Время Андропова - Никита Васильевич Петров

Разумеется, КГБ занимался изучением и анализом причин, побуждавших граждан, недовольных советскими порядками, не просто высказываться в частном порядке, но выражать свое несогласие более или менее открыто, искать единомышленников и объединяться в группы и организации. Посвященные этому работы и внутренние разработки КГБ крайне интересны. Они позволяют понять, насколько сама система КГБ была несвободна в признании (хотя бы во внутренних секретных документах) истинных причин недовольства и растущего сопротивления советским порядкам. В исследовании, предпринятом в начале 1970-х[742], приводят следующие данные о причинах формирования у граждан антисоветских взглядов:

— под влиянием идеологической диверсии противника в форме радиопропаганды — 60,9 % участников;

— под воздействием литературы враждебного содержания, нелегально изготавливаемой в СССР, — 38,6 %;

— под воздействием литературы враждебного содержания, изданной за рубежом, — 29,5 %;

Есть в исследовании и перечень внутренних факторов, способствующих формированию враждебных советской системе взглядов:

а) недостатки в области экономики, хозяйственной жизни — 53,1 %;

б) осужденные КПСС отрицательные явления, связанные с культом личности Сталина, — 46,4 %;

в) явления, связанные с элементами волюнтаризма и субъективизма в руководстве страной, — 41,5 %;

г) различные недостатки в области идеологической и культурно-воспитательной работы — 36,2 %;

д) «трудности и недостатки» личного порядка — 23,7 %.

В исследовании приводятся данные о том, что среди участников антисоветских и политически вредных организаций преобладают мужчины 18–30 лет, имеющие высшее и среднее образование и проживающие в городах. На первом месте — студенты и учащиеся, доля рабочих промышленных предприятий среди участников таких организациях незначительна[743].

То есть, согласно этому исследованию, основными факторами были прежде всего изъяны советской системы хозяйствования и распределения благ, а также внутренние политические причины — сталинские репрессии, идеологические кампании времен Хрущева — отправка молодежи на целину, борьба со «стилягами и тунеядцами». Важно, что наиболее «проблемной» группой была признана учащаяся молодежь.

Опираясь на аппарат КГБ, Андропов искоренял инакомыслие методично и последовательно. Он был убежден в своей правоте. Когда однажды Евгений Чазов спросил в частном разговоре Андропова, стоит ли придавать такое значение немногочисленной группе диссидентов, тот дал развернутый ответ: «Вы не понимаете, что расшатать любой строй, особенно там, где полно скрытых пружин для недовольства, когда тлеет национализм, очень легко. Диссиденты — это враги нашего строя, только прикрывающиеся демагогией. Печатное слово — это ведь оружие, причем сильное оружие, которое может разрушать. И нам надо защищаться»[744].

Установки на решительное искоренение инакомыслия в советском обществе шли с самого верха, и Андропов им четко следовал. На апрельском (1968) пленуме ЦК КПСС Брежнев выступил с докладом о международном положении, но в конце доклада заговорил об идеологической работе и поделился своим негодованием: «В многочисленных письмах и резолюциях, поступающих в ЦК КПСС, советские люди — рабочие фабрик и заводов, колхозники, инженерно-технические работники, служащие, работники науки — гневно осуждают тех, кто берет под защиту отщепенцев, справедливо осужденных советским судом за антисоветскую деятельность, таких как Гинзбург, Галансков и им подобные. Особое возмущение вызывает тот факт, что среди этих защитников нашлись, к сожалению, даже люди, носящие партийный или комсомольский билет в кармане (Возгласы: Позор!)»[745].

Это был сигнал Андропову — необходимо усилить работу. На пленумах еще не раз звучали тирады против инакомыслящих. Но не только. Брежнев был щедр и на похвалы в адрес КГБ. В речи на апрельском (1973) пленуме ЦК КПСС он произнес легшую на сердце Андропова и его замов фразу: «Мне хочется особо сказать два слова о Комитете госбезопасности, чтобы положить конец представлениям (я имею в виду не членов ЦК, а отдельных товарищей вне этого зала), будто Комитет государственной безопасности только и занимается тем, что “хватает и сажает людей”. Ничего подобного. Наши люди из Комитета проводят за рубежом ответственную работу. И не каждому дано, не каждый способен осуществлять такую работу, какую они проводят на благо нашей Родины, сейчас с немалым риском для себя. На Комитете госбезопасности лежат большие задачи. От имени Политбюро скажу, что он нам очень помогает (Аплодисменты)»[746].

Заместители Андропова внимали словам генсека и тщательно фиксировали сказанное в адрес КГБ. Собирали своего рода коллекцию цитат, снабжая ими своего председателя. Важная вещь. При подготовке речей и выступлений в стенах КГБ этими изречениями, как нафталином, пересыпали конспекты. Только вот за точность этих записей нельзя ручаться. В записи Цинева высказывание Брежнева весьма облагорожено. Куда-то исчезло простодушное «хватает и сажает людей». Между тем приведенная автором цитата дана точно по стенограмме пленума.

Фрагмент выступления Л.И. Брежнева на апрельском (1973) пленуме ЦК КПСС, записанный Г.К. Циневым

26 апреля 1973

[РГАНИ. Ф. 80. Оп. 1. Д. 162. Л. 173]

Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении Ю.В. Андропова орденом Ленина

Декабрь 1971

[РГАНИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 72. Л. 10]

Не забывали Андропова и с наградами. Указом от 2 декабря 1971 года его наградили орденом Ленина. Формулировка была любопытная и без указания на деятельность во главе КГБ: «За заслуги в деле обеспечения успешного выполнения заданий пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР…»[747]. Но еще любопытней то, что указ был секретный и на решение Политбюро об этом награждении было наложено табу на ознакомление: «Без т. Черненко К.У. справок по этому вопросу никому не давать. 01.12.71 г. М. Соколова»[748]. Разумеется, вместе с Андроповым были награждены и остальные члены высшего руководства. Но что-то они стеснялись обнародовать эту радостную новость. Понятно, что в «Ведомости Верховного Совета СССР», где публиковались наградные указы, это награждение не попало.

В 1973 году Андропов вполне заслужил похвалу Брежнева. Был подготовлен и проведен «показательный процесс» по делу Петра Якира и Виктора Красина. Пока процесс готовился, Андропов лично участвовал в их допросах, потом встретился с раскаявшимися осужденными, пообещав быстрое освобождение. Еще бы. Андропову было мало процесса. Результат нужно было закрепить публичным покаянием.

Андропов лично приехал в Лефортовскую тюрьму подбодрить Якира и Красина после вынесения приговора. Разговор с председателем КГБ Красин приводит в воспоминаниях. Андропов начал деловито и был щедр на посулы:

«“Мне доложили, что у вас назрел кризис доверия к КГБ”. — “Неудивительно, — сказал я. — Мы сдержали свое слово, а нам дали по шесть лет”. — “Ну, на это не обращайте внимания. Подайте заявление на кассацию, вам снизят до отсиженного и пока оставят ссылку. Далеко мы вас отправлять не собираемся. Можете сами выбрать город поближе к Москве. А там пройдет месяцев восемь, подадите на помилование и вернетесь