Антибол 2. Со щитом или на щите - Татьяна Зимина

Подходя к нашему сектору, с сожалением констатировал, что поспать уже не успею. Ладно, пара капсул — и проблема решена.

Надеюсь, хоть ребята дрыхнут…

Из раздевалки донёсся взрыв дружного хохота.

Мерзавцы.

Ну я им покажу, где Кузькины раки зимуют.

— Привет, тренер! А мы не пьём… — как всегда, первым был Тарара.

— Лилит вернулась, тренер! — Мануэль сиял, словно его только что вымыли.

— Присоединяйтесь, тренер, — великодушно пригласила Андромеда. — Мы решили отметить возвращение менеджера тортиком из столовой. И чаем.

— Ну, если тортиком… — буркнул я, и наконец-то увидел Лилит.

Не скажу, что она похудела, осунулась, и вообще выглядела измождённой узницей.

Волосы блестят, платье такое, что рехнуться можно от счастья, улыбка излучает сладость и свет на весь мир…

Большая часть, правда, доставалась Автандилу.

Он стоял рядом, по-хозяйски придерживая Лилит за талию, а над головой его светился нимб.

— Поздравляю с возвращением, — сказал я деревянным голосом. — Рад, что ты снова с нами. Совет да любовь.

Андромеда сунула мне в руку стакан с горячим чаем, я высадил его не глядя, одним глотком. А потом повернулся и пошел к двери.

— Не забудьте, — сказал я, взявшись за ручку. — Скоро игра. Надо быть в отличной форме.

И тихо, стараясь не шуметь, вышел.

Глава 23

Я ничего не видел перед собой. Пёр вслепую, не думая, запретив себе думать… — Зайду к себе, — крутилось в голове — оболью голову холодной водой, и через пару минут буду в норме.

В конце концов, она же не обязана меня любить. У Лилит своя жизнь, она взрослая девочка…

Как я не ошибся дверью — хрен знает. Не иначе, вёл меня какой-нибудь бог, неравнодушный к сердечным страданиям.

К счастью, Одиссея в комнате не было.

И только я взялся за ручку двери ванной, как почувствовал сзади, за спиной, движение воздуха.

Миг — и Лилит оказалась в моих объятиях.

Я не понял, как это случилось, она ткнулась в меня, едва не повалив на пол, и мне поневоле пришлось обхватить её за талию, чтобы не упасть.

И вдруг она разрыдалась.

Уткнув лицо мне в грудь — майка сразу намокла — она сотрясалась от плача. Беззвучного, безутешного и такого горького, что мне сделалось страшно.

— Ну-ну…

Вот и всё, что я смог из себя выдавить.

Никогда не умел утешать. Вот Макс бы, наверняка…

Срань. И почему я вот сейчас о нём вспомнил? Хрен знает.

— Ну-ну… — промямлил я ещё раз и погладил Лилит по спине.

И содрогнулся.

Мать моя женщина! Кожа да кости. Не помню, чтобы так было раньше. Ведьма всегда отличалась восхитительной пышностью форм, а сейчас у меня было такое чувство, что я обнимаю пластиковый манекен.

Осторожно оторвав от себя, я заглянул Лилит в лицо.

— Так значит, это была иллюзия, — мягко сказал я, целуя её в запавшие глаза, в синеватые виски, в сухие, потрескавшиеся губы… — Ты притворялась перед ребятами, — в ответ она только всхлипнула. — Уважуха. Ты молоток, Лил. Я люблю тебя.

И я захлопнул варежку.

Срань.

Как это у меня вырвалось?.. Она же, бляха медная, с Автандилом, и я просто не могу, как ТРЕНЕР не имею права…

— Я тоже тебя люблю.

Это были первые слова, которые я от неё услышал.

— Ты это…

— Как только я тебя увидела, — она опять всхлипнула. — В тебе полыхала такая великолепная ярость…

— А сейчас уже не полыхает? — брякнул я.

— Иногда, — наконец она улыбнулась, чуть прикрыв веки. Ресницы были всё такие же: длинные, пушистые, чёрные.

Всегда не мог дышать ровно к брюнеткам. Хотя женился на блондинке… Чудны дела твои, Господи.

И тут я вспомнил.

— Мне надо на игру, — прошептал я, целуя её в висок.

— Я должна тебе кое-что сказать, — Лилит выпрямилась и отстранилась. — Это важно.

— После игры, — решил я. — Что бы это ни было, пару часов подождёт. Даже если это киллеры, которых наняла Уховёртка…

— Ладно, — Лилит кивнула. Слава богу, она больше не всхлипывала. Слёзы промыли дорожки на её щеках, и я только сейчас увидел, что кожа её покрыта налётом бурого пепла. — Иди. И возвращайся с победой. А я залезу в ванну, и буду отмокать, пока ты не вернёшься.

— У меня нет ванны, — покаялся я. Словно лично был в этом виноват. — Только душ.

— У меня есть, — улыбнулась она. — То есть, в моём номере. Надеюсь, ты не обидишься, если меня не будет на игре.

— Мне будет тебя не хватать, — мысли скачком перенеслись к Ашоке. — Но я это переживу. Встретимся после матча.

Я проводил Лилит до её номера, проследил, что она вошла внутрь и закрыла за собой дверь, а потом бегом вернулся к себе.

Плеснул водой в лицо, переоделся в чистые треники и майку, тихо надеясь, что не слишком заметен отпечаток счастья на морде.

А потом побежал в раздевалку.

Одиссей уже был там. Расстелив на возвышении в центре большой белый лист, он тыкал в него указкой и что-то втолковывал ребятам.

— Тренер, — приветствовал он меня.

— Тренер.

— Я разработал особую тактику боя с Теночли, — пояснил горгонид. — С учётом их физической кондиции и психологии хищников.

— Поддерживаю руками и ногами, — усмехнулся я. — С одним маленьким, просто крошечным допущением: это не бой. Это игра. Хотелось бы, чтобы ребята всё-таки понимали разницу.

— Мы понимаем, тренер, — тихо сказала Лолита. Её локоть стягивала желтая капитанская повязка.

— Просто нам удобнее оперировать терминами в таких категориях, — глубокомысленно выдал Тарара.

Я икнул.

Ну, если даже троглодит…

— Действуйте, — я кивнул и подошел ближе к карте — а это была именно карта военных действий. — И тренер, — я посмотрел на Одиссея. — Надеюсь, в твоих стратегических планах найдётся местечко ещё для одного игрока.

С тех пор, как Автандил учинил надо мной своё военно-полевое целительство, о колене я старался не думать.

Нога служила