бюрократия» несет негативный оттенок. Людям трудно оценить пользу и вред конкретной бюрократической системы, поскольку сложно получить всю необходимую информацию и еще сложнее ее интерпретировать.

Документы, архивы, бланки, лицензии, нормативные акты и бюрократические процедуры изменили способ распространения информации, а вместе с тем и методы работы власти. Это серьезно усложнило понимание власти.

В бесписьменных племенных обществах человеческая сеть состоит только из цепочек «человек – человек» и «человек – история». Власть принадлежит тем, кто контролирует узлы, связывающие цепочки. Эти узлы – космогонические мифы племени: лидеры используют их для формирования идентичности, создания альянсов и манипулирования эмоциями. В человеческих сетях, связанных письменными документами и бюрократическими процедурами, появляется и третий тип цепочек: «человек – документ». В бюрократическом обществе люди не только рассказывают истории, но и обмениваются документами. Более того, документы заставляют людей взаимодействовать с другими документами.

Это привело к перераспределению власти. Когда документы стали важнейшим звеном, связывающим множество социальных цепочек, власть обрели администраторы, бухгалтеры и юристы, которые разбираются в документах, умеют пользоваться неочевидными лазейками и ориентируются в лабиринтах ведомств и комитетов.

Такое перераспределение власти изменило баланс сил в мире. Бюрократия, как правило, укрепляет центральную власть в ущерб простым гражданам. Система позволяет центру собирать гораздо больше информации о людях, тогда как последним становится гораздо труднее разобраться в работе самой системы.

Разобраться во многих аспектах жизни людям традиционно помогало искусство, но в случае с бюрократией оно малополезно. Дело в том, что в искусстве обычно используется ограниченный набор сюжетов, восходящих к биологии человека, но биологические драмы не проливают свет на работу бюрократии. В качестве примера автор рассматривает сюжет древнеиндийского эпоса «Рамаяна». В его основе лежит сразу несколько биологических драм, в числе которых конкуренция между сиблингами, конкуренция за брачного партнера и противопоставление чистого и грязного. Однако, хотя действие «Рамаяны» разворачивается в условиях крупных аграрных царств, в ней почти не уделяется внимания вопросам права собственности, сбора налогов, систематизации архивов или финансирования войн. Соперничество сиблингов, любовные треугольники и прочие сюжетные линии не помогают разобраться в сложной системе документов, у которых нет братьев и сестер и вообще никакой личной жизни.

Франц Кафка и некоторые другие авторы смогли показать сюрреалистичное влияние бюрократии на жизнь людей, придумав новые, небиологические сюжеты. Ужас кафкианских историй проистекает от непостижимости угрозы: эволюция подготовила человеческий разум к пониманию смерти от зубов тигра, но людям гораздо труднее осознать смертельную опасность документов.

«Перебить всех законников»

Из-за непонимания бюрократических реалий люди чувствуют себя беспомощными перед лицом непостижимых зловещих сил, им кажется, что бюрократия – это злонамеренный заговор.

В XVI веке итальянский поэт Лудовико Ариосто описал аллегорическую фигуру Распри как женщину, у которой в руках множество документов с подписями и печатями. В исторической хронике Шекспира «Генрих VI, часть 2» бунтарь-простолюдин предлагает план по установлению лучшего социального порядка: «Первым делом, – говорит он, – мы перебьем всех законников». Мятежники приводят клерка, которого обвиняют в том, что он умеет читать и писать, и лидер повстанцев Джек Кэд приказывает повесить его с пером и чернильницей на шее.

Во время восстания Уота Тайлера в 1381 году повстанцы обрушили свой гнев не только на чиновников, но и на документы, уничтожив многочисленные архивы. С гибелью документов исчезали все обязательства. Подобные атаки на архивы происходили и в ходе многих других мятежей, от Великого еврейского восстания в 66 году н. э. до Французской революции 1789 года. Даже неграмотные повстанцы понимали, что без документов бюрократическая машина не сможет функционировать.

Автор понимает недоверие людей к властной бюрократии и всемогущим документам, поскольку они сыграли значимую роль в истории его семьи. Жизнь его деда Бруно пошла кувырком из-за невозможности документально подтвердить факт своего рождения на территории, аннексированной Румынией после Первой мировой. Автор признается, что в его семье принято хранить все документы, на которых стоит официальная печать. Никто не знает, какой документ может однажды спасти жизнь.

Волшебный документ

Все мощные информационные сети, в том числе бюрократические, могут нести как пользу, так и вред, в зависимости от того, как они выстроены и как используются. Простое увеличение объема информации в сети не гарантирует ее полезности и не облегчает поиск баланса между истиной и порядком. Это главный исторический урок для создателей и пользователей новых информационных сетей