Собственный Его Императорского Величества Конвой. История частей непосредственной охраны российских государей от основания при Александре I до расформирования после отречения Николая II. 1811— 1917 - Николай Васильевич Галушкин

В результате конной атаки разъезда от сотни Конвоя австрийская пехотная застава была разбита. Противник потерял четверых убитых (зарублены казаками во время атаки) и пленными 1 офицера и 24 солдата. Потери разъезда: ранен начальник разъезда подъесаул Скворцов. Из 8 казаков разъезда 5 выбыло из строя – из них убит урядник Сухина и ранены урядник Гребенюк, урядник Мороз, казак Рудь и казак Волкодав.

Продолжая атаку, Л.-Гв. 1-я Кубанская сотня настигла отступающую из села Андросфалд австрийскую пехоту и на их плечах ворвалась в город Радауц. Со стороны Сучавы атаковал Радауц и Кизляро-Гребенской полк под командой полковника Жукова.

Бывшая в Радауце австрийская пехота открыла огонь по атакующим из домов и зданий города. После короткого сопротивления батальон противника, защищавший город, сдался и был взят в плен.

В Радауце сотня Конвоя похоронила 5 своих казаков, убитых во время конной атаки. Раненые 18 конвойцев были эвакуированы в тыл и далее санитарным поездом Государыни Императрицы в Царское Село.

В Радауце сотня навсегда рассталась со своим командиром – флигель-адъютантом полковником Жуковым. Трогательно, со слезами на глазах, попрощавшись с сотней, поблагодарив ее за верную службу Государю и Родине, полковник Жуков сдал временно командуемый им Кизляро-Гребенской полк есаулу Балаеву и в сопровождении только одного своего конного вестового верхом отбыл в Новоселицу.

В Новоселице глубоко уважаемый и любимый всеми офицерами Конвоя Андрей Семенович Жуков покончил жизнь самоубийством…

Ближайшие его друзья знали, что Андрей Семенович с большим терпением переносил боль во время верховой езды. У него была грыжа. Он должен был подвергнуться операции, но… в Петергофе его сотня вытянула жребий первой выступить на фронт!

Надо было знать этого безупречного, глубоко преданного службе и родной Части офицера, чтобы понять, с какой гордостью и радостью он принял весть о том, что командуемая им сотня идет на фронт первой. В это время оставить сотню он не считал возможным и ни о какой операции и слышать не хотел. Тот доктор, который посмел бы сказать о том, что его здоровье не позволяет ему отбыть в Действующую Армию, нанес бы Андрею Семеновичу Жукову личное оскорбление.

На фронте в период, когда его сотня занимала пехотные окопы, офицеры сотни не замечали в нем никакой перемены. Всегда ровный, спокойный, в высшей степени тактичный в обращении со всеми окружающими его, он умело скрывал свой недуг. Никогда не говорил о своей болезни. Он только болел душой и тяжело переживал смерть и ранение своих казаков, о которых всегда отечески заботился.

Но когда австрийский фронт был прорван, а конница была брошена в преследование отступающего неприятеля и боевые действия начались в конном строю, Андрей Семенович был просто мучеником! После того как был убит полковник Марков, он, несмотря на едва сдерживаемую физическую боль, стал во главе полка, к которому была прикомандирована его сотня. Доблестно командовал и принимал личное участие в конных атаках под Сучавой и Радауцем, что окончательно подорвало его здоровье. В этот период боев, почти не слезая с седла, Андрей Семенович понял, что больше терпеть у него нет сил, как он и сказал своему заместителю есаулу Рашпилю.

Полковой врач пробовал уговорить полковника Жукова эвакуироваться по болезни, ибо дальнейшее его пребывание на фронте может кончиться печально. Сам Жуков это хорошо понимал, но врач, понимая физическое страдание больного, не мог понять душевных мук полковника Жукова… «Быть на фронте больше не могу!., уйти с фронта тоже не могу!..»

Согласно показанию вестового полковника Жукова, последними его словами были: «Оставь меня одного, я хочу помолиться Богу». Через несколько минут раздался выстрел. Вестовой нашел своего командира, лежащего на полу у иконы Спасителя мертвым с простреленной головой (выстрел был сделан в рот). На столе лежала прикрытая часами записка: «…Болен – боюсь, что не поймут!..»

По Высочайшему повелению официальное сообщение о смерти полковника Жукова гласит: «Командир Л.-Гв. 1-й Кубанской сотни Собственного Его Императорского Величества Конвоя флигель-адъютант полковник А.С. Жуков умер на фронте».

После взятия Радауца сотня Конвоя под командой есаула Рашпиля, совместно с Кизляро-Гребенским полком, – командующий есаул Балаев, – продолжала преследование противника, захватывая большое количество пленных и всякого рода оружие и снаряжение австрийской армии. Дальнейший боевой путь Л.-Гв. 1-й Кубанской сотни – активное участие во всех боях Кизляро-Гребенского полка при взятии Гура-Гуморы, Кымполунга и в боях у Дорна-Ватры. Во время этих боев Терской казачьей дивизией командовал генерал Хоранов, человек исключительной личной храбрости, признававший при всех положениях единственное решение – конная атака!

Под Дорна-Ватрой преследование противника прекратилось, и на линии Дорна-Ватра – Якобени возобновилась позиционная война. Позиция проходила по значительным высотам, покрытым вековым хвойным лесом. На позиции под Дорна-Ватрой сотня Конвоя получила приказание вернуться с фронта.

За все время пребывания на фронте, при совместной боевой службе с Терской казачьей дивизией, а в особенности с доблестным и славным Кизляро-Гребенским полком, офицеры и казаки сотни Конвоя настолько сроднились с ними, что расстались как с самыми лучшими и верными кунаками.

Находясь на фронте, все чины сотни Конвоя ревностно и мужественно несли свою службу, сознавая, что на них обращено внимание всех полков дивизии, и с честью оправдали веру в их боевую стойкость.

За мужество и храбрость, проявленную в боях, постановлением Георгиевской Думы Юго-Западного фронта командир Л.-Гв. 1-й Кубанской сотни есаул Георгий Рашпиль был награжден орденом Св. Великомученика и Победоносца Георгия 4-й степени и Георгиевским оружием. Также Георгиевским оружием были награждены командиры взводов: подъесаул Михаил Скворцов и сотник Виктор Зборовский. Кроме того, получили орден Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом подъесаул Скворцов, сотник Зборовский и сотник Александр Шведов. Классный фельдшер сотни, коллежский регистратор Петухов за примерное исполнение своих обязанностей в боевой обстановке, неоднократно оказывавший раненым первую помощь под огнем противника, был награжден орденом Св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость».

Все вахмистры, урядники и казаки сотни вернулись с фронта, имея Георгиевские кресты 4-й степени, а некоторые 4-й и 3-й степени. В результате частых и упорных боев сотня Конвоя понесла значительные потери. Всего выбыло из строя 50 человек, из коих: убито 15, ранено 27 и эвакуировано по болезни 8.

Выступив на фронт в составе 5 офицеров и 156 вахмистров, урядников и казаков, сотня вернулась с фронта, имея в строю 2 офицеров и 106 казаков.

В Царское Село сотня возвращалась через Могилев. Его Величество Государь Император изволил, в сопровождении Наследника Цесаревича, прибыть на станцию