Златая цепь на дубе том - Борис Акунин

ПОДРОБНОСТИ

«Бессмысленные надежды»

Поначалу наследник сурового Александра III очень понравился Обществу. Все преисполнились надежд, что такой молодой и миловидный государь станет править по-новому, что атмосфера очистится и начнутся перемены.

Однако Николай ничего менять не собирался. Во-первых, из почтения к памяти отца; во-вторых, из-за неуверенности в себе; в-третьих, из-за того, что вся правительственная команда осталась прежней. Общая логика была такая, что от добра добра не ищут. Раз в стране всё спокойно, пусть так и останется.

Первый же публичный акт правителя — речь, произнесенная 17 января 1895 года перед представителями дворянства, земств и городов, — положил конец иллюзиям. Царь сказал: «Мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлекавшихся бессмысленными мечтаниями об участии представителей земства в делах внутреннего управления. Пусть все знают, что я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начала самодержавия так же твёрдо и неуклонно, как охранял его мой незабвенный покойный родитель».

Особенно всех сразил эпитет «бессмысленные» применительно к заветным чаяниям интеллигенции. Есть версия, что в подготовленном тексте было написано «беспочвенные» и царь оговорился, но так или иначе, Общество оскорбилось и начало относиться к новому самодержцу враждебно. Впоследствии это отношение уже не менялось.

Вторая волна терроризма

Начавшись в 1901 с убийства министра просвещения, новый период политических терактов уже не прекращался до самого конца империи — вплоть до расправы с Григорием Распутиным, произошедшей в декабре 1916 года.

Однако у этого кровопролития были всплески и спады.

До 1905 года покушения были относительно редки, их жертвами становились должностные лица самого высшего эшелона. В 1902 году был застрелен министр внутренних дел Сипягин, слывший «ястребом». В 1904 году взорвали его преемника, еще более жесткого Вячеслава Плеве.

Но после «Кровавого воскресенья» началась настоящая вакханалия террора. 4 февраля 1905 года от бомбы погиб великий князь Сергей Александрович, московский генерал-губернатор. Началась настоящая охота на слуг режима, притом самого разного ранга, вплоть до рядовых полицейских. Общее число жертв индивидуального террора на пике, в 1905–1907 годах, превысило 9000 человек. Затем волна убийств пошла на спад, но полностью не затухла. В 1908–1910 годах, то есть в годы, считавшиеся относительно спокойными, были убиты еще 732 государственных служащих плюс три с лишним тысячи «частных лиц». Всего же в начале ХХ века при терактах было убито и ранено около семнадцати тысяч человек.

Это была настоящая война. Самой действенной подпольной организацией, на счету которой было больше всего громких терактов, являлась «Б.О.», «Боевая организация», созданная в 1902 году. Формально она была ответвлением партии социалистов-революционеров, но со временем превратилась в отдельную политическую силу, которая сама выбирала своих жертв. Царской тайной полиции удалось внедрить в эту структуру своего агента Евно Азефа, который возглавил «Б.О.» и создал весьма причудливую схему: он водил за нос и революционеров, и полицейских. Некоторые теракты Азеф совершал, чтобы не утратить доверие товарищей, другие же проваливал — чтобы получать вознаграждение от Охранки. Эта мутная и грязная афера длилась несколько лет. В конце концов разоблаченный, авантюрист сумел скрыться.

Либералы переходят от слов к делу

Этой короткой фразой можно пересказать суть процессов, которые происходили внутри Общества накануне большого политического кризиса, разразившегося в 1905 году.

Конечно, «дело» все равно ограничивалось словами, но для мыслящего сословия они и есть главное оружие, поскольку формируют и направляют общественное мнение. Без его поддержки любые революционные действия, даже самые решительные и успешные, ничего не дадут.

С 1902 года самые деятельные представители Общества стали всерьез готовиться к борьбе с режимом — ненасильственной, но основательной. Впоследствии эти события будут вызывать у историков несравненно меньший интерес, чем действия революционных партий, однако, повторю еще раз, в крахе царизма главную роль сыграют не бомбисты, а «эволюционисты», поэтому здесь важен каждый шаг.

Началось, как водится у интеллигенции, с издания журнала. Он выходил в Германии, назывался «Освобождение», в Россию доставлялся нелегально. С этой камерной инициативы стартовало движение, постепенно разворачивавшееся всё шире. В донесении заграничной агентуры Охранки (где служили очень неглупые люди) говорилось, что «Освобождение» по-настоящему опасно, ибо свидетельствует об укреплении «либерального движения», которое «в самом ближайшем будущем явится неизбежным фактором падения самодержавия».

Второй шаг по оформлению либеральной оппозиции произошел в следующем, 1903 году. Авторы и сторонники журнала собрались в Швейцарии, чтобы создать организацию. Она получила название «Союз освобождения». Своей задачей эти люди считали легальную борьбу за изменение существующего строя.

В январе 1904 года — уже в России, с соблюдением конспирации — прошел первый съезд «Союза». По всей стране возникли его отделения.

Осенью того же года, объединившись с представителями земского движения, либеральные активисты перестали конспирироваться и подали правительству заявление с требованием политических свобод и народного представительства.

В условиях неудачной войны и назревающей революционной ситуации царь не захотел еще большей конфронтации с относительно умеренной оппозицией и пообещал государственную реформу. До нее еще было далеко, официальная линия несколько месяцев будет метаться то вправо, то влево, и всё же именно в этот момент, в ноябре 1904 года, российское Общество впервые почувствовало, что ему под силу изменить государственный строй.

Эсеры

В российском революционном движении можно выделить два идеологических направления и два основных способа действий.

Представителей первого направления можно назвать «неонародниками», потому что они следовали в русле прежнего народничества, рассчитывавшего на «природную революционность» крестьянства. В представлении теоретиков «народного социализма» (их называли и так) русский крестьянин склонен к коллективизму по самой своей ментальности. Доказательство тому — прочность общины, естественной ячейки будущего социализма. Нужно всего лишь настроить деревню против царизма, и тогда самодержавию конец. Эта концепция для многих выглядела не просто убедительной, а единственно возможной в условиях сельской страны, где так остро стоял аграрный вопрос.

Постнароднические кружки начали возрождаться во второй половине девяностых годов. В самом начале ХХ века, когда из-за неурожаев начались крестьянские волнения, эти разрозненные группы объединились в партию социалистов-революционеров.

В дальнейшем внутри обоих течений, «крестьянского» и «рабочего», начнется деление уже не по концептуальному, а по тактическому принципу: каким способом лучше свалить монархию — словом или прямым действием? Революционное движение разделится на «пропагандистов» и «боевиков».

У эсэров появится легальное крыло, действующее публично и даже участвующее в думских выборах; появится и воинственное подполье («Боевая Организация»), которое продолжит дело «Народной воли», выбрав главным своим инструментом политический террор.

Эсдеки

Те же процессы происходили с социал-демократами.

Марксистская