«Орел» в походе и в бою. Воспоминания и донесения участников Русско-японской войны на море в 1904–1905 годах - Коллектив авторов

Прилагаю при сем рапорт старшего механика, чертеж правого и левого бортов с обозначением мест пробоин, 5 чертежей боя 14-го мая 1905 года и 6 листов напечатанных изображений повреждений броненосца «Орел», полученных им в бою 14-го мая. Подписал: капитан 2 ранга [К.Л.] Шведе.

Русско-японская война 1904–1905 гг. Действия флота. Документы. Отдел IV. 2-я Тихоокеанская эскадра. Кн. 3. Бой 14–15 мая 1905 года. Вып. 3. Донесения и описания участников боя. – СПб., 1907. – С. 513–561. Подготовка к печати, биографическая справка и комментарии Р.В. Кондратенко

Показание старшего офицера капитана 2 ранга [К.Л.] Шведе

Публикуемые показания были даны капитаном 2 ранга К.Л. Шведе «Следственной комиссии по делу о сдаче 15 мая 1905 года неприятелю эскадренных броненосцев “Орел”и “Император Николай I” и броненосцев береговой обороны “Генерал-Адмирал Апраксин” и “Адмирал Сенявин ” под общей командой бывшего контр-адмирала Небогатова», под председательством вице-адмирала Я.А. Гильтебрандта, 15 сентября 1906 года в зале Адмиралтейств-совета в Главном Адмиралтействе.

На 2-й Тихоокеанской эскадре я находился на эскадренном броненосце «Орел», старшим офицером, а в бою 14 мая 1905 года, около 3 часов, когда выбыл смертельно раненым командир броненосца, капитан 1 ранга Юнг, я занял его место. На должность старшего офицера на броненосец «Орел» я был назначен в 1902 году[286], когда еще броненосец был на стапеле, и все время я оставался в этой должности, как при постройке, так и при вооружении, отправке и следовании корабля на Восток, к театру военных действий, в составе судов 2-й Тихоокеанской эскадры, под флагом вице-адмирала [З.П.] Рожественского.

Цель отправки на Восток 2-й Тихоокеанской эскадры, по моему мнению, была ее прибытие в Порт-Артур, соединение ее с 1-й Тихоокеанскою эскадрою и, таким образом, составив силу, которую можно было противопоставить силе японского флота, блокировавшего наш флот в Порт-Артуре, сломить эту силу и этим отнять у них обладание морем, без которого успеха с нашей стороны, в эту кампанию, ожидать мы, ни в каком случае, не могли. Что касается того, что существовал ли писанный или словесный план этой операции, я сказать положительно не могу, по крайней мере, я его не видал и ни от кого не слыхал о том, чтобы таковой кто-либо читал или знал о нем; много раз мне приходилось говорить об этом вопросе с моим покойным командиром, капитаном 1 ранга [Н.В.] Юнгом, и он всегда высказывался, что и для него это глубокий секрет. Как не волновал и не интересовал нас этот вопрос, нам приходилось удовлетворяться всегда одними лишь догадками и предположениями, а утешали мы себя тем, что до встречи с неприятелем еще мы успеем поработать над планом операции; должны же, наконец, когда-нибудь, нас, для пользы дела, познакомить с ним. Когда мы были уже близки ко времени соприкосновения с неприятелем, когда, однажды, командир броненосца знакомил меня со всеми имевшимися у него секретными делами и документами, что имело место, на случай смерти командира в бою и замены его мною, я обратился тогда к нему с требованием познакомить меня со всем тем, что касается плана операции нашей 2-й Тихоокеанской эскадры, с планом боя и с распоряжениями командующего на случай победы или поражения, места рандеву и т. п., но на эти вопросы командир мне категорически ответил, что ему известно одно: «Идем в Владивосток, дальнейшие распоряжения адмирала последуют сигналом»; командир прибавил, что предполагает, что бой будет принят в строе пеленга или кильватера, что будет показано адмиралом, в зависимости от условий встречи с неприятелем. Вот все, что ответил на мои вопросы командир, – это же я мог поведать и офицерам корабля. Во время следования 2-й Тихоокеанской эскадры от Либавы до Корейского пролива, офицеры броненосца, при моем участии, занимались тактическими задачами: разбирались примерные бои при различных условиях нашего и японского флотов. Командир наш всегда интересовался нашими занятиями, знакомился с ними с большим интересом и не раз вносил много вопросов, над которыми нам приходилось работать при его участии, – но, повторяю еще, все это было основано на наших догадках и предположениях, а не тот настоящий план, в ознакомлении с которым ощущался такой интерес и существенная необходимость. Что же касается того, была ли, какая-нибудь инструкция дана другим адмиралам нашей 2-й Тихоокеанской эскадры, я не знаю и не слыхал. Кроме тактических задач на общих собраниях офицеров нашего корабля, выработался подробный и обдуманный план приготовления корабля к бою, и вот, согласно этому плану, корабль и был приготовлен к бою, и, как выяснилось потом, приготовление корабля по этому плану принесло немаловажную пользу для сохранения жизненности корабля в бою, уменьшения числа пожаров и сохранения плавучести корабля. Вернусь опять к тому, что пока мы следовали на театр военных действий, не в качестве активного флота, а в виде сильного стратегического резерва, который своими обдуманными операциями должен был поддержать флот активный, сосредоточенный на театре войны, должен был выручить его и совместными операциями способствовать уничтожению флота неприятеля.

До прихода 2-й Тихоокеанской эскадры на Восток, мы считали себя вспомогательной резервной эскадрой, которая, хотя с большим трудом, но могла обойтись средствами, бесконечно малонадежной базы, каковыми являлись беззащитные наши транспорты. Все переменилось с уничтожением нашего флота в Порт-Артуре; мы превратились из флота резервного в активный флот. Флот этот, совершенно отрезанный от каких-либо отечественных баз, сосредоточился на Мадагаскаре, в Nossi-Bé, ничем не обеспеченный и себя чувствовавший таким осиротелым, – и вот, этот-то флот должен был начать вновь военные действия. Единственная база этого флота был Владивосток, такая от него далекая, и достигнуть этой базы значило преодолеть все трудности на театре военных действий, оставшись победителем. Ни для кого не секрет, что 2-я Тихоокеанская эскадра была сформирована внезапно из кораблей или только что, едва закончивших постройку или из судов устаревших типов, и в эту эскадру было зачислено все, что тогда являлось возможным, и это все из себя изображало не что иное, как скопище судов, неподготовленных к бою, и все это должно было форсированным ходом торопиться на театр военных действий. Короткий подготовительный учебный период в Ревеле, одновременно с окончанием постройки некоторых судов и постоянными приемками запасов провизии и материалов, в деле боевой подготовки не мог принести никакой существенной пользы, тогда как обучить флот – работа многих лет, а не двух-трех недель; кто не знает, что корабли без обученного личного состава – груз, легкая добыча для неприятеля. Итак, после сдачи Порт-Артура, а следовательно, и бывшего в нем нашего флота, цель нашей