Весь Карл Май в одном томе - Карл Фридрих Май

— Белый человек ошибся, такой воды я не жаждал!

Хозяин удивленно взглянул на него. До сих пор ему еще не приходилось видеть индейца, способного противостоять запаху спиртного.

— Так какую же тебе надо?

— Краснокожий человек пьет только ту воду, которая выходит из земли.

— Тогда можешь идти туда, откуда пришел. Я здесь для того, чтобы зарабатывать деньги, а не служить тебе водовозом! Заплати за хлеб и проваливай!

— Краснокожий человек заплатит и уйдет, но не раньше, чем ты продашь ему то, в чем он нуждается.

— Чего тебе еще?

— У тебя есть лавка, где можно покупать?

— Ну, есть.

— Тогда дай мне табак, порох, пули и спички.

— Табак ты получишь, а вот порох и пули я индейцам не продаю.

— Почему?

— Потому что они не для вас!

— А для твоих белых братьев?

— Для них — да!

— Мы все братья, мы все умрем, если не сможем стрелять дичь, мы все должны иметь порох и пули. Дай мне то, что я у тебя просил!

— Я же сказал: не получишь!

— Это твое последнее слово?

— Последнее!

Тотчас левая рука индейца оказалась на горле у хозяина, а в правой блеснул длинный охотничий нож.

— Тогда и твоим белым братьям ты больше не будешь продавать порох и пули! Великий Дух дает тебе всего одно мгновение. Так дашь ты мне, что я прошу, или нет?

Охотники повскакали с мест, намереваясь наброситься на дерзкого индейца, в железных объятьях которого стонал и хрипел хозяин салуна. Но тот, видя их намерения, гордо откинул голову назад и воскликнул зычным голосом:

— Кто отважится тронуть Виннету, вождя апачей?!

Его слова возымели поразительное действие. Едва он произнес эту короткую фразу, как мужчины, готовые уже было накинуться на него, отступили назад, выказывая жестами и выражением лица все признаки уважения и почтительности. Виннету! Это было имя, внушавшее к себе почтение даже среди самых отчаянных вестменов.

Виннету был самым знаменитым вождем апачей, чья пресловутая трусость и коварство в прежние времена снискала им среди врагов презрительное прозвище «пимо»[475], но с тех пор, как он стал предводителем своего народа, бывшие трусы и неумехи очень быстро превратились в искусных охотников и отважных воинов. Слава о них распространилась далеко. Их уважали и боялись, удача стала неизменной спутницей самых отчаянных их предприятий, несмотря на то, что они даже незначительным числом воинов отваживались совершать рейды вплоть до самого Востока. И настало время, когда о Виннету и его народе заговорили не только у каждого костра на охотничьем привале или за столом, где собирались бродяги разных мастей, где-нибудь в лесной глухомани, но даже в апартаментах роскошных городских отелей. Каждому было известно, что он уже не раз в одиночку перебирался на восточный берег Миссисипи, чтобы «поглядеть на деревни и хижины белых людей» и даже побеседовать с «Великим Отцом бледнолицых» — президентом Соединенных Штатов. Он был, пожалуй, единственным вождем среди предводителей еще не порабощенных индейских народов, кто не желал зла белым людям, и поговаривали даже, что он заключил дружеский и братский союз с Сэмом Файрганом, знаменитым охотником и следопытом.

Никто не мог сказать, откуда был родом и как появился в этих местах славный траппер Файрган, гроза диких индейцев. В окружении немногих избранных людей, а то и в одиночку, он неожиданно появлялся то здесь, то там, и уж если речь заходила об истинном зверолове и следопыте, то его имя само просилось на язык. Истории про него рассказывали настолько невероятные, что поверить в них стоило немало труда, ибо в них Файргану приписывалось участие в таких приключениях, из которых обычный человек вряд ли был способен выбраться живым, пусть даже и не совсем невредимым. Со временем его имя и образ обрели ореол славы и притягательного очарования, что особенно наглядно проявлялось в горячем желании каждого уважающего себя вестмена познакомиться с ним лично.

Но сделать это было не так-то просто. Никто не мог указать места, служившего ему и его верным спутникам пунктом сбора и исходной точкой их вылазок, еще меньше были известны непосвященным цели и причины, удерживавшие этого человека на Диком Западе. Появляясь то там, то здесь, он, будучи, как уже сказано, искуснейшим звероловом и охотником, приносил с собой ценных шкурок не больше, чем требовалось для их обмена на самое необходимое из провианта, боеприпасов и одежды, и вслед за этим тотчас же снова бесследно исчезал. То есть, можно сказать, он не был собственно охотником, которые, как известно, занимаются своим трудным и опасным ремеслом для того, чтобы под старость обеспечить себе сытую и безбедную жизнь. Его, судя по всему, занимали какие-то иные цели и задачи, по поводу которых, однако, можно было лишь строить предположения, он был нелюдим.

— Отпусти! — завопил хозяин. — Если ты и в самом деле Виннету, ты получишь все, что требуешь!

— Хау! — прозвучал короткий гортанный звук, в котором слышались нотки удовлетворения. — Великий Дух вложил эти слова в твои уста, ты, человек с красными волосами. Иначе я отправил бы тебя к твоим предкам, а вместе с тобой — каждого, кто встал бы у меня на пути!

Он отпустил хозяина и, пока тот бегал в кладовую за всем необходимым, подошел к Хаммердалу и сказал:

— Почему белый человек сидит здесь и празднует, в то время как краснокожие враги хотят ворваться в его вигвам?

Дик поднял глаза от стакана и ответил:

— Здесь я сижу или еще где-нибудь, это неважно. Разве вождь апачей знает меня?

— Виннету еще ни разу не видел тебя, но заметил знак своего храброго друга и понял, что ты — один из его людей. Разве Файрган должен один драться за скальпы презренных огаллала?

— Огаллала? — Дик Хаммердал вскочил с места, словно увидев под столом гремучую змею. Пит Холберс одним шагом своих длинных ног тоже оказался рядом с индейцем. — А что вождю апачей известно про огаллала?

— Поспеши к твоему предводителю, и ты все узнаешь от него самого!

Он повернулся к хозяину, который в это время возвратился из кладовой, отвязал от пояса мешочки для пороха, свинца и провианта и дал их наполнить, после чего сунул руку за пазуху.

— Человеку с рыжими волосами Виннету дает желтый металл!

Уинкли принял плату, с нескрываемым восхищением разглядывая увесистый кусочек.

— Золото, настоящее чистое самородное золото! Это же не меньше сорока долларов! Индеец, откуда оно у тебя?

Виннету презрительно передернул плечами и в следующее мгновение исчез за дверью.

Хозяин с