Век веры - Уильям Джеймс Дюрант

Казавшийся внешнему миру столь неразборчивым в ритуалах и верованиях, ислам рано разделился на секты, столь же многочисленные и яростные, как и в христианстве. Среди них были воинственные, пуританские, демократические хариджиты; мурджииты, считавшие, что ни один мусульманин не будет вечно проклят; джабриты, отрицавшие свободу воли и отстаивавшие абсолютное предопределение; кадариты, защищавшие свободу воли; и многие другие; мы отдаем должное их искренности и всезнанию и проходим дальше. Но шииты неизбежно принадлежат истории. Они свергли Омейядов, захватили персидский, египетский и индийский ислам, оказали глубокое влияние на литературу и философию. Шииты (т.е. группа, секта) берут свое начало в двух убийствах - убийстве Али и резне Хусейна и его семьи. Значительное меньшинство мусульман утверждало, что раз Мухаммед был избранным апостолом Аллаха, то, должно быть, по замыслу Аллаха, потомки Пророка, унаследовав в какой-то мере его божественный дух и предназначение, должны были унаследовать и его лидерство в исламе. Все халифы, кроме Али, казались им узурпаторами. Они радовались, когда Али стал халифом, скорбели, когда он был убит, и были глубоко потрясены смертью Хусейна. Али и Хусейн стали святыми в шиитском культе; их святыни по святости уступали только Каабе и гробнице Пророка. Возможно, под влиянием персидских, иудейских и христианских представлений о мессии, а также буддийской концепции бодхисаттв - неоднократно воплощавшихся святых - шииты считали потомков Али имамами ("образцами"), то есть непогрешимыми воплощениями божественной мудрости. Восьмым имамом был Риза, чья гробница в Мешхеде, на северо-востоке Персии, считается "Славой шиитского мира ". В 873 году двенадцатый имам - Мухаммад ибн Хасан - исчез на двенадцатом году жизни; по шиитским представлениям, он не умер, а откладывает свое время, чтобы вновь появиться и привести мусульман-шиитов к всеобщему господству и блаженству.

Как и в большинстве религий, различные секты ислама испытывали друг к другу враждебность, более сильную, чем та, с которой они относились к "неверным" в своей среде. Этим дхимми - христианам, зороастрийцам, сабеям, иудеям - Омейядский халифат предоставил такую степень терпимости, которая вряд ли могла сравниться с современной христианской религией. Им разрешалось свободно исповедовать свою веру и сохранять свои церкви при условии, что они будут носить отличительную одежду медового цвета и платить налог с населения в размере от одного до четырех динаров (от 4,75 до 19,00 долларов) в год в зависимости от их дохода. Этот налог взимался только с немосквичей, способных нести военную службу; он не взимался с монахов, женщин, подростков, рабов, стариков, калек, слепых или очень бедных. Взамен дхимми освобождались (или исключались) от военной службы, освобождались от налога в два с половиной процента на благотворительность общины и получали защиту правительства. Их показания не принимались в мусульманских судах, но им было разрешено самоуправление под руководством собственных лидеров, судей и законов. Степень веротерпимости варьировалась в зависимости от династии: преемники были периодически суровы, Омейяды в целом снисходительны, Аббасиды попеременно снисходительны и суровы. Омар I изгнал всех иудеев и христиан из Аравии как Святой земли ислама, и сомнительная традиция приписывает ему "Завет Омара", ограничивающий их права в целом; но этот эдикт, если он вообще существовал, на практике игнорировался,36 и сам Омар продолжил в Египте льготы, ранее предоставлявшиеся христианским церквям византийским правительством.

Евреи Ближнего Востока приветствовали арабов как освободителей. Теперь они страдали от различных недостатков и периодических преследований; но они были на равных с христианами, снова могли свободно жить и поклоняться в Иерусалиме и процветали под властью ислама в Азии, Египте и Испании так, как никогда не процветали под властью христиан. За пределами Аравии христиане западной Азии обычно беспрепятственно исповедовали свою религию; Сирия оставалась преимущественно христианской до третьего мусульманского века; в правление Мамуна (813-33 гг.) мы слышим об 11 000 христианских церквей в исламе, а также о сотнях синагог и храмов огня. Христианские праздники отмечались свободно и открыто; христианские паломники прибывали в безопасных местах, чтобы посетить христианские святыни в Палестине;37 Крестоносцы нашли большое количество христиан на Ближнем Востоке в двенадцатом веке, и христианские общины сохранились там до наших дней. Христианские еретики, преследуемые патриархами Константинополя, Иерусалима, Александрии или Антиохии, теперь были свободны и в безопасности под властью мусульман, которые находили их споры совершенно непонятными. В IX веке мусульманский губернатор Антиохии назначил специальную стражу, чтобы христианские секты не устраивали резню друг друга в церкви.38При скептически настроенных Омейядах монастыри и женские обители процветали; арабы восхищались работой монахов в области сельского хозяйства и мелиорации, хвалили вина монастырского урожая и, путешествуя, наслаждались тенью и гостеприимством христианских обителей. Некоторое время отношения между двумя религиями были настолько теплыми, что христиане, носящие кресты на груди, общались в мечетях с друзьями-мусульманами.39 Магометанская административная бюрократия насчитывала сотни христианских служащих; христиане так часто занимали высокие посты, что вызывали недовольство мусульман. Сергий, отец святого Иоанна Дамасского, был главным министром финансов при Абд аль-Малике, а сам Иоанн, последний из греческих Отцов Церкви, возглавлял совет, управлявший Дамаском.40 Христиане Востока в целом рассматривали исламское правление как меньшее зло по сравнению с византийским правительством и церковью.41

Несмотря на политику веротерпимости в раннем исламе или благодаря ей, новая вера со временем завоевала большинство христиан, почти всех зороастрийцев и язычников, а также многих иудеев Азии, Египта и Северной Африки. Разделять веру правящей расы было выгодно с финансовой точки зрения; пленные на войне могли избежать рабства, приняв Аллаха, Мухаммеда и обрезание. Постепенно население, не принадлежащее к мусульманам, приняло арабский язык и одежду, законы и веру Корана. Там, где эллинизм после тысячелетнего господства не смог укорениться, римское оружие оставило непокоренными местных богов, а византийская ортодоксия породила мятежные ереси, магометанство почти без прозелитизма обеспечило не только веру и поклонение, но и упорную преданность, которая совершенно забыла о вытесненных богах. От Китая, Индонезии и Индии через Персию, Сирию, Аравию и Египет до Марокко и Испании магометанская вера коснулась сердец и увлечений сотни народов, управляла их нравами и формировала их жизнь, давала им утешительные надежды и укрепляла гордость, пока сегодня она не завладела страстной преданностью 350 000 000 душ и через все политические разногласия не сделала их едиными.

III. НАРОД

При Омейядах арабы составляли правящую аристократию и пользовались государственным жалованием; в обмен на эти привилегии все трудоспособные мужчины-арабы в любое время были обязаны нести военную службу. Как завоеватели они гордились своей якобы несмешанной