Барон Дубов 8 - Михаил Капелькин

Через час или полтора дорога вышла к небольшой горной речушке. Вода неслась, разбиваясь о камни и пенясь. Шум от водных порогов растекался по округе, заглушая остальные звуки. Взвесь из мелких капелек воды мгновенно смочила мой дорожный плащ, отчего он потяжелел. Шерсть Альфачика, перебиравшего лапами по каменистому берегу, свалялась в мокрые сосульки, но он этого будто не замечал.

Меня посетило странное ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Я внимательно обшарил местность глазами, но не увидел ничего подозрительного. Голые скалы круто забирались вверх, в одном месте склон казался более пологим, над дорогой сотней метров выше нависал уступ с редкими кустиками, на другом берегу реки тоже ничего не было. Если подумать, место для засады идеальное.

Только здесь никого нет. Хотя чьё-то присутствие я всё-таки ощущал. Или мне просто показалось?

Да, наверно. Командир наёмников навёл суеты. Тот караван точно прошёл здесь, и если на него не напали, то либо нет никакой засады, либо она для добычи посолиднее. Хотя что может быть солиднее того обоза, я себе слабо представлял.

Стоило миновать этот участок, и постепенно ощущение, что за мной наблюдают, растаяло, как первый снег на солнце. А вскоре я встретил ещё один любопытный обоз. Точнее, обозик. Всего одна богатая, комфортабельная карета с тройкой лошадей. Зато впереди бронированная машина с охраной. Ещё несколько бойцов ехали верхом, замыкая шествие.

Явно какой-то богатый аристократ, не любящий перелёты на дирижаблях, возвращается в свои владения. Или на охоту ездил.

Чтобы не смущать тяжело вооружённых охранников своим видом, принял на обочину и пропустил экипаж мимо. Уже собрался тронуться дальше, как в окне кареты отдёрнулась тёмная занавеска, и оттуда донёсся детский голосок:

— Дядя! Дядя-шагоход!

Я резко остановился. Карета тоже замерла.

Так меня называл всего один ребёнок во всём мире.

Глава 4

Следом за голоском показалась детская ручка с синими ноготками, а потом из окна по пояс свесилась девчушка в свитере крупной вязки и с большими тёмными кудрями.

— Дядя-шагоход! — снова закричала она, махая обеими руками.

Я скинул капюшон дорожного плаща и приветливо улыбнулся Саше, дочке герцога Билибина. Направил коня к карете. В это время из бронированной машины высыпали солдаты в броне песочного цвета и заняли оборонительные позиции. Их командир вышел с переднего пассажирского места и направился к нам. Альфачик, выбравшийся на дорогу, сел посреди неё и с самым невинным видом принялся лизать лапу. Один из наёмников, самый молодой, при его виде побледнел и словно завибрировал. Но виду, что испугался, не подавал. Пытался, по крайней мере.

— Саша, это же неприлично!

В окне показалась загорелая женская ручка, затянувшая девочку обратно в темноту экипажа. Потом выглянула Мария, жена герцога, и улыбнулась, сверкнув сапфирами глаз.

— Ваша Светлость, — склонил я голову в учтивом поклоне. — Не ожидал увидеть вас здесь.

— Бросьте, Николай, — притворно обиделась герцогиня Билибина, — вы столько сделали для нашей семьи… Зовите меня просто Машей или Марией. На ваш выбор. Но только не Машенькой! — погрозила она пальчиком, смеясь. — Так меня может звать только Максим.

К этому моменту к карете подошёл командир наёмников — невысокий, но коренастый мужик. Настолько коренастый, что в ширину был чуть ли не больше, чем в высоту. В зубах под жёлтыми от табачного дыма усами была зажата кукурузная трубка.

— Госпожа, — бросил он не разжимая зубов, — мы здесь, как мишени в тире. Лучше бы убраться отсюда, пока наши задницы не покусали свинцовые пчёлы.

— Да, конечно, Геннадий Павлович, дайте мне всего минуту, — сказала герцогиня мягко, но при этом чувствовалось, что лучше ей подчиниться.

Геннадий Павлович переложил трубку из одного уголка рта в другой, клацнул зубами и отошёл, недобро сверкнув глазами в мою сторону.

— Николай, Сашенька по вам так соскучилась… Не составите нам компанию?

Я решил, что составлю. Коня взял под уздцы один из бойцов, а Альфачик серой тенью вернулся на обочину дороги и заскользил рядом.

Внутри комфортабельной кареты, обитой красной кожей, пахло цветочными духами и душистым чаем. Снаружи раздался свист кнута, карета качнулась и тронулась.

Со своими габаритами я занял сразу весь диван на второй половине. Напротив сидела жена герцога в обтягивающих её стройные ноги джинсах, кожаных сапожках, шали и тёплой кофте с глубоким вырезом и коротким рукавом. Поверх плеч была накинута шаль. В карете температура поднялась лишь на пару градусов выше, чем снаружи. На столике между нами стоял термос с двумя кружками, от которых шёл парок.

Девочка Саша первым делом попыталась взгромоздиться мне на голову, но ничего не вышло. Кончики моих ушей и без того упирались в потолок. Она разочарованно опустилась мне на колено.

— Не ожидал увидеть вас здесь, Мария, — заговорил я. — В таком месте, да ещё и без мужа.

Я очень хотел выяснить, где он, а она могла знать.

— Он отбыл в столицу по срочному делу, насколько я знаю, — улыбнулась привлекательная брюнетка.

— И вас не беспокоит его отсутствие?

— Беспокоит конечно. Но ведь такова доля жены, разве нет? Поддерживать своего мужа во всех его начинаниях. Максим — мой сознательный выбор, поэтому о недовольстве не может быть и речи.

Она наклонилась вперёд, наливая в крышку термоса немного чая и протягивая его мне. Я глотнул его, провожая взглядом очередной поворот пустынной дороги за окном.

— Звучит так, будто вам пришлось от многого отказаться ради своего выбора.

— Так и есть, — кивнула герцогиня, глядя, как Саша пытается укусить меня за палец, а он не помещается у неё во рту. — Простите за это, — залилась она краской и потянулась за дочерью.

— Всё в порядке. Пусть играет. Долгая дорога детям вообще противопоказана.

Это я помнил ещё по себе. Лишь мысль об охоте грела меня, когда мы с отцом долгие часы добирались до охотничьих угодий. Да, раньше наше баронство было сильно больше. Ребёнком время воспринимается совершенно по-другому. Как большая неторопливая река с кучей островков, каждый из которых — событие. Это потом река превращается в бушующий горный поток. По крайней мере, так мне рассказывал отец.

— В девичестве я была княжной Кузнецовой, самой младшей в роду, — продолжала герцогиня, — и, как это бывает, самой любимой у отца. Ещё совсем юной я встретила герцога на балу по случаю дня рождения города. Обаятельный, амбициозный, старше меня,