Конфликты низкой интенсивности в американской военно-политической стретегии в начале XXI века - Владимир Игоревич Батюк

У ряда американских политологов есть мнение, что авторитет США в мире пострадал из-за нерешительной позиции администрации Обамы, из-за его «осторожного» подхода к использованию военной силы. Сторонники этой позиции призывают Вашингтон к более активному военному вмешательству в ситуацию в регионе: уничтожить ИГИЛ, поддержать оппозицию Асаду в Сирии, поставить заслон «авантюризму» Ирана и «выдавливать» из региона Россию и ее партнеров. Судя по первым шагам на международной арене Трампа, эту позицию поддерживает его администрация в Белом доме. Тем самым подтверждается преемственность политики США на Ближнем Востоке. Так, предшественник Д. Трампа Б. Обама в своем выступлении на Генеральной Ассамблее ООН в 2013 г. обозначил интересы Америки в данном регионе следующим образом: не допустить агрессии против союзников США; обеспечить стабильные поставки энергоносителей в Соединенные Штаты; уничтожить террористические сети, угрожающие безопасности Америки, и предотвратить распространение оружия массового поражения. Главные проблемы Ближнего Востока — это ИГИЛ, гражданские войны в Сирии, Ираке и Ливии, терроризм в Египте и позиция шиитского Ирана, которая провоцирует суннитский экстремизм. В совокупности это подразумевает угрозу национальным интересам США в регионе.

Но есть и другая позиция: США смогут лучше защитить свои интересы на Ближнем Востоке, если не будут пытаться решать его застарелые проблемы, а поставят перед собой менее амбициозные цели и минимизируют использование военной силы. Долгосрочное военное присутствие там США лишь поощряет антиамериканских экстремистов, дискредитирует тех, кто положительно относится к Соединенным Штатам. А учитывая, как дорого обходится Америке военное присутствие на Ближнем Востоке, сторонники этой позиции считают, что такое присутствие необходимо сокращать. ВС США уже доказали свою эффективность в свержении режимов в странах региона, но ничего не добились в реформировании государственного управления.

В связи с этим необходимо рассмотреть, как в реальности реализуются цели США на Ближнем Востоке.

Защита американских союзников. ИГИЛ и подобные группировки могут вести подрывную деятельность или устраивать теракты в странах Залива. Но они не в состоянии угрожать обычными вооружениями ни этим странам, ни Израилю. При этом сохранение военной помощи США на нынешнем уровне и в будущем гарантирует Израилю полное военное превосходство над арабскими странами. Поэтому риск новой арабо-израильской войны невелик. Определенная угроза Израилю исходит от «Хезболлы», но сейчас она также невелика: «Хезболла» теряет своих людей в Сирии, а возобновление войны с Израилем подорвет ее политические позиции в Ливане и вызовет военный отпор Тель-Авива и Вашингтона.

Для Ирана атаковать Израиль обычными средствами неоправданно, а вести ракетную войну он не в состоянии. Кроме того, Тегеран ни сейчас, ни в обозримом будущем не будет представлять серьезной угрозы для саудитов или других королевств Залива: те имеют подавляющее превосходство в обычных вооружениях. Даже если Иран, пользуясь снятием санкций, увеличит военные расходы, он не сможет сократить это отставание, тем более что США гарантируют безопасность стран Залива и продолжают поставлять им современные вооружения. Угрозу со стороны Ирана для Соединенных Штатов могут представлять кибератаки или диверсии против их энергетической инфраструктуры. Сохранение крупного военного контингента США на Ближнем Востоке в этом случае не поможет[169].

Обеспечение бесперебойных поставок нефти. Для США главными в регионе являются беспрепятственные поставки нефти из стран Залива в Америку и недопущение резких скачков нефтяных цен. Так, во время войны США в Ливии не допускать резких скачков помогала Саудовская Аравия, которая наращивала добычу. Однако сегодня ее роль как компенсирующего производителя не так велика. Во-первых, Соединенные Штаты сами способны быстро реагировать на ценовые колебания благодаря сланцевой нефтедобыче. Во-вторых, ближневосточные военные кризисы не так сильно влияют на нефтяные цены. С какими бы кризисами и нестабильностью ни столкнулся этот регион в будущем, группировки, которые контролируют территории нефтедобычи, все равно будут торговать нефтью. Так что защита поставок нефти из Персидского залива не требует существенного военного американского присутствия в регионе.

Борьба с терроризмом. Распад ряда государств в этом регионе привел к тому, что обширные территории оказались под контролем экстремистских группировок, многие из которых часто прибегают к террору. Из-за этого в Вашингтоне по-прежнему опасаются очередной атаки в духе 11 сентября, особенно после терактов в Париже и Брюсселе в 2017 г. А провал американских программ по борьбе с терроризмом и экстремизмом в Ираке, Сирии, Афганистане и Ливии усиливает эти страхи.

Однако если задача — не допустить теракты на американской территории, то сохранять крупные группировки войск на Ближнем Востоке не имеет смысла. Благодаря эффективной работе разведки и пограничной службы США хорошо спланированные теракты крайне трудно устроить в Соединенных Штатах, особенно если их организаторы находятся за границей. Террористические группировки это тоже усвоили. Сегодня их внимание в основном занимает защита позиций на захваченных территориях Ближнего Востока, а не планирование терактов против США. Тем не менее возможны менее масштабные теракты и атаки одиночек, как, например, в Сан-Бернардино в декабре 2015 г. Военное присутствие США на Ближнем Востоке не только не помешает подобным нападениям, а наоборот, может спровоцировать их вновь.

При этом следует учитывать, что группировки вроде ИГИЛ и «Аль-Каиды» появились в результате внутрирегиональных политических и религиозных конфликтов и негласного посредничества Вашингтона. Благодаря спецоперациям США в Афганистане Пентагону удалось уничтожить многих лидеров «Аль-Каиды», но это не помогло ослабить группировку — наоборот, она действует все активнее. Девять лет американской оккупации Ирака не помогли США выстроить там приемлемый для всех политический порядок — наоборот, они вдохновили на создание на территории мусульманских государств так называемого государства ИГИЛ (см. рис. 4.3).

Нераспространение оружия массового поражения. Уничтожение химического оружия в Сирии и ядерная сделка с Ираном стали определенными успехами для американской дипломатии. США добились этих успехов благодаря международному сотрудничеству и другим методам, среди которых были кибероперации, гарантии безопасности и санкции. Если же какая-либо из арабских стран заявит о желании создать ядерное оружие, у США есть инструменты, позволяющие отреагировать на подобный сценарий и остановить его. Помимо международных санкций и дипломатической изоляции, могут быть использованы ужесточение экспортного контроля и прекращение военно-технической помощи этим государствам. Вашингтон также может предложить позитивные стимулы, в том числе свой «ядерный зонтик» и разведывательное сотрудничество. Если говорить об Иране, то для него главный смысл разработки ядерного оружия является в том, чтобы предотвратить возможное нападение со стороны США и Израиля. При этом Тегеран сел за стол переговоров не столько из опасения, что эти страны будут уничтожать его ядерные объекты, сколько из-за экономических проблем, вызванных санкциями. Поэтому избежать нарушения Ираном договоренностей помогут не столько