Рычаг богатства. Технологическая креативность и экономический прогресс - Джоэль Мокир

лошади в то время были в первую очередь бесполезным предметом показной роскоши, не предназначавшимся для работы. Поэтому известной древним народам сбруи вполне им хватало. Более того, «люди были знакомы с определенными способами выполнения необходимых дел [и] … не видели причины для освоения других методов». Не столь безоговорочно высказывается Ашер (Usher, 1954, p. 101), отмечающий, что древние общества в большинстве своем жили «под гнетом традиций» и что рационализм греческого общества по большому счету лишь обосновывал подчинение обычаю под видом поиска вечных истин. Подобное общество не «интересуется» техническими изменениями. Однако затем он без всякого объяснения добавляет, что изобретениям тогда давалась более справедливая оценка, чем кажется с первого взгляда.

104

Очевидная смена настроений, произошедшая в V в. до н. э., отражена в литературе. В написанной около 450 г. до н. э. драме Эсхила Прометей гордится своими полезными открытиями. Несколько десятилетий спустя Софокл и Еврипид выказывали гораздо больше смирения, требуя, чтобы человек покорился природе и был ей благодарен.

105

Плекет (Pleket, 1967, p. 2) указывает, что если в то время и ставились эксперименты, то лишь для подтверждения априорных теорий, и при этом по сверхупрощенной схеме, не позволявшей делать никаких строгих выводов.

106

Обзор этой литературы см.: Oleson (1984, p. 397–408).

107

Обилие технических сведений содержится в De Architectura Витрувия и в «Естественной истории» Плиния, а также в «Географии» эллинистического автора Страбона. В I в. до н. э. появились два важных трактата по сельскому хозяйству авторства Колумеллы и Варрона (оба называются De Re Rustica). Эти книги в первую очередь посвящены практическим потребностям крупных поместий, а не мелких независимых крестьянских хозяйств, и много места в них отводится виноградарству. После Варрона эта традиция угасла. Труды последующих авторов, писавших о сельском хозяйстве – таких, как Палладий (IV в. н. э.) – в целом сводились к комментированию более ранних работ.

108

Папа Григорий Великий (ок. 600 г.), один из ключевых деятелей в истории церкви, сжигал библиотеки античных произведений, чтобы те не отвлекали верующих от размышлений на благочестивые темы.

109

Бенц (Benz, 1966) указывает, что технологическое в основе своей представление о Боге как о Творце и архитекторе Вселенной находится в резком противоречии с буддийским мировоззрением. Он добавляет (p. 122): «существенно, что буддизм не породил технологической культуры, а многим его учениям присуща откровенно антитехнологическая позиция». Вполне может быть правдой, что идеи буддизма о необходимости отрешиться от реальности ради спасения души и о том, что рецепт достижения блаженства заключается в контроле над самим собой, а не над своим окружением, не способствовали техническим изменениям. Однако все было не так просто. Буддизм делится на много направлений, и некоторые из них более благосклонны к техническим изменениям, чем другие. Также и конфуцианство – которое вообще едва ли заслуживает названия религии – в одни периоды китайской истории как будто бы способствовало техническому прогрессу, а в другие противодействовало ему.

110

Отличавшийся техническими наклонностями немецкий монах-бенедиктинец Теофил около 1122 г. написал знаменитый трактат о ремеслах и технике, называвшийся De Diversis Artibus. Трактат Теофила подчеркивал важный аспект христианства, заключавшийся в том, что проявления людского трудолюбия перестали считаться греховными или предосудительными. Работа Теофила, согласно его собственному заявлению, была написана «не ради похвалы и не ради потребности в мирских наградах… но с тем лишь, чтобы помочь многим во славу Господа и ради величия Его имени» (цит. по: Klemm, 1964, p. 65). Сама техника служила святой цели, демонстрируя мудрость Господню, и потому являлась законной сферой приложения усилий.

111

Например, такие англо-французские авторы XII в., как Ив Шартрский и Джон Солсберийский, утверждали, что «всякий труд облагораживает человека и угоден Господу» (цит. по: Fossier, 1982, p. 883).

112

Карр (Carr, 1961, p. 154) делает аналогичное заявление в более общем контексте: «Если бы я питал приверженность к формулированию законов истории, то вывел бы закон, гласящий, что всякая группа – будь то класс или нация… зовите ее как хотите – игравшая ведущую роль в достижениях одного периода, вряд ли сыграет аналогичную роль в следующем периоде».

113

Например, китайцы освоили литье чугунных колоколов, которое является очень непростым делом. В Европе колокола даже после появления литья отливались в основном из бронзы, поскольку европейцы не разбирались в том, какими физическими свойствами должны обладать колокола (Rostoker et al., 1984).

114

Марко Поло в 1290-е гг. отзывался о китайских кораблях самым восторженным образом. Полвека спустя они произвели аналогичное впечатление и на мусульманского путешественника Ибн Баттуту. Элвин (Elvin, 1973, p. 137) отмечает, что после 1000 г. иностранные купцы предпочитали плавать на китайских судах.

115

В 1958 г. археологи нашли глиняную модель корабля эпохи Хань (I–II вв.), явно оснащенную кормовым рулем (Needham, 1971, p. 257–258).

116

Первая известная печатная книга была найдена в 1907 г. в пещере. Она представляет собой буддистский текст, напечатанный в 868 г. (Huard et al., 1969, p. 287).

117

Один из самых поразительных аспектов великого китайского упадка заключался в том, что, несмотря на непрерывные контакты с европейской цивилизацией, китайцам было трудно признать, как сильно они отстали от Европы. В китайском тексте, написанном в конце XVIII в., утверждалось, что помимо некоторых успехов в геодезии и ирригации, достижения Запада ограничиваются игрушками и курьезами (Cipolla, 1967, p. 89). Однако еще с середины XVI в. китайцы знали, что голландцы и португальцы превосходят их умением делать пушки, часы и приборы. Даже западные корабли имели у китайцев и японцев репутацию более совершенных, чем их собственные (Cipolla, 1965, p. 122).

118

Как подробно описывает Хедрик (Headrick, 1981), когда с полдюжины британских паровых канонерок вошли в реку Янцзы, их мощные пушки и неожиданная способность плыть против течения посеяли панику среди китайцев, тем самым решив исход войны в пользу англичан.

119

Вполне возможно, что Кан (Kuhn, 1988, p. 400–404) прав, утверждая, что переход на механическое шелкомотание почти не давал прироста производительности, обеспечивая главным образом более однородное качество продукции. Однако к концу XIX в.