Блокадные дни. «Жёлтый снег…» - Елена Константиновна Зелинская

Я что-то сказал о том, что он приносит столько пользы своими знаниями. Он не спорил, но сказал:

– Это не занимает моего ума и не заполняет души. Я только повторяюсь, и притом плохо. Я себя пережил.

Прошел год. В день смерти Германа Германовича на Серафимовском кладбище собралось несколько его друзей и сослуживцев. Покойный был тесно связан с работой нашего отдела, и меня попросили сказать что-нибудь. Я с трудом выдавил из себя стандартные слова о доброте, знаниях покойного и о том, как щедро он ими делился. И что нет дня, печальней дня смерти Германа Германовича, но говорить об этом так трудно. Когда заговорил следующий из присутствующих, Михаил Васильевич взял меня под руку, вывел из группы и повел в сторону от памятника Гримму, вдоль канавки. Вскоре мы остановились около железной ограды, за которой я увидел две маленькие насыпи с одинаковыми крестами. На одном значилось, что под ним лежит Олимпиада Дмитриевна, и на могиле цвели анютины глазки и незабудки. На другой не было цветов, не было и надписи на кресте. Я поклонился могиле с именем, а затем довольно глупо спросил:

– А здесь кто же?

– Надеюсь, что скоро буду я. А вас привел потому, что Липочка к вам хорошо относилась, – ответил Михаил Васильевич и повел меня обратно к группе друзей Гримма.

После этого я видел его всего один раз. То есть близко, лицом к лицу. В Эрмитаже-то мы, верно, хоть изредка, но встречались мимоходом. Я принес Михаилу Васильевичу в подарок свой исторический роман для юношества.

Меня впустила в квартиру неопрятная и неприветливая пожилая женщина, которая, как знал, ведет хозяйство. Она указала мне на дверь кабинета Михаила Васильевича, идя за мной следом. Он небыстро встал и просил простить, что не вышел встретить – не слышал звонка. Я присел на продавленный диван, так как кресло стояло под прямым углом к столу, к тому же его еще занимала старая такса. Большего сходства между хозяином и его животным я в жизни не видел. Я думаю, что Михаил Васильевич, любивший собак, не обиделся бы на меня за эти слова. Оба они были седые, серенькие – Михаил Васильевич в какой-то вязаной кофте-куртке, и песик, посивевший волосом от возраста. У обоих выпирали старческие животики. Но пес, чуть потявкав, откровенно дремал, а хозяин его, силясь быть, как всегда, любезным, благодарил за книгу, спросил, что я сейчас делаю. Но я видел, что ему уже все безразлично. Он тоже будто дремал, действовало только хорошее воспитание, рефлекс прошлого. И еще я запомнил, что в комнате все было покрыто пылью. Видимо, здесь давно уже не убиралось. Я отклонил чаепитие и ушел, погладив лобик пса, который, кажется, не открыл даже глаз. Последним секундным видением этого кабинета была спинка кресла, на котором дремала собака – кожа была вся продрана кошачьими когтями на память о тех жильцах этого кабинета, которые уже ушли из жизни.

Уже после этого визита двое учеников Михаила Васильевича сказали мне, что он в последние два-три года пристрастился к снотворным. Хотел меньше бодрствовать, что же, это возможно. Видно, жить стало уже совсем нечем. Другое дело, если бы остался в живых хоть кто-то из сыновей.

На похоронах его я не был, куда-то уезжал. Но в следующее лето, в годовщину смерти Гримма я побывал на Серафимовском кладбище, нашел дорожку вдоль канавки и поклонился двум могилам.

Мне сказали, что и последняя из такс умерла за полгода до хозяина на том самом ободранном кошками кресле.

Почему я написал эти воспоминания о Михаиле Васильевиче Доброклонском? Я не был с ним близок. Могу подсчитать наши сколько-нибудь подробные разговоры. Не был его учеником, не слушал его лекций. Сознаюсь, не читал его книг, кроме тех, в которых мог что-то прочесть о Рембрандте. Но он был одним из самых цельных людей, каких я знал. В нем привлекали не меня одного ныне очень редкие качества. Знания. Мужество в страданиях. Доброжелательность ко всем, кто с ним общался. Чувство собственного достоинства. Такт. Сдержанность. Скромность.

Я нарочно разделил все их точками. Может, так рельефнее покажутся тому, кто прочтет эти страницы, все семь оригинальных качеств этого, может быть, и не слишком яркого, но такого цельного и привлекательного человека. Особенно во времена, когда миллионы людей, не колеблясь, скажут: «Мы – беззаветные герои…» Или: «В своих дерзаниях всегда мы правы…» И так далее.

Июль – август 1979, Эльва

Мартиролог

Сотрудники Государственного Эрмитажа, погибшие в годы блокады Ленинграда в 1941–1944 гг.

Альбрехт Леонид Павлович

Дата смерти: февраль 1942

Реставратор

Богнар Эрнест Осипович

Дата смерти: 12.04.1942

Ученый секретарь отдела западноевропейского искусства

Борисов Андрей Яковлевич

1903 – дата смерти: во время блокады

Профессор отдела Востока

Бородзюк Георгий Викентьевич

1875–1942

Сотрудник отдела западноевропейского искусства

Вальтер Георгий Юрьевич

1896–1941

Заведующий библиотекой античного отдела

Вейбель Федор Карлович

1872–1942

Реставратор

Вестфален Эльза Христиановна

1884–1942

Помощник хранителя отдела Дальнего Востока

Визель Эмилий Оскарович

1866–1943

Помощник хранителя отдела западноевропейского искусства

Виноградова Анна Михайловна

1895 – погибла во время эвакуации Эрмитажа в 1942 г.

Научный сотрудник отдела истории первобытной культуры

Волкович Александра Митрофановна

1897–1941

Научный сотрудник сектора доклассового общества

Геккер Ольга Васильевна

1899-26.02.1942

Старший научный сотрудник отдела западноевропейского искусства

Награждена медалью за оборону Ленинграда (посмертно)

Гиз Александр Алексеевич

1872-15.01.1942

Реставратор

Головань Владимир Александрович

1870–1942

Заведующий библиотекой

Гольмстен Вера Владимировна

1880–1942

Заведующий отделом археологии, профессор

Дервиз Павел Павлович

1897-12.02.1942

Заведующая особой кладовой, старший научный сотрудник отдела западноевропейского искусства

Дервиз Варвара Павловна

1896-5.01.1942

Старший научный сотрудник отдела западноевропейского искусства

Дервиз Мария Сергеевна

Дата смерти: 1942

Сотрудник отдела западноевропейского искусства

Ернштедт Елена Викторовна

1890–1942

Старший помощник хранителя отдела Античного мира

Зограф Александр Николаевич

1889-17.01.1942

Заведующий отделом нумизматики

Ильин Алексей Алексеевич

Дата смерти: 11.06. 1942

Заведующий отделением русских монет

Казин Всеволод Николаевич

Дата смерти: 14.02.1942

Заведующий отделом Востока

Клейн В.Т.

Дата смерти: 1941–1942

Сотрудник отдела западноевропейского искусства

Кубе Альфред Густав Николаевич, фон

1886-21.03.1942

Заведующий отделением прикладного искусства, член совета Эрмитажа

В 1941–1942 гг. исполнял обязанности заведующего отделом западноевропейского искусства

Липпольд Елена Максимилиановна

1900-12.10.1942

Старший научный сотрудник отдела западноевропейского искусства

Ляпунова Ксения Сергеевна

1895-17.06.1942

Старший научный сотрудник отдела Востока

Мал(л)ицкая Елена Гурьевна

1895–1943

Старший научный сотрудник отдела западноевропейского искусства