«Там, среди шумного моря, вьется Андреевский стяг…» Хрестоматия военного моряка - Коллектив авторов

Приехавшим на лодках жителям острова с фруктами позволено было продавать их, но с тем, чтоб не привозили горячих[197] напитков. Покупку свежих фруктов я позволил производить во всех портах, зная на опыте, что приносят большую пользу, очищая кровь, и предохраняют от расположения к цинготной болезни.

При прогулках в городе я имел в кармане искусственный магнит, касался им до земли в разных местах на улицах и всегда усматривал множество железных частиц, пристававших к магниту; приказал привезти на шлюп песку, выбрасываемого морем на берег, и также нашел, что [он] наполнен железными частицами. Привезенная мною в С.-Петербург часть сего песка хранилась в музее Государственного адмиралтейского департамента в минеральном кабинете и в С.-Петербургском Минералогическом обществе. Вероятно, что и весь вулканический остров Тенериф наполнен этим песком, и потому полагаю, что всякое испытание над магнитною стрелкою на берегу города Санта-Крус не принесет никакой пользы.

Город Санта-Крус ныне один из лучших маленьких городов; улицы хорошо вымощены, городская площадь почти вся вымощена наподобие тротуара большими плитами, где по вечерам жители прогуливаются. Ныне не видно уже того множества монахов и развратных женщин, которые путешественникам здесь встречались; первых не видно потому, что архиепископ и инквизиция переселились, и многие монахи померли от бывшей в 1810 году чумы. Вероятно, от той же болезни уменьшилось и число развратных женщин, а особенно от принятых правительством строгих мер, препятствующих их размножению.

Площадь украшают мраморный крест и мраморное изображение Богоматери с крестом в руках; на подножии изображены гванчи, древние жители острова, принявшие христианскую веру, обращающие взоры свои на Богоматерь; все сделано из лучшего белого мрамора, доставлено за дорогую цену из Генуи и посвящено городу.

Дома в Санта-Крус все построены из камня; нижняя часть из твердого, а верхняя из мягкого. Лучшие дома имеют крыши плоские, огражденные стенами в три фута вышины так, что самая крыша служит балконом в хорошую погоду; в дождливое время собирающаяся на крышах вода стекает по водопроводам в водохранилища, которые почти при каждом доме, чтобы, в случае летней засухи, или повреждения труб, ведущих воду с гор, не терпеть в ней недостатка.

Ядовитых змей и других пресмыкающихся нет на острове.

Долина Оротавская прелестная, изобилует всеми дарами природы; имели удовольствие видеть место, которое некогда принадлежало завоевателю острова Тенерифа, Иоанну Бетанкуру, а ныне во владении его потомков. Достойное удивления драконово дерево, растущее недалеко от поместья Бетанкура, обратило внимание наших путешественников, оно на десяти футах высоты от земли имеет тридцать шесть футов в окружности.

В Крыму, на даче генерал-майора Говорова, называемой Албат, находится дуб в полной высоте, и не менее этого дерева достоин удивления: на пяти футах от земли – толщиной в окружности тридцать шесть футов. Дуб в особенности знаменит тем, что под тенью его завтракали Екатерина II и римский император Иосиф во время путешествия их по Крыму.

В пятидневное наше пребывание в Санта-Крус ночью дул тихий ветер с берега, а с 6 часов утра свежий с моря от NO и продолжался во весь день, а к вечеру стихал.

(Беллинсгаузен Ф.Ф. Двукратные изыскания в Южном Ледовитом океане и плавание вокруг света, с 95-101)

Ф.Ф. Беллинсгаузен. Плавание у берегов Антарктиды

Удивительно, насколько бодр был дух русских моряков в тяжелейших условиях плавания в высоких широтах. Нетрудно заметить, что командиры кораблей уделяли его поддержанию неослабное внимание, входя во все мелочи матросского быта. Этому служило и отмечание церковных и светских праздников командами, и частое (по возможности) общение офицерского состава. Интересно также, как высоко современниками оценивалось значение победы над Наполеоном.

23 декабря [1819 г.]. Поутру впереди нас к северу висели сгустившиеся черные тучи, которые как будто не переменяли своего положения; это служило поводом к заключению, что в близости должен быть берег, и мы пошли на север к облакам. В самом деле, пройдя несколько, увидели остров; по приближении рассмотрели на юго-западной стороне жерло, из которого беспрерывно поднимались густые смрадные пары. Когда мы проходили под ветром острова, пары сии составляли непрерываемое густое облако и издалека были подобны выходящему из трубы парохода дыму, только в большем виде. Я назвал остров, в честь первого по мне на шлюпе «Востоке» капитан-лейтенанта, островом Завадовского.

24 декабря. Ночью теплота по термометру была 0,5°, и мы прежде 10 часов утра подошли к юго-западному мысу; на расстоянии полторы мили легли в дрейф и спустили ялик, на котором отправились на остров капитан-лейтенант Завадовский. астроном Симонов и лейтенант Демидов. Вскоре шлюп «Мирный» приблизился, через телеграф испросив позволения отправить также ялик с офицерами на остров.

В час после полудня ялик возвратился; капитан-лейтенант Завадовский мне донес, что они пристали хорошо, между каменьями, влезали на 18 или 20 футов вышины и нашли множество пингвинов, которые сидели на яйцах. Наши путешественники, достигнув почти до половины горы, везде находили топкий грунт. Необыкновенно дурной запах от множества помету пингвинов понудил их вскоре возвратиться на шлюпы; привезли с острова несколько пингвинов и перегорелых камней.

Эти обретенные мною, в совокупности лежащие три острова, назвал я островами маркиза де Траверсе, бывшего тогда министра, который при отправлении шлюпов доказал свое доброжелательное к нам расположение.

Желая воспользоваться находящеюся по близости нас небольшою льдиною, подошли к ней, спустили ялики и отправили людей, чтоб нарубить льду и привезти на шлюп. В продолжение полутора часа привезено было столько, что наполнили шесть больших бочек, братские котлы и все артиллерийские кадки, после чего гребные суда были подняты, и мы опять наполнили паруса. Из растаявшего льда я для опыта велел, не сказав офицерам, приготовить воду на чай; все нашли, что она была превосходная и чай вкусен. Это обнадежило нас, что во время плавания между льдами всегда будем иметь хорошую воду.

25 декабря. В полночь термометр опустился на 0,8° ниже точки замерзания. Мы лавировали при том же противном ветре от юга. Через телеграф я требовал, чтобы с шлюпа «Мирного» прибыл священник для совершения молебствия по случаю воспоминания – избавления России от нашествия галлов и с ними двадесяти язык[198]. Молебствие было совершено с коленопреклонением. Служителям в обыкновенные дни производили солонину пополам со свежею свининой, но для этого дня приготовили любимое кушанье русских, щи с кислою капустою и свежею свининою, пироги с сорочинским пшеном и нарубленным мясом. После обеда роздано каждому