Люди и время - Геннадий Михайлович Черкасов

— аспирант нашего института, где должен был защищать диссертацию. Утром встали, пошли в кафетерий, позавтракали. Выбор в заведении был небольшой: или стакан кофе и калорийная булочка, или творожный сырок и бутылка молока. Помню, булка стоила одиннадцать копеек, кофе — столько же, молоко за вычетом — бутылки пятнадцать копеек, творожный сырок — семнадцать. Общую сумму посчитайте сами — не составит большого труда. Такой рацион был для нас привычен, потому что через час-полтора после первого приема пищи начинались тренировки. После завтрака все разошлись группами в три-четыре человека по школам города.

В нашу задачу входило ознакомиться с методической документацией преподавателя и провести пару уроков. На это нам дали два дня. В моей группе кроме меня было ещё два друга футболиста — Дмитрий и Евгений. Дмитрий очень прилично играл не только в футбол, но и в хоккей с шайбой, Евгений же занимался футболом на профессиональном уровне, и на «втором этаже» ему равных не было — смело выпрыгивал и играл головой.

Прыгучесть его была от Бога, легко брал высоту в сто семьдесят пять сантиметров. До института Евгений служил в ГСВГ (Группа советских войск в Германии), где играл в футбол. После окончания службы его пригласили в футбольный клуб московского «Динамо», но пойти туда ему запретил отец, который был высокопоставленным чиновником в Министерстве речного флота СССР. Вот так он отобрал мечту у сына. Уверен, что, играя в «Динамо», Женя непременно состоялся бы как футболист. Евгений в то время дружил с известным хоккеистом Александром Сакеевым, который играл в московском «Динамо». К сожалению, Саша очень рано трагически ушёл из жизни. В своё время в хоккее была известная тройка нападения: Александр Сакеев, Анатолий Мотовилов и Виктор Шилов. Женя и Саша дружили с детства и проживали рядом на Таганке. Александр мне не раз говорил, что Женька футболист от Бога, и жалел, что у него не сложилось.

Итак, пришли мы в школу, познакомились с учителем. Это был уже довольно пожилой человек, бывший военный, офицер, прошедший войну, не имевший высшего физкультурного образования. Школьный спортивный зал находился в полуподвале. Мы были послевоенным поколением, потому отнеслись к учителю с пониманием. Конечно, никакую документацию мы у него даже не смотрели. Сразу составили отчёт, все трое подписали. Учитель был очень доволен, достал бутылку коньяка (он был предупреждён о нашем посещении). Мы вежливо, не сговариваясь, отказались. Поспешили в общежитие. Где-то к четырём часам подошли остальные, и все вместе пошли пообедать в кафе.

Надо сказать, что ребята были все взрослые и не без заслуг в спорте. Большинство проживало в Подмосковье. Конечно, заказали вина, посидели, показалось мало — добавили. Как водится, задержались до ужина. В общем, и обед, и ужин удались. Возвратились в общежитие, там заметили девушек — институт — то педагогический: литфак, истфак, биофак. Тут и началось настоящее веселье. Сбегали за печеньем, конфетами, вином. Появилась гитара. В нашем коллективе многие хорошо играли на этом популярном инструменте, но профессиональнее всех — гимнаст, мастер спорта СССР, хороший парень Георгий. Интересно, что впоследствии он играл в джазовых оркестрах, но уже на саксофоне.

Начали с лирических песен, постепенно перешли на «блатняк» и, конечно, закончили частушками — ни слова без мата. Часам к двенадцати все успокоились, правда, ночью сорвали дверь у девушек, но они не возмущались. Успокоить нас пытался аспирант, грозился написать декану и ректору, тут его послали по всем известным направлениям, и он замолчал. Хорошо ещё, что его никто «не осалил», в смысле — не ударил.

Наутро проснулись, отправились завтракать. Ребята, которые сломали дверь, пошли к коменданту, извинились, взяли инструменты, починили дверь. Сделали на совесть — лучше и надёжней, чем была. Комендант, пожилая добрая женщина, осталась довольна, да и от девушек претензий и жалоб не поступало. День прошёл спокойно и уже без спиртного. Вечером выехали в Москву — на следующий день у всех учёба и тренировки. Начался обычный учебный процесс. О поездке в Клин даже не вспоминали. Однако где-то через неделю на перемене подходит ко мне заместитель декана, просит найти Диму и Женю и срочно явиться в кабинет декана.

Заместитель декана Вадим Павлович был настоящим полковником, прошёл все испытания войны в пехоте. И вот мы в кабинете декана факультета, Бориса Николаевича Никитского. И только за нами захлопнулась дверь, Борис Николаевич, обращаясь к нам: «Да вы что? О….ли? Не могли на месте закрыть вопрос с этим м….м аспирантом?» Мы стоим с открытыми ртами и глазами, не понимая, о чём идёт разговор. Декан продолжает: «Аспирант написал мне докладную, что не главное, а ещё самому ректору Ноздрёву». Взял со стола листок и огласил написанное. Закончив читать докладную записку, Борис Николаевич продолжил: «Дима, вопрос, прежде всего, к тебе и Гене. Дима, ты секретарь комсомольского бюро факультета, член комитета комсомола института и кандидат в члены КПСС, а ты, Гена, секретарь комсомольской организации факультета. С вас и спрос! А теперь, чтобы вас не отчислять из института, придётся вам оформлять академический отпуск. У нас с Вадимом Павловичем выхода нет. Завтра после занятий проведём общее собрание преподавателей и студентов, которые были на практике в Клину. Вас ребята уважают. Объясните им ситуацию. От этого зависит судьбы не только ваши, но и двоих ваших друзей, которых после этой докладной я просто вынужден отчислить. Я на вас надеюсь! Уверен, что вы меня и Вадима Павловича поняли».

Мы пошли к ребятам. Рассказали о разговоре с деканом и его замом. Они всё поняли — такие не подведут.

Вот идёт собрание. В президиуме Борис Николаевич, Вадим Павлович, заведующие кафедрами. Виктор Петрович Ратников — прекрасный специалист, порядочный человек, Валентин Липатов представлял футбол, судья международной категории, Лев Николаевич Жилкин — тренер сборной команды по лыжам, Александр Николаевич Макаров — доктор педагогических наук, в прошлом известный легкоатлет, бегал на средние дистанции, член сборной команды СССР. Кроме них был там и известный уже аспирант. Ни имени, ни фамилии не помню. Борис Николаевич объявил повестку собрания, зачитал докладные записки. Мы спокойно выслушали. Далее пригласили Дмитрия, чтобы тот, как комсомольский вожак дал оценку и рассказал о поездке. Он спокойно вышел и с невозмутимым видом стал рассказывать, что все преподаватели и директора школ нами были довольны и написали положительные отчёты руководству нашего факультета. Борис Николаевич утвердительно кивнул. Дмитрий продолжил: «Да, вечером за ужином выпили по сто