Зорагалдиум. Потусторонний мир - 1ex0

это и принялись делать так, как и было запланировано: один шёл налево, второй направо, третий – налево, четвёртый – направо. И так они равномерно распределились вокруг саткарского скопления, а те находились в центре и ни о чём даже не подозревали. Когда Калистис поняла, что все на месте, то возвысила свой могучий и леденящий душу голос, так что он жутким эхом служительницы бога тьмы и ночи прокатился по этой самой тьме и ночи:

- Шидабех, укрой своим саваном!

Шипя и рыча, сик’хайи помчались на врага, который пребывал в ступоре от того, что сейчас произошло. А, когда начались сражения, им вовсе показалось, что врагов неисчислимое множество. Среди проклятых началась паника, и они стали бессмысленно метаться по всему лагерю, чтобы найти выход. Однако, куда бы ни прильнули они, везде их ожидали светящиеся в ночи жёлтые глаза противника. Страх разорада не позволял проклятым собраться с мыслями, а только лишь плодил панику. Калистис, пребывая в облике тени металась над будущим полем битвы и глядела за тем, как шансы на победу уравниваются. Она не позволяла страху ослабить хватку, а потому, если паника начинала спадать, бессмертная вновь её нагнетала. Больше она никак не участвовала в этом. Сик’хайи, помня то, что рассказала им предводительница, были беспощадны и стремительны. Один удар – одна смерть, а после этого – следующая жертва. А по мере того, как количество врагов уже становилось меньше числа нападавших, рассеивался и страх, так что саткары постепенно начинали оживать и старались бороться. Но не могли воспрянуть, потому что рептилии продолжали нещадно напирать. Количество мигов приблизилось к нулю, и некоторые уже начали прорываться к раждалодам, когда последние капли страха выветрились из душ проклятых, и они теперь начали перебарывать свою неуверенность. Постепенно над главой закружилась магия. В ход пошёл огонь, пока что слабый. Но каждый из нападавших понимал, что, если дать чародеям время, они обязательно приступят к чему-нибудь более смертоносному и непредсказуемому. Сик’хайи всеми силами старались прорваться к ним и нанести смертельный удар. Аршива́р приметил одного из раждалодов, который начал производить не такую магию, какую обычно производят огненные чародеи, и понял, что враг снова собирает аздуна. Вот уже ближайшие к нему ражгары начали сбегаться. Второго такого ужаса, который он пережил только недавно, ему переживать, конечно же, не хотелось. Но вот только враг находился далеко, а потому до него не добраться никак. И тогда он взял свой кинжал, единственное оружие, и метнул в раждалода. Никогда в жизни сик’хайи не пользовались метательным оружием. Но сейчас, вложив всё своё неистовство, осознавая всю важность этого момента, он сделал это, и ему показалось, что даже какая-то сила направила его руку так, чтобы клинок полетел, как надо, и угодил прямиком в нужную цель – вонзившись в самое сердце, кинжал прервал ритуал, избавил всех человеко-ящеров от этой жуткой участи снова ковырять аздуна. И Аршивар возблагодарил за это Калистис, подумав, будто бы это именно их предводительница направила тот удар таким образом, чтобы он угодил прямо в цель. Хотя бессмертная уже оставила их и проникла в измерение КРЭЛа, чтобы сразиться с хранителем и сокрушить кристалл. Остальные же чародеи не додумались начать созывать ражгаров для сотворения многочисленного саткара, продолжая низвергать свою огненную силу на вездесущих противников и погибая от их точных ударов. Даже усиленная от воздействия кристалла магия не помогала им. Да, чары стали могущественнее, однако сик’хайи не были сведущи в этом ремесле, а потому не могли оценить их возросшую магическую силу. Для них магия как была опасна, так она и осталась таковой. И только лишь их предвидение ситуации и также звериная прыть позволяли избегать обрушивания огненных чар на головы. А так раждалоды погибали, как раньше. Один удар – и агония растворяет зеража, возвращая ничтожные останки его души на родину. Так что с магией было покончено быстро. А вот когда дело дошло до истребления прытких отродий Хора, начались проблемы, потому что их возросшую мощь рептилии оценить уже смогли, а потому ужасались, как же ловки и хитры были оппоненты. Когда это стало понятно, хвостатые воители перестали напирать и стали держать оборонительный строй, готовясь уворачиваться от их ударов и контратаковать. Но и здесь у них возникали просчёты. Потому что огненные твари не давали им возможности наносить ответные удары. Если ражгар нападал на сик’хайя, то у них завязывалось сражение. Когти проклятого и клинок чешуйчатого сходились в жутком противостоянии. Оба сражались на пределе своих возможностей, но никто никого не мог ранить или убить. Но, что было ещё более ужасно, так это усталость. Бой проходил на пределе возможного, а потому и сил растрачивалось неимоверно. Сик’хай уставал, когда как саткар не подавал никаких признаков слабости. Да, кристалл таким образом его поддерживал. По всему было видно, что бой затягивался. Где-то, правда, удавалось убить прыткого саткара, но это получалось лишь в одном случае – когда на него нападали сразу два сик’хайя. Ведь теперь зерталамутцев было больше, чем захватчиков из Хора. А потому есть возможность взять численное преимущество над одним противником, чем зеленокожие и пытались пользоваться. Но тем, кто сражался с ражгарами один на один, приходилось туго. Их силы истаивали, и они умудрялись противостоять им только благодаря воле к жизни. Они совсем перестали делать попытки нанести хоть какой-нибудь удар, а только уклонялись и отбивались от их когтей. Ражгары даже не переходили к магии огня, сражались всё время в ближнем бою. И всё же воля не спасёт от сильного противника. Так и получилось, что среди сик’хайев начались потери. Удостоверившись, что зеленокожий не встаёт, саткар приступал к следующему. Положение стремительно из выигрышного становилась проигрышным. Теперь уже прыткие саткары пользовались численным преимуществом над зеленокожими. Отступая, жители Зерталамута принялись умолять Калистис поддержать их.

Тем временем в измерении КРЭЛа происходило ожесточённое сражение. Бессмертная билась с крэл’зудом. Чёрная тварь была ещё более прыткой, чем ражгары там, внизу. А потому, уворачиваясь от его стремительных выпадов, разорад низвергала на него свою могущественную магию смерти, пока двойник, сотворённый при помощи неё же, пробирался в чёрную башню для того, чтобы сокрушить кристалл своим прикосновением, чтобы завершить этот бой и ослабить ражгаров, с которыми сейчас сражались те, кто ей доверились. Когда она сосредотачивалась на своём оппоненте, двойник переставал что-либо делать. Стоит взяться за управление своим творением, как становится сложнее противостоять крэл’зуду. Вот и приходилось удерживать это равновесие. Страж КРЭЛа на удивление оказался достаточно устойчивым к зора. Любая часть тела,