Играть... в тебя - Мария Зайцева

Классный!

Простой и одновременно загадочный.

Чем больше я присматриваюсь, тем больше понимаю, что он очень сильно отличается от всех парней, с кем я общалась раньше.

Хотя… С кем я там общалась?

Обучалась я дома, дед не мог возить каждый день в школу, а в городе мне жить было негде, потому оформили домашнее обучение. Но я вообще не скучала, ни одного дня! Дома всегда было, что поделать, а дед постоянно забирал меня с собой в лес, на работу. Как он там один сейчас? Эх…

Я, конечно, ему вкусненького наготовила много, но он же может и не съесть… Так и оставит в морозилке, опять будет своей вечной кашей с мясом питаться…

— Ты чего опять грустишь? — Сава берет меня за руку, внимательно смотрит в лицо.

И я краснею, отвернувшись стыдливо.

Он прикасается ко мне так, словно имеет на это право. Не спрашивая. И, наверно, это правильно, да? Он же меня спас… И целовал потом… И трогал. Наверно, он мой парень теперь? Наверно, ждет, я об этом буду с ним говорить? Или он должен первым?

Мыслей в голове у меня море, и все хаотичные.

А взгляд у Савы очень четкий.

— Иди ко мне? — шепчет он и тянет меня на себя.

О-о-о… Опять на колени?

Я и без того без красноты во всем теле не могу вспоминать, как проснулась в его руках.

Открыла глаза и увидела, что он смотрит на меня.

И взгляд его… Такой завораживающий. Глубокий. Синий-синий. Он наклонился, хотел поцеловать, наверно, но я испуганно уперла ладони в его грудь, останавливая.

И аккуратно сползла коленей на соседнее сиденье.

Сава с сожалением во взгляде отследил за моими движениями, но не стал тормозить.

Наоборот, моргнул и переключился на веселую версию себя.

Начал болтать, что-то спрашивать, вовлекать меня в разговор. Потом мы пили чай. Потом Сава опять болтал, уже про свой универ и про веселых преподов. Отвлекая и развлекая меня.

И я отвлекалась и развлекалась с удовольствием.

А вот теперь…

Теперь он меня по-другому хочет отвлечь. А я? Я хочу?

Я не то, чтоб сопротивляюсь его давлению, но и не соглашаюсь.

Сава, чуть нахмурившись, останавливается:

— Не хочешь? Боишься?

Мотаю головой сначала отрицательно, затем положительно.

Сава улыбается.

Хитро-хитро.

И одним движением вытягивает меня себе на колени!

С тихим вскриком хватаюсь за его шею.

Сильный какой! И ловкий!

— Не бойся, — шепчет он, — я просто… Поцелую. И все. Веришь? Только поцелую. Очень хочется…

И такой у него шепот проникновенный… И взгляд… И…

Я не могу сопротивляться. Боже, как дурочка… Загипнотизированно киваю, и в следующее мгновение он касается моих губ.

Нежно-нежно. Пробует, гладит своими губами, побуждая ответить, раскрыть податливо рот, впустить его…

И, когда это происходит, Сава усиливает напор. Теперь его губы жадные и умелые. Он все крепче и крепче меня сжимает, уже с усилием вылизывая мой рот жестким языком, его руки словно сами собой двигаются по моему телу, пальцы гладят голую кожу на спине, вторая ладонь ползет под юбку.

Все это отмечаю чисто машинально, краем пылающего сознания. А голова кружится, летит, дуреет. И уже не хватаюсь за шею Савы, царапаю ее бессильно. И сладко мне до боли. Внутри что-то такое просыпается, волнительно-странное, и остановить это невозможно. Ерзаю на коленях Савы, дыша урывками и дурея. А он внезапно как-то очень жестко меня перехватывает, прижимает к бедрам и толкается, словно покачивая на коленях! Ритмично, так правильно, так попадая в такт движениям своего языка, что меня это комбо с ума сводит.

Выстанываю свое волнение и растерянность в его губы, открываю глаза, безумно таращась в его лицо.

Когда это все внезапно останавливается.

Сава держит меня.

Одна его ладонь на моей спине. И… И застежка лифчика отщелкнута!

А вторая… О-о-о… Нет! Нет-нет-нет!

Испуганно хватаю воздух исцелованными губами, дергаюсь, пытаясь сползти с опасных коленей. Ощущаю, что на чем-то твердом сижу. И это явно не мобильный!

— Блядь… — шепчет Сава, и по глазам его вижу, что он тоже растерян, наверно, не меньше меня, — охуеть… Как мне ночь-то пережить теперь?

Я дергаюсь, интуитивно понимая, что он что-то такое имеет в виду, неправильное. Из разряда тех вещей, что сейчас со мной делал.

Торопливо сползаю с его коленей и на подгибающихся ногах делаю пару шагов, чтоб упасть в кресло напротив.

Сава отслеживает мои движения, его брови хищно дергаются, когда при посадке у меня задирается юбка.

Торопливо поправляю, он отворачивается и снова ругается.

Меняет позу, и я невольно смотрю ему в пах. Свободные джинсы не скрывают внушительного бугра. Ого…

Нет, я не ромашка, я жила на природе, видела, как совокупляются животные. Да и в интернете смотрела, чего уж скрывать, не обошлось без этого… Но все равно… Так все сейчас было… Грубо и невероятно волнительно.

Сава ловит мой вороватый взгляд, усмехается.

— Ну прости, птичка. Я же живой.

Ага…

Киваю заторможено, отворачиваюсь к окну. Я тоже… Живая. Оказывается. Сердце дико лупит в грудь, губы болят, низ живота каменеет. И в трусиках мокро.

Боже…

Как мне пережить эту ночь?

8. Оля. Пережить ночь

За совершенно темным окном грохочущего по рельсам поезда мелькают огни. Они нанизываются яркими бусинами на одну нить, непрерывную, безумно длинную. А еще в этом окне отражаемся мы.

Свет погашен, остались только точечные лампы в начале и в конце вагона. Их достаточно, чтоб люди могли выходить в туалет и в тамбур.

Мы с Савой сидим рядом, опять.

Но в этот раз просто болтаем, иногда Сава, забывшись, трогает меня за руку, но я торопливо освобождаю свои пальцы.

Очень памятно то мгновенное помутнение, которое случилось с нами обоими пару часов назад. До сих пор в дрожь бросает.

Нет-нет-нет!

Посидим еще чуть-чуть… И спать.

Я кутаюсь в мягкий легкий плед, купленный за пятьсот рублей в магазине постоянных распродаж специально для того, чтоб по ночам в дороге укрываться.

Сава сидит в своей майке, голые татуированные плечи — горячие. Одно — так уж точно, я это чувствую. Именно им он прижимается ко мне.

Мы успели перекусить картофельным пюре мгновенного приготовления, выпить по чашке чая и заесть это все сухим печеньем. Мне — вполне достаточно для ужина, а Сава, наверно, голодный. Но у меня нет больше ничего, все запасы кончились, а выбегать на остановках и покупать дошик за бешеные деньги… Не до такой