Грязные войны. Поле битвы - Земля - Джереми Скейхилл

Когда новость о чудовищном преступлении распространилась по миру, «аш-Шабаб» заявила, что не принимала участие в этом теракте. «Мы заявляем, что «аш-Шабаб» не планировала этот взрыв, — сказал шейх Раге. — Мы предполагаем, что случившееся было спланировано самим правительством. «Аш-Шабаб» не имеет обыкновения наносить удары по невинным людям»^[1587]. Теракты против поддерживаемых США иностранных войск из AMISOM могли не вызывать ненависти среди рядовых сомалийцев — возможно, их даже негласно поддерживала значительная часть населения Могадишо, однако подрыву студен-тов-медиков оправдания не было. Можно предположить, что «аш-Шабаб» хотела дистанцироваться от произошедшего именно по этой причине, возможно, это действительно была операция, совершенная одиночкой — иностранным боевиком «Аль-Каиды». Но вне зависимости от того, кем было спланировано преступление, оно ужаснуло сомалийцев из всех социальных слоев.

В начале декабря президент Обама выступил с большой речью перед слушателями военной академии Вест-Пойнт в штате Нью-Йорк. Хотя речь была посвящена предстоящему наступлению американских войск в Афганистане, президент намекнул и на войны, которые его администрация вела «за сценой». «Война против насильственного экстремизма быстро не закончится, и она ведется в том числе и за пределами Афганистана и Пакистана, — заявил Обама. — Это будет долгой проверкой нашего свободного общества и нашего ведущего положения в мире. В отличие от больших военных конфликтов с четкими линиями фронта, которые были характерны для XX в., сегодня наши усилия направлены против находящихся в хаосе регионов, несостоявшихся государств, рассеянного в пространстве противника». Он добавил: «Применяя военную силу, нам надо быть гибкими и точными. Где бы ни старались закрепиться «Аль-Каида» и ее союзники — в Сомали, Йемене или где-то еще, им следует противопоставить растущее давление и прочные союзы»^[1588].

Через неделю после выступления в Вест-Пойнте Обаме вручали Нобелевскую премию мира в столице Норвегии Осло. Его речь при получении награды вызвала одобрение «ястребов»-республиканцев. Ведь президент выступил в защиту применения американской силы по всему миру, а также заверил, что все войны, которые ведет Америка, это «справедливые войны». «Однако самый серьезный вопрос, возникающий в связи с присуждением мне Нобелевской премии, связан с тем, что я являюсь главнокомандующим страны, ведущей две войны», — заметил Обама. Он высоко оценил легендарных сторонников ненасильственных действий: Ганди и лауреата Премии мира Мартина Лютера Кинга, однако затем объяснил, почему не согласен с их пацифизмом.

«Мое присутствие здесь сегодня является непосредственным результатом достижений Мартина Лютера Кинга, и в силу этого доказательством моральной силы правоты отказа от применения насилия. Я знаю, что в убеждениях и всей жизни истории таких деятелей, как Махатма Ганди или доктор Кинг, нет проявлений слабости, пассивности или наивности, — сказал Обама. — Однако как глава государства, принесший присягу защищать и стоять на страже своей страны, я не могу полагаться лишь на их примеры. Я воспринимаю мир таким, как он есть, и не могу оставаться равнодушным перед лицом опасности, грозящей народу Америки. Позвольте напомнить, что зло является реальным. Движение непротивления не смогло бы остановить гитлеровские армии. Переговоры не в силах убедить лидеров «Аль-Каиды» сложить оружие. Слова о том, что применение силы иногда необходимо, не является проявлением цинизма; это — признание исторических закономерностей, человеческого несовершенства и ограниченности разума»^[1589].

Карл Роув, один из бывших ближайших советников президента Буша, назвал речь «превосходной», «жесткой» и «эффективной»^[1590]. Многие неоконсерваторы также высказали свое одобрение Обаме. Ньют Гингрич, бывший председатель палаты представителей от республиканцев, высоко оценил тот факт, что «либеральный президент отправился в Осло для получения Премии мира и напомнил комитету, присуждающему ее, что без применения силы они не смогли бы сохранить свою свободу и не были бы в состоянии вручать эту премию»^[1591]. Обращая внимание на положительные отзывы на речь Обамы со стороны «яс-требов»-республиканцев, обозреватель Гленн Гринвальд назвал ее «наиболее воинственной речью из всех, когда-либо произнесенных лауреатами Нобелевской премии мира»^[1592]. Когда Обама вернулся на родину с премией, его администрация уже была готова начать очередную тайную американскую войну, возвестив о начале новой эры американской внешней политики. Теперь в центре этой политики находилась глобальная программа убийств.