Советская элита от Ленина до Горбачева. Центральный Комитет и его члены, 1917-1991 гг. - Эван Модсли

молодых людей, рвавшихся на фронт. Он вступил в партию в 1944 г. и проработал вплоть до 1949 г. в комсомольских органах Запорожья, а потом в Крыму. Всеволжский присутствовал на последнем при жизни Сталина съезде партии в 1953 г., а затем был включён в группу украинских партийных аппаратчиков, закончившую курс обучения в республиканской Высшей партийной школе, где также занимался совершенствованием украинского языка.

5.1. Михаил Всеволжский (сб.: Депутаты Верховного Совета СССР, 1966)

Оставшуюся часть жизни Всеволжский провёл на партийной работе. Первые четыре года после войны он был вторым, а потом и первым секретарём одного из райкомов в Запорожье, а затем более 10 лет состоял в областном партийном аппарате, поднявшись до должности второго секретаря Запорожского обкома партии. В самом начале пребывания Брежнева на должности генерального секретаря ЦК, в 1966 г., Всеволжский достиг республиканской известности, став первым секретарём Запорожского обкома, его избрали в Верховный Совет СССР и ввели в состав ЦК партии в качестве кандидата в члены. Полноправным членом ЦК Всеволжский стал только через 10 лет. Постепенно он накопил другие знаки политического признания в годы правления Брежнева. В 1974 г. он стал Героем социалистического труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и молот». Этого звания его удостоили за рекордный урожай зерна, собранный в области, а в 1977 г. к своему шестидесятилетию он был награждён вторым орденом Ленина[407]. Когда Брежнев в 1979 г. посетил родной Днепродзержинск, именно Всеволжский сопровождал его в поездке[408].

Всеволжский внёс особый вклад в кампанию по сокращению объёмов ручного труда в промышленности, проходившую под лозунгом «Переложим ручной труд на плечи машин». Кампания была одобрена лично генеральным секретарём, её всячески восхваляли на XXV съезде партии в 1976 г. Её значение было специально отмечено в резолюции пленума ЦК в 1979 г.[409] Но звезда Всеволжского закатилась в середине 1980-х гг., когда к власти пришло менее снисходительное руководство. Запорожье оказалось среди регионов, подвергнутых критике за падение производственных результатов на пленуме ЦК Украинской компартии в марте 1985 г. В республике произошёл спад производства молока, и Всеволжский попал в число тех, от кого потребовали объяснений относительно предпринимаемых мер по скорейшему преодолению недопоставок[410]. В ноябре того же года Всеволжский был освобождён от должности первого секретаря, как было объявлено, «в связи с уходом на пенсию». Его преемнику на этом посту в тот момент было всего 50 лет, что тоже можно считать знамением времени[411]. Хотя деятельность Всеволжского — не худший пример стагнации, его судьба очень подходит в качестве свидетельства того, что карьера первых секретарей классического брежневского типа, сидевших на своих постах в обкомах по 19–20 лет, закончилась с приходом перестройки.

Зия Нуриев представлял другую группу полномочных членов Центрального Комитета брежневского времени. Башкир по национальности и председатель Совета министров своей автономной республики, он был выдвинут на должность министра заготовок и заместителя председателя Совета министров СССР. Подобно Всеволжскому, он был выходцем из села, одним из восьми детей в крестьянской семье[412]. В материальном отношении семья относилась к числу середняков или даже зажиточных — у них имелись лошади, несколько коров и овец. Но отец Нуриева умер в 1918 г., когда мальчику было всего три года, а мать оказалась не в состоянии выучить всех детей в школе. В голодный 1921 г. семья распалась, и только он один в конце концов сумел добраться к родственникам в ближайший город, чтобы там учиться. После окончания школы Нуриев поступил в педагогическое училище в Уфе, по окончанию которого работал сельским учителем. В возрасте всего 21 года его назначили заведовать образованием целого района. Позднее Нуриев был вынужден оставить семью, поскольку его призвали в армию, где он служил политруком и в 1939 г. вступил в Коммунистическую партию. Будучи одним из самых юных представителей второго поколения элиты, Нуриев к 1941 г. не успел выдвинуться на какой-либо серьёзный руководящий пост.

Он не участвовал в активных боевых действиях во время войны, но продвигался вверх по партийной лестнице, став первым секретарём одного из райкомов, а затем, в конце войны, заведующим сельскохозяйственным отделом Башкирского республиканского комитета партии. В 1952 г. он вошёл в секретариат Башкирского рескома, став в 1964 г. его вторым, а в 1957 г. — первым секретарём. В соответствии с должностным рангом Нуриев на следующем съезде партии в 1961 г. был избран полномочным членом ЦК. Он также продолжил своё образование, окончив заочную аспирантуру в Высшей партийной школе в Москве и защитив кандидатскую диссертацию по вопросам экономики зернового хозяйства Башкирии[413]. В 1969 г. он переехал в столицу и, что намного важнее, сменил партийную карьеру на работу в государственных органах, став министром заготовок СССР, а затем и заместителем председателя Совета министров СССР[414]. Во всех назначениях и перемещениях, по словам самого Нуриева, никогда не было ничьего покровительства. «Я никогда не ощущал, что чья-то рука меня поддерживает, — утверждал он. — Всё дело было в том, как человек относится к своей работе, как ведёт себя в семейной жизни, не пьёт ли он, каких результатов он способен добиться». Его выдвижение на министерский пост оказалось для него неожиданным. Возвратившись поздно вечером из поездки за Урал, Нуриев принимал ванну, когда раздался телефонный звонок Михаила Суслова, сообщившего ему, что вчера он назначен на должность министра заготовок. «Как, — удивился Нуриев, — не поставив меня в известность?» «Но вы же не человек с улицы, — пояснил Суслов, — напротив, вы член Президиума Верховного Совета, много лет работаете первым секретарём рескома». Нуриев попробовал протестовать, ссылаясь на то, что его жена не захочет переезжать. «Все жёны одинаковы», — парировал суровый секретарь ЦК.

5.2. Зия Нуриев (репродукция с. портрета, написанного в 1970 г. Новости)

Похожая история случилась с Нуриевым и в 1973 г. Когда он ехал в служебном автомобиле, ему позвонил из Кремля Брежнев, чтобы сообщить о его назначении заместителем председателя Совета министров и о том, что на следующий день он должен явиться на представление к Косыгину. Личного мнения Нуриева опять никто не спрашивал, хотя тот не испытывал особого желания перемещаться на новую должность, поскольку только начинал осваивать министерские обязанности. Но Брежневу было достаточно того, что его коллеги заметили позитивные результаты деятельности Нуриева, о чём он сообщил тому при личной встрече. В