Текст Достоевского. Историко-филологические разыскания - Петр Александрович Дружинин

С. Гиероглифова семьсот рублей серебром «за будущую статью» для первых номеров журнала[63]: по-видимому, то было платой как за вводную часть и главу I, так и за дальнейшее, потому что писатель предполагал договориться о печати «Записок из Мертвого дома» в «Современнике» при условии «если дадут 200 р. с листа», приведенная же выше декларация о гонораре говорит нам о том, что договоренность состояла по меньшей мере о трех-четырех листах.

В любом случае, в номере «Русского Мира» от 1 сентября 1860 года появились Предисловие и глава I; вторая же глава была задержана, и рассмотрение ее в цензуре затянулось; только 12 ноября было дано разрешение на ее издание, но А. С. Гиероглифов решил возобновить печатание с нового 1861 года.

Здесь мы вынуждены вернуться к утверждению, будто введение и первая глава «прошли цензуру беспрепятственно»[64]. Откуда это известно и почему с такой безапелляционностью утверждается в литературе вопроса? Ответа на это у нас нет, есть лишь предположение, что ввиду задержки с появлением продолжения и общеизвестных сложностей в Петербургском цензурном комитете было ошибочно предположено, что раз в 1860 году начало «Записок из Мертвого дома» вообще вышло в свет, а затем временно прекратилось, то, значит, внимание на них цензура обратила не сразу. Хотя такое объяснение, безусловно, никак не свойственно тому цензурному гнету, который испытывала периодическая печать в 1860 году, и мы бы сочли такое объяснение неубедительным. Возможно, была и иная причина утверждения о «беспрепятственности», но в любом случае ошибочность этого утверждения будет нами объяснена ниже.

Стоит настоять на необходимости привлечения к истории публикации «Записок из Мертвого дома» и архивных материалов Петербургского цензурного комитета. Если обратиться к реестру выданных билетов, по которому окажется возможным узнать не номинальную дату издания этого номера «Русского Мира», а действительную, то миф о беспрепятственном прохождении начала «Записок из Мертвого дома» через цензуру моментально развеивается: этот номер, на котором была выставлена дата «1 сентября 1860 года», после всех согласований и, видимо, препирательств с цензором был в окончательном виде отпечатан только 15 сентября, тогда же подан в Петербургский цензурный комитет, но не был даже в таком виде одобрен «день в день», что было обычной практикой, а задержался на день, и билет на выпуск номера в свет был подписан цензором только 16 сентября[65]. То есть в результате всех этих проволочек подписчики получили «Русский Мир» более чем на две недели позднее номинальной даты, что для газеты, каковой формально являлось издание, явление совершенно исключительное.

Мы можем назвать и имя цензора, который был причастен к первой публикации «Записок из Мертвого дома», – это Ф. И. Рахманинов (имени которого мы не найдем ни в истории издания «Записок из Мертвого дома», ни даже в «Летописи жизни и творчества Ф. М. Достоевского»).

А. С. Гиероглифову в значительной степени не повезло с цензором, который оказался приставлен к «Русскому Миру»: Федор Иванович Рахманинов (1825–1880), в отличие от многих других цензоров, чье участие в судьбах произведений Ф. М. Достоевского не было столь деструктивным, по-видимому сыграл не последнюю роль в прекращении печатания «Записок из Мертвого дома» в «Русском Мире». Выпускник Московского университета, юрист, начинавший чиновником Петербургской уголовной палаты, затем служивший в канцелярии губернатора, в 1851 году перешедший в департамент Министерства юстиции, был назначен цензором Петербургского цензурного комитета только 15 января 1860 года[66]. И если до него «Русский Мир» вел цензор А. К. Ярославцев (1809–1884)[67], то начиная с 5 февраля 1860 года это издание переходит под контроль Ф. И. Рахманинова; причем Петербургский цензурный комитет, по-видимому, был поначалу даже доволен таким надзором, потому что в марте к Ф. И. Рахманинову от В. Н. Бекетова переходит и более сложный в политическом смысле печатный орган – журнал «Современник»[68].

Вероятно, если бы Ф. И. Рахманинов имел больший опыт цензурирования, то он не был бы настолько осторожен, но, повторимся, «Русскому Миру» с новым цензором не повезло. Так что никакого «беспрепятственного прохождения через цензуру» у начала «Записок из Мертвого дома» не было и в помине. А поскольку такие опоздания к читателям могли попросту разорить издание, то печатание «Записок» было в 1860 году А. С. Гиероглифовым приостановлено, а возобновлено только с нового, 1861 года. Тому была и еще одна причина – резонанс от появления на свет «Записок» позволил редактору надеяться, что перенесение в новый год их продолжения приведет к увеличению числа подписчиков. Кроме того, мы предполагаем, что время было использовано А. С. Гиероглифовым и на то, чтобы цензор заранее просматривал и приводил в соответствие с представляемыми им нормами текст глав, которые планировались к напечатанию. Отчасти это доказывается тем, что цензурное разрешение на повторное издание введения, первой и второй глав «Записок из Мертвого дома» (собственно, первого номера «Русского Мира» 1861 года целиком) было получено от Ф. И. Рахманинова еще 6 ноября 1860 года[69]. Впрочем, и это также не сильно помогло, потому что Ф. И. Рахманинов из предосторожности предпочитал не подписывать сам, а в согласии с практикой деятельности цензуры представлял сомнительные с его точки зрения сочинения на рассмотрение цензурного комитета.

Как мы сказали, «Русский Мир», приступив заново к печатанию «Записок из Мертвого дома», повторил в первом номере за 1861 год введение и главу I, а также поместив главу II. Но и этот номер, который номинально был датирован 4 января 1861 года, также задержался: он поступил в Петербургский цензурный комитет только 9 января, и Ф. И. Рахманинов в тот же день выписал билет на выход[70] – то есть с того момента, как в ноябре была одобрена рукопись, вторая глава претерпела какие-то изменения в соответствии с пожеланиями цензуры. Глава III была пропущена цензурой 10 января (напечатана в № 3 от 11 января), этот номер вышел уже со сравнительно небольшой задержкой – он был отпечатан 13 января, и в тот же день Ф. И. Рахманинов выписал билет на выход в свет[71]. Тогда же А. С. Гиероглифов просит писателя прислать обещанную IV главу. Однако цензурные сложности приводят к тому, что публикация «Записок из Мертвого дома» прекратилась на IV главе в № 7 (25 января 1861-го, цензурное разрешение от 24 января[72]), который вышел в свет с недельной задержкой – только 30 января он был отпечатан, и в тот же день Ф. И. Рахманинов выписал билет[73]. Исходя из того, что на полосе 132 этого номера имеется колонтитул «№ 6», мы