Еврейская сюита - София Браун

Он купил пять фальшивых паспортов. И очень гордился… знаете, купить паспорта в 1938–1939 годах было очень сложно – уже фашистская Германия была везде. Он пришел к своему отцу и сказал: «Слушай, папа, мне удалось… я купил эти паспорта, чтобы уехать в Палестину… Мы должны собираться». Они должны были ехать на пароходе из Италии. Его отец попросил: «Да, покажи мне, пожалуйста, эти паспорта». Эрнест ему дает эти паспорта, и что тот делает? Смотрите, вот так. Рвет все паспорта. Говорит: «В Палестину, в эту Святую землю ты не поедешь нелегально, по фальшивому паспорту».

Это ужас, нет? Он не поехал. Но что случилось с этим пароходом? Все утонули. Утонули. Потому что немцы разбомбили этот пароход, никто не остался в живых.

Я скажу сейчас очень важное. Эрнест был творческий человек, талантливый человек, но самое поразительное его качество – он был как «ванька-встанька»: он все время начинал жизнь заново в разных странах – разные языки и ментальности, каждый раз новая часть жизни. Но он должен был взять с собой свое прошлое, понимаете. Он брал эту еврейскую традицию с собой – и вот это его спасало, оставалась связь.

Потому что эмигранты… Вы не были никогда эмигрантом, а я была два раза. В эмиграции человек обязан начать свою жизнь заново. Никого не осталось: ни тети, ни дяди, никакой семьи, ни родителей, ничего – новая страна, новый язык, новое все. И он смог это сделать. Вот за это я его больше всего ценю. Новое начало. Это очень трудно. Я часто смотрю на все эти переживания эмигрантов, они более-менее одинаковые. Это как пересадить дерево с одной почвы на другую, не каждый это умеет. Дерево не может.

Глава 3. Изобретательный ум

Как думает изобретатель? Мы можем смотреть на одну и ту же вещь, и мы увидим два совершенно разных явления. Изобретатель – он не только теоретик, но он прежде всего практик. Эрнест всегда был очень практичный.

Эрнест был self-made businessman – бизнесмен, который сам себя сделал. У него не было университетского образования: ни по экономике, ни по юридическим вопросам, ни даже по химии. Но чтобы быть очень успешным бизнесменом, международным бизнесменом, надо иметь несколько важных качеств.

Прежде всего, надо иметь self-discipline, внутреннюю дисциплину. Никогда не опаздывать, никогда не откладывать встречи или свои обязательства. Всегда отвечать в переписке. Даже если вы получаете письмо, на которое вы не можете сразу ответить. Вы пишете: «Я получила письмо и отвечу через неделю» или как можно быстрее.

Потом надо иметь внутренний стержень – обязательства для себя и для другого человека, уважение. Не надо никого использовать, но не надо также, чтобы тебя использовали. Так что все время надо быть приличным человеком.

– Что такое внутренний стержень, внутренняя устойчивость?

– Внутренняя устойчивость, может быть, это самое главное, потому что все время происходит внутренняя борьба, борьба с самим собой. Устоять в этой борьбе – это самое важное.

Я говорю про Эрнеста, он в это верил… Каждому человеку нужна помощь. Человек – не Бог, чтобы ни от кого не зависеть. Нет таких людей, которые могли бы все – в одиночку, все – сами. И я хочу сказать, что, если есть люди, которые нам близки, их идеи нам тоже должны быть близки. Понимаете? К сожалению, это редко получается. Ваши сыновья вам близки, но ваши идеи могут вообще их не касаться. Ваши стремления, ваши мечты, все такое. Мы в разных мирах.

Внутренняя устойчивость – это самое главное, то, что помогает нам не сдаваться. Настроение меняется, но нельзя менять своих убеждений. Сегодня он устал, сегодня у него нет настроения, – взял и подписал что-нибудь, что ему вообще не надо подписывать. Не допускать таких ситуаций – это стержень человека. Это самоконтроль. И четкое, правильное понимание того, что происходит. Не колебаться. Не по-глупому, конечно, не разбить голову, но давать оценку каждой ситуации во всякое время, а ситуации все время меняются. И идти за своими идеями, которые должны… оставаться навсегда. Даже если человека – автора, изобретателя – уже нет. Наука – самый классический пример: этих ученых уже нет, а наука продолжается.

– Эрнест таким родился, или он как-то в себе это развивал?

– И то, и то. Он родился в семье раввина. Его окружение было еврейским, но в то время в Вене его отец ходил, например, в оперу. Опера, музыка, концерты – это была часть еврейской жизни в Вене. Я говорю, только в Вене. Вы никогда не увидите никакого хасида, который бы пошел в оперу, абсолютно нет. Но их жизнь была очень богатой, очень красивой, очень разносторонней… литература, много языков, много творчества. Это был такой период, но он жил в этот период. Это одна его часть.

А вторая его часть – он был сам по себе творческий человек. Нет сомнений, что если бы не война и все то, что случилось, я думаю, что он был бы тоже ученым, а не раввином. Он слишком любил эту красивую жизнь. Насколько я помню и знаю, он всегда любил кафе, дорогие отели, гостиницы – красивую жизнь. Он так вырос.

Но то, что он учился в ортодоксальной ешиве, дало ему многое. Такое соединение – это было самое красивое, что может быть. Две вещи совмещались в Эрнесте, и между ними не было соревнования или конфликта, это был прекрасный синтез. Цельная личность, цельный человек, который еще много передал тем, кто хотел от него взять. Я хотела взять все. Его дети – нет. Я хотела взять, потому что для меня это было таким интересным, это был своего рода магнит. Я же не знала этой жизни, я не знала Вены, я не знала семинарии, раввинов, но меня это притягивало.

– Что такое ясность ума?

– Это такое прекрасное понятие. На иврите это понятие называется «ишув хадаад». Я могла это перевести только на английский – peace of mind – спокойствие духа: когда вы нервничаете, у вас нет спокойствия, нет возможности собрать свои мысли, собрать самого себя. Рeace of mind – в одном выражении содержится много смыслов, много понятий. На иврите это – два слова.

Или, допустим, мы идем, разговариваем, и вдруг я про что-то подумала: «Ой,