Этруски - Жан-Ноэль Робер

тиран Анаксилай, тиран Регия, укреплял базу на мысе Скиллайон, он это делал не только для защиты от пиратов-этрусков (Страбон, VI, 1, 5), но и для того, чтобы контролировать пролив и, вероятно, чтобы взимать таможенные пошлины.

Таким образом, многочисленные столкновения на море между этрусками и другими народами могут быть рассмотрены либо как простые акты пиратства, либо как морские сражения. Разница между этим имеется, но поводы остаются одними и теми же. История сохранила нам воспоминания о некоторых из этих сражений, рассказанные греками. Нам они кажутся более многочисленными и более красочными, чем внутренние войны между этрусскими городами, но надо остерегаться нашего незнания: исторические события, связанные непосредственно с Этрурией, в документах не сохранились, а те немногие этрусские тексты, которыми располагаем, мы неспособны расшифровать. Между тем внутри страны войны также имели место: то, что мы знаем о братьях Вибенна и о Мастарне, это доказывает.

Некоторые примеры столкновений с греками в VI веке до н. э. показывают, что Этрурия была грозной морской державой. В 580 году до н. э. греки, выходцы из Книда и Родоса, пытались обосноваться в Сицилии, но были разгромлены и изгнаны оттуда. Потом они заняли Липару и все Эолические острова, что позволяло им контролировать Мессинский пролив, где торговали этруски (Диодор, V, 9, 4). Те атаковали греков и, как говорят, вынудили разделиться на две части: одни работали на земле, а другие защищали их от этрусских пиратов. У них было много морских столкновений. Павсаний (X, 11, 3) рассказывает об одном из них, в течение которого пять липарийских триер победили двадцать этрусских.

Другой конфликт закончился знаменитым морским сражением при Алалии примерно в 540–535 гг. до н. э. (Геродот, 1, 166; Диодор, V, 13; Страбон, V, 2, 7). Началось все с того, что в середине VI века до н. э. беженцы из Фокеи основали на восточном берегу Корсики свою колонию Алалия. Но и этруски тоже претендовали на этот остров. Для чего они заключили договор с Карфагеном, и в решающем сражении фокейцы были разбиты этрусско-карфагенским флотом, который вдвое превосходил их по численности кораблей (у каждой из трех сторон было примерно по шестьдесят кораблей). Геродот назвал эту победу «Кадмейской»[6].

После поражения фокейцы были вынуждены оставить Корсику, и остров быстро оккупировали этруски. Фокейцы же посадили жен и детей на корабли и отправились в сторону нынешней Франции, где они основали колонию Массилию (нынешний Марсель). Карфаген же захватил Сардинию и фактически стал рассматривать воды между Сардинией, Африкой и Испанией как свою собственность. Именно он стал настоящим победителем в указанной войне. Это стало первым своеобразным предупреждением этрусской талассократии.

Это сражение показывает, что единственной причиной войн всегда были конфликты экономического характера, а для их разрешения, как правило, заключались соглашения и союзы, как, например, между Римом и Карфагеном в 509 (или 508) году до н. э. Аристотель («Политика», III, 9, 1280а) упоминает также договоры, которые связывают карфагенян и этрусков, в особенности город Цере. Раскопки в Пирги, порте города Цере, позволили открыть знаменитые золотые скрижали, из которых две написаны на этрусском, а третья — на пуническом. Речь идет о посвятительной надписи, сделанной Тефарием Велианой, тираном города Цере, в храме Пирги примерно в 500 году до н. э. Текст посвящен пунической богине Астарте, аналогу этрусской богини Уни. Факт, что Цере принимал иностранную богиню и даже посвящал ей храм, не исключителен сам по себе; он является, скорее всего, некоей конкретизацией заключенного союза. В ту эпоху это было тем более ценно, так как греческая угроза усиливалась, и равновесие сил становилось ненадежным, что угрожало экономическому благополучию всех.

Поражение этрусков в морском сражении при Кумах в 474 году до н. э. положило конец их могуществу в Средиземном море. И на суше они дважды — в 524 и потом в 509 гг. до н. э. — неудачно столкнулись с войсками тирана Аристодема. Торговые претензии тирренов стали опасны для греков, живших в Сицилии. Диодор (XI, 51) выдвигает версию, что именно талассократия этрусков стала причиной вмешательства Сиракуз. В 480 году до н. э. карфагеняне направили в Сицилию свои войска, но греки одержали над ними победу при Химере. После этого греки из Кум попросили помощи у Сиракуз, и местный тиран Гиерон, придя со своим флотом к Кумам, разгромил этрусский флот. Какие этрусские города участвовали в этой войне и были ли они достаточно сильны, чтобы иметь флот? Может быть, Капуя? Ответа нет. Похоже, что Цере был главным участником событий с этрусской стороны, а помогали ему Тарквинии или Вульчи. Что же касается главного дестабилизирующего элемента, то он мог состоять в увеличении значимости афинской торговли в Кампанье. Возможно, этруски хотели укрепиться в регионе в ущерб Кумам. Может быть, они мечтали о гегемонии и о стабильности, выступая против греков? Судьба сражения решила все иначе.

Ослабленные этруски постепенно ушли из Кампанье и из Рима. Они отошли за свои естественные границы. После этого кампанцы в 424 году до н. э. овладели Капуей и в 421 году до н. э. Кумами.

Этруски в Риме

Сегодня мы знаем, что Рим не был основан этрусками, как думали еще недавно некоторые историки. И это несмотря на то, что тосканцы должны были присутствовать на римской земле в то время, когда примерно в 753 году до н. э. объединялись селения, стоявшие на римских холмах. Точно так же, впрочем, находились там и греки, и сабиняне, и латиняне. Их присутствие было неизбежным, ибо этрусская территория начиналась сразу же на другом берегу Тибра, а это место было единственным, где реку можно было пересечь вброд (Фиденский брод). Город Ромула вначале контролировал место перехода через реку для торговцев солью, а в это время соляные разработки, расположенные в устье Тибра, принадлежали этрусскому городу Вейи.

Тем не менее, похоже, что этруски придумали легенду, которая могла бы оправдать их присутствие во главе Рима с момента его основания. Мы знаем, что «официальная» легенда о Ромуле появлялась постепенно и была оформлена только в IV веке до н. э. Так, например, Плутарх в своей «Жизни Ромула» (II, 4), напомнив о других версиях, дает нам этрусскую версию рождения Ромула, идущую от греческого историка по имени Промафион. Согласно ей, этрусский царь Тархетий был дедом основателей Рима — Ромула и Рема. Царствовал Тархетий в Альбе-Лонге и считался, очевидно, потомком Энея, то есть, в конечном счете, самого Зевса. В очаге его дома вдруг появился волшебный фаллос, от которого якобы и произошли римские близнецы, вскормленные волчицей.

Так называемая «этрусская» версия происхождения Рима со временем