Мы, аристократы 1-2 - Бастет

- Ты опять не понимаешь, - слабо улыбнулся он. - Это как если бы ты был приговорённым, а стал помилованным.

- Это еще не всё, Тед, - теперь я был серьёзен, как никогда. - Нам с тобой нужно еще выжить.

15 глава

Государственной газетой в магической Британии был «Министерский Вестник», но кто его читал? Сотрудники Министерства, почтенные главы семейств, всерьёз интересующиеся политикой, честолюбивые молодые люди, стремящиеся к государственной карьере - понятно, что таких было мало и что тираж газеты был совсем невелик. Больше всего в волшебном мире проживало обывателей, жаждущих сплетен и пищи для сплетен, поэтому самой многотиражной газетой был «Ежедневный Пророк», обеспечивающий потребности своих читателей с лихвой. Некоторая доля правды, на которой громоздились чудовищные домыслы и небылицы, придавала особую пикантность и убедительность содержанию газеты.

Наш факультет выписывал обе газеты и ещё кое-какие периодические издания. В гостиной имелся отдельный шкаф для газетных подшивок, поддерживать порядок в котором было обязанностью старосты. Кроме того, «Пророк» выписывали некоторые старшекурсники, поэтому по гостиной всегда валялось несколько его свежих номеров.

В последние дни «Пророк» был весьма востребован в школе. Такие заголовки, как «Загадка рыжей девочки: ученица была найдена мёртвой после вызова к директору» и «Дисциплина по-хогвартски? Первокурсницу вызвал директор, и больше никто не видел её живой» не могли не привлечь внимания, не говоря уже о таких шапках, как «Родители не знали, что их дети целый месяц пролежали окаменевшими в медпункте», «Что происходит в Хогвартсе? Жизни детей в опасности» и «Гарри Поттер выжил после Авады Вольдеморта. Выживет ли он в Хогвартсе?»

Дальше шли домыслы на тему, что могло понадобиться директору от девочки, почему пострадавшие дети не были отправлены в клинику Св. Мунго, почему мандрагоры не были куплены в алхимической лавке, как бедные детишки будут навёрстывать учебную программу и т.п. Завершались статьи трагическими возгласами вроде «что же будет дальше, если в школе уже сейчас такое творится» и «почему такое умалчивают от родителей и понадобилась комиссия, чтобы грязные факты вышли наружу». Вранья не было, но правдивая информация была так скомпонована с предположениями и риторическими вопросами, что картина создавалась плачевная.

Перед Рождеством, когда первый ажиотаж улёгся, появилась статья «Отец директора Хогвартса убил трёх двенадцатилетних детей. История повторяется?», в которой излагались довольно-таки неприглядные сведения из жизни родителей Дамблдора. В частности, были приведены документы о судебном процессе над отцом Дамблдора, из которых следовало, что тот с беспричинной жестокостью убил трёх магловских мальчишек и закончил свои дни в Азкабане. В конце статьи было добавлено, что совсем еще не старая мать и четырнадцатилетняя сестра Дамблдора, оставшиеся на его попечении, умерли у себя дома при невыясненных обстоятельствах, когда его отец уже сидел в тюрьме.

Кое-кто не поленился поднять архивы, и я догадывался, кто именно. Комиссия покинула школу за два дня до рождественских каникул, не обнаружив ничего, что пролило бы свет на смерть младшей Уизли. Малфой-старший заходил поговорить со мной и выразил сожаление, что из-за натянутых отношений с моим опекуном он не может пригласить меня на Рождество. Формирование общественного мнения о Дамблдоре Малфой собирался продолжить после праздников, потому что во время праздников людям будет не до сплетен.

Для газетной кампании был нужен материал, и Малфой предложил мне поделиться с прессой воспоминаниями о моей жизни у Дурслей. Думосброс он собирался передать Снейпу в день, когда будет забирать Драко на каникулы, а от меня требовалось скинуть туда все воспоминания, какие я сочту подходящими к случаю. Подобное поручение показывало, что Снейп у него в роли доверенного лица, хоть я и прежде догадывался, что Малфой близко знаком со Снейпом, потому что он навещал зельевара при каждом визите в школу.

За сыновьями они явились вместе - сам Малфой, с ним Крэбб, Гойл и Нотт - видимо, они списались и собрались сначала у Малфоя. Двоих из них я видел впервые. Гойл-старший был высоким и светловолосым, крепкого, но не кряжистого сложения - значит, фигуру Грег унаследовал от отца, а тёмные волосы от матери. Нотт-старший был тощим сухарём среднего роста, русоволосым, рано поседевшим, с таким же узким породистым лицом и зоркими тёмно-серыми глазами, как у сына. Все четверо были в благодушном настроении и общались друг с другом как давние приятели.

Малфой представил нас друг другу, а затем сказал:

- Юные джентльмены, вы можете пока собираться домой, а у нас есть вопросы к мистеру Поттеру. Сын, жди здесь.

Драко недовольно поджал губы, но безропотно сел на диван, а Малфой повёл нас в комнату сына.

- Мистер Поттер, мне сказать о вас несколько слов или вы предпочитаете сами? - спросил он, когда мы уселись.

- Как вы сочтёте нужным, лорд Малфой.

- Джентльмены, как вам известно, мистер Поттер дружен с моим сыном, -приятельская интонация Малфоя указывала, что он привычно соблюдает этикет, но обращается к друзьям. - У нас с мистером Поттером имеются общие интересы, и мы с ним находимся в неофициальном сотрудничестве. Если конкретнее, то у мистера Поттера проблема с Тёмным Лордом, который наверняка захочет убить его, если воплотится снова, и с Дамблдором, который намерен подготовить из него послушное орудие своей политики, а у нас - проблема с Тёмным Лордом, который, мягко говоря, не оправдал наших ожиданий, и с Дамблдором, чья политика направлена против нас. Так что точки соприкосновения очевидны. Не смотрите на возраст мистера Поттера, он не простой ребёнок хотя бы потому, что Тёмный Лорд развоплотился, пытаясь убить его. Вы не ошибётесь, если будете разговаривать с ним как со взрослым.

Пока он говорил, я наблюдал за его друзьями. Крэбб-старший и Гойл-старший, приближённые Малфоя, уже наслышанные обо мне от своих сыновей, согласно кивали в поддержку слов сюзерена. Нотт-старший слушал со скептическим выражением лица и изучающе поглядывал в мою сторону. Тед наверняка скрытничал про меня, поэтому я был для Нотта-старшего мальчишкой, в свиту которого зачем-то напросился его сын, не уступающий знатностью Малфоям.

Малфой замолчал. Понятно, что его друзья пришли сюда ради меток, но он представил им меня не как мальчика на побегушках, а как полноправного союзника. Он говорил от моего имени, значит, ожидался ход с их стороны. А поскольку Крэбб и Гойл здесь подчинялись Малфою, слово обо мне предназначалось в первую очередь Нотту.

- Мистер Поттер, - заговорил Нотт, как я и ожидал. - У вас имеются какие-либо долгосрочные планы… - он сделал крохотную