Позвонок - Ив Ланда

На следующий день сон Стива показали по новостному каналу. Оказалось, на дороге безжалостно расправились с гостями из Венгрии и их гидом-переводчиком. Когда ведущая новостей сообщила зрителям о том, что у преступления был мотив, юноша хохотнул. Оказалось, среди убитых числился известный онколог, который обожал брать взятки и который совсем недавно круто обделался перед родичами влиятельного пациента. Больной погиб лишь потому, что в момент ухудшения состояния, док ужинал и не соизволил оставить сие занятие. С тех пор врач жил, оглядываясь, ибо родня поклялась отомстить.

Об этом не знал ни Стивен, ни Брайер. Последнему вовсе не было до этого дела. Он просто творил, что хотел.

— Вот дерьмо! — выругался Сэнди Старрет, дядя Захарии, досмотрев до конца выпуск новостей. Он сидел в старом кресле из желтой рогожи, рядом с таким же диваном, на котором сидел Вест. В руках полицейский держал бутылку с недопитым светлым пивом — в ту субботу он был выходной. — Чад повесится от рабочей нагрузки! Хе-хе! Не переживай, Стив, чужими делами на нашей земле заниматься не будут. Посуетятся немного, а потом пожелают венгерским коллегам удачи.

Тогда Вест улыбнулся ему в ответ, глядя выше рыжеватой редеющей макушки мужчины — на охотничий карабин, что гордо висел над камином.

На ферме Старрета парню действительно нравилось больше. Он чаще оставался один, как и обещал Зак. А еще мистер Старрет всегда платил за какую-то мелкую работенку по хозяйству. Уважительное отношение нравилось Стивену, как и полное отсутствие нравоучений касательно взаимодействия с семьей.

Скоро потеплеет, и дядя Захарии возьмет Веста на охоту. По крайней мере, он обещал. Мечта пострелять из карабина грела парню душу, он ждал этого дня…

У Брайера хватало оружия в его обустроенной квартире. Свое сокровище он хранил в одной из запертых комнат. Поэтому вспыхнувшая страсть Стивена к карабину была ему непонятна. Но, когда на бумагу вылился список имен, Коу решил не подавлять в пацане импульс. Хочет поиграть с этим оружием? Окей. Почему нет? В конце концов, это только поспособствует делу.

Стивен Вест почти пал. Его сознание будет стерто, как и сознание всех тех, кто был до него. Брайер подменит его своим и, наконец, развлечется так, как давно намеревался.

С этими мыслями Коу переступил лежащего на полу подростка, в которого ему предстояло вернуться, и отправился в тесную спальню-темницу. Там его ждала одноместная постель с чистыми свежими наволочками и простыней. Все дела на сегодня были выполнены, поэтому Брайер улегся поудобнее, укрылся и закрыл глаза. Он немного хмурился, но эта черта была свойственна его мимике вне зависимости от настроения.

Со стороны казалось, будто в квартире 734 не происходит ровным счетом ничего: просто парень помладше лежит лицом в пол, а парень постарше лежит на кровати. Тишина…

Однако, если бы здесь присутствовал кто-нибудь, кто умеет видеть энергию Деворинфир, он бы заметил, как из тела Брайера Коу, выходит черный густой дым.

Клубящаяся тьма росла и концентрировалась, пока не обрела форму человека с круглыми, как блюдца, белыми глазами, горящими двумя бесстрастными прожекторами. Невозможно было разглядеть ни лица, ни одежду — это был силуэт, гуманоидная тень. Существо уверенно подошло к Стиву и осело на него паровым облаком. В это же мгновение тело юноши свело судорогами. Он сжал зубы и глухо зарычал, покрываясь испариной и краснея от напряжения. Агоническое представление длилось всего несколько секунд, затем мышцы парня расслабились и обмякли.

«Снова сопротивляется, ебучий гаденыш» — отметил Брайер и, наконец, заставил Веста распахнуть веки. Пора возвращаться на ферму.

Все утро Диера Вест просидела за компьютером, исследуя сомнительные блоги, посвященные экзорцизму. День, когда брат придушил ее и бросил замерзать, не выходил у нее из головы. И хоть родители ничего не узнали, после произошедшего она была уверена в том, что больше никогда не захочет видеть Стивена. Ей хотелось бросить его с бедой один на один. Пусть разбирается с этим дерьмом сам или подыхает — ей без разницы. Она искренне хотела так считать, но это была ложь. Диере было не все равно. Всякий раз, когда она вспоминала выражение лица, с которым Стив сжимал ее горло, гнев поднимался, но был направлен не на брата, а на тварь, что смотрела на нее в тот момент. Смотрела глазами старшего брата, но совершенно чужим взглядом.

Много времени было убито на чтение совершенно бесполезной выдуманной ерунды. Ни одна из историй одержимости, предложенных интернетом, не походила на историю Стива. Вильда Джефф так и не ответила, хотя сообщение было прочитано. Горькая обида затаилась к экстрасенсу внутри младшей Вест. Надежда ее таяла…

Отдавать брата душителю девушка не собиралась. Но что же ей теперь делать?

Вдруг перед носом Ди на стол упал старый пыльный фотоальбом. Девушка удивленно задрала голову и заметила улыбающуюся маму. Та стояла позади с тряпкой из микрофибры в руках.

— Смотри, что нашла, — с гордостью сказала она, заметив смятение на лице дочери.

— Это семейный альбом? — Ди развернула его и задержала дыхание, чтобы не глотнуть пыли от старых хрустящих страниц.

На первой же фотографии она узнала молодую бабушку — Дэбору Вест. Совсем свежая и юная, она поражала статностью и красотой. Жгучая брюнетка в легком летнем сарафане из белого ситца смотрела в объектив дерзко, со смелой ухмылкой. Ее руки гордо демонстрировали улыбчивого малыша.

— Это что, папа?! — невольно издала смешок Ди.

Симона кивнула.

На следующих страницах было много бабушки с Этаном, много бабушки с ее подругами — такими же модницами, которые будто соревновались друг с дружкой в красоте. Иногда мелькал и дедушка Роллан Вест, очень скромный интеллигентный мужчина, который очень не любил внимание к себе и всячески избегал фотосъемок. Вероятно, если бы Дэбора не удерживала Роллана перед объективом насильно, альбом можно было посчитать историей жизни матери-одиночки.

— Какие же они красивые, — умилилась Диера, разглядывая очередное черно-белое фото бабушки и дедушки. Здесь они были невестой и женихом, а позади за них радовались родственники, которых Ди не знала.

Но внимание ее сместилось с влюбленной пары на угрюмого мужчину в правом углу фотографии. На тот момент он выглядел лет на сорок пять, но было в его внешности что-то странное. Что-то неестественное. Возможно, все дело в нетипично белых волосах для его возраста и для тех лет, когда обесцвечивание не приветствовалось, да и не делалось вовсе. А возможно, всему виной выразительные глаза, тоже светлые. В любом случае, от него веяло чем-то угнетающим, будто он совсем не радовался свадьбе.

— А это что за неформал? — фыркнула