«Орел» в походе и в бою. Воспоминания и донесения участников Русско-японской войны на море в 1904–1905 годах - Коллектив авторов

Первые знаки на беспроволочном телеграфе, ясно нам показавшие о присутствии в море японских разведчиков, стали получаться у нас на аппаратах еще 13 мая, в 5 часу дня, на вахте лейтенанта Славинского; об этом, как и всегда, было сейчас сообщено семафором на адмиральский корабль, и затем, каждый раз, когда знаки получались, передавалось по линии семафором на броненосец «Князь Суворов». Нам было совершенно уже ясно, что эскадра наша открыта неприятелем в 7 часов утра 14 мая, когда с правой стороны, в 70 кабельтовых расстояния, во мгле, мы увидали силуэт крейсера, типа «Idzumi», который, идя с нами параллельным курсом, с кем-то переговаривался по беспроволочному телеграфу, что легко было заключить по нашему приемному аппарату.

Во время боя 14 мая ни разу не встречалась надобность дать машине самый полный ход, и полагаю, что наибольший ход, какой мы имели в бою, не превышал 12 узлов временами, а то все время ход держался около 10 узлов. Скажу уверенно, что, в случае надобности, броненосец «Орел» не мог бы дать того хода, который дал он на пробе машины в Кронштадте, т. е. около 18 узлов; причиною этому должна была служить, главным образом, перегрузка броненосца на 12 %, с посадкой на 2 [фута] 7 [дюймов] глубже, против нормальной посадки, а затем, обрастание W.L., фут на 5 под водою[288], длинною бородою водорослей, что должно было немало влиять на ход. На пробу машины на полный ход в Кронштадте, ходили вскоре, после окраски подводной части в доке и при нормальной посадке броненосца на ровный киль, при углублении 26 фут. Я думаю, что самый полный ход, при всех благоприятных условиях, при расходовании лучшего грохотованного[289] угля и замене уставших кочегаров другою сменою, могли дать, до получения пробоин и воды по палубам, не более 15–16 узлов.

Подводная часть на броненосцах нашей эскадры обрастала у W.L., дно же оказалось почти чистое, с самым незначительным количеством мелких ракушек. Когда броненосец «Бородино» перевернулся и плавал еще некоторое время вверх дном, то проходя мимо него близко, я лично убедился, что краска на дне его имела совершенно свежий вид, дно было чисто; поэтому я и сужу по подводным частям других судов, бывших с «Бородино» в одинаковых условиях плавания. «Орел» имел тоже совершенно чистое дно, как оказалось потом, во время пребывания его в доке. Хотя очистку подводных частей и приписывали работе наших водолазов в Носси-бе, но кому приходилось видеть очистку подводных частей от ракушек в доках, и каких, зачастую, усилий это стоит, то, конечно, не поверит, чтобы оказавшиеся чистые подводные части наших судов было дело рук наших малоопытных водолазов, а, скорей, надо приписать это качеству патентованной краски, фирмы «Гольцапфель», употребляемой в Кронштадтском порту. Что касается вопроса, когда наши крейсера повернули на S, я сказать затрудняюсь; я представлял себе, что это было к вечеру, в 8 часу, но утверждать боюсь, не имея на то оснований.

Относительно рандеву, на случай неудачного боя или поражения нашей эскадры неприятелем, мне известно не было, никто ничего не слыхал; я знал одно, что все старания должны быть приложены прорваться в Владивосток, куда и лежал наш курс с наступлением темноты, после дневного боя.

В момент начала боя, броненосец «Ослябя» был значительно левее «Орла»; колонна, головным которой был броненосец «Ослябя», еще не вступила 1-му отряду – («Князь Суворов», «Александр III», «Бородино». «Орел») в кильватер; «Ослябя» был тогда левее и почти на траверзе «Орла». Когда же он вступил в кильватер «Орла», то он имел уже значительные повреждения; он носом сидел почти до якорных клюзов; командный мостик с левой стороны был разбить и висел; 10 [-дюймовая] носовая башня была подбита и бездействовала; дуло одного 10 [-дюймового] орудия перебито; одна или две плиты брони верхнего пояса с Остовой стороны были сбиты, а в обнаженном месте была громадная пробоина, через которую броненосец, по-видимому, наполнялся водой. Я полагаю, что броненосец «Ослябя» погиб от того, что носовые непроницаемые переборки от каких-нибудь причин не выдержали напора воды, а может быть, были разбиты снарядами неприятеля; эти переборки сдали, вода пошла дальше, и броненосец, садясь носом все глубже и глубже, плавно перевернулся на бок и быстро затонул. Последнего момента гибели я не видал. Сигнала о передаче командования эскадрою адмиралу [Н.И.] Небогатову, с миноносца «Буйный», я лично не видал, мне никто об этом сигнале не докладывал; должно быть, миноносец быль закрыт от нас дымом или другими судами, а может быть, вследствие каких-либо других обстоятельств. Неприятельские фугасные снаряды 8,10 и 12-дюйм[ового] калибра, при взрыве о броню, действовали как резкий удар; удар этот вызывал сильнейшее сотрясение; болты, крепящие броню к рубашке, не выдерживали двух-трех подобных сотрясений, болты сдавали, и броня отставала от рубашки, а при дальнейших попаданиях, броню легко было сорвать, что и было, я полагаю, на «Ослябя», где броня была сорвана; попал еще снаряд и разворотил громадную пробоину 7–8 [дюймов] в диаметре[290]. От таких попаданий и сотрясений на «Орле» были замечены следующие отставания брони: 3-х броневых плит поясной защиты с левого борта на 31 шпангоуте верхнего пояса, с левого борта на 84–87 шпангоутах нижнего пояса, с правого борта – на 2-м шпангоуте. С левой носовой 6 [-дюймовой] башни плита брони 6 [-дюймовой] толщины была совсем сорвана, и лишь случайно осталась на 2-х болтах совсем исковерканных. Раздвинулись на 11/2–2 дюйма 10[-дюймовые] плиты вертикальной защиты стола кормовой 12[-дюймовой] башни. Попал в нее 12[-дюймовый] снаряд. Сдвинулась правая передняя плита боевой рубки, обделочные угольники оказались сорванными. Попал сюда снаряд 8 или 10-дюймового] калибра. Раздвинулась плита брони на правой кормовой 6 [-дюймовой] башне, так что выскочил стальной клиновой заделок, загнанный между плитами (вращающаяся часть). У той же башни отошла плита защиты подачи в адмиральский столовой, где у одной плиты были счищены все обделочные угольники. Отошла 3-х дюймовая плита с левого борта у кормового каземата, вследствие разрыва 12 [-дюймового] снаряда в кают-компании. Кроме этих повреждений брони, было еще не одно, но не удалось в точности заметить этих повреждений; говорили между японцами, что в броне нижнего пояса «Орла» были несколько погнутий брони с отставанием от рубашки, что не могло обойтись без замены этих плит новыми, таковых насчитывали до 18 плит, что приписывалось попаданию снарядов не