Капитал. Происхождение семьи, частной собственности и государства. Манифест Коммунистической партии - Карл Маркс

то же время и посредством «интенсификации» труда, т. е. более резкого напряжения рабочей силы, так, чтобы за более короткий период времени производилось столько же и даже больше, чем раньше – за более продолжительный. Более интенсивный час десятичасового рабочего дня содержит теперь столько же или больше труда, т. е. затраченной рабочей силы, чем более пористый час двенадцатичасового рабочего дня. Поэтому его продукт имеет такую же или еще большую стоимость, чем продукт более пористых 1 1/5 часа. Не говоря уже о повышении прибавочной стоимости вследствие увеличения производительной силы труда, теперь, например, 3 1/3 часа прибавочного труда на 6 2/3 часа необходимого труда дают капиталисту такую же массу стоимости, как раньше 4 часа прибавочного труда на 8 часов необходимого труда.

Теперь спрашивается: как достигается повышение интенсивности труда?

Первое следствие сокращения рабочего дня основывается на том самоочевидном законе, согласно которому дееспособность рабочей силы обратно пропорциональна времени ее деятельности. Чем более короткое время рабочий трудится, тем интенсивнее он может работать. Поэтому, в известных границах, то, что теряется на продолжительности труда, выигрывается на его интенсивности. К тому же, чтобы рабочий действительно расходовал больше рабочей силы, капитал прилагает особые меры в виде метода оплаты, в особенности – в виде сдельной платы. В мануфактурах, например в гончарных заведениях, в которых машины не играют почти никакой роли или играют лишь незначительную роль, проведение фабричного закона с полной убедительностью показало, что простое сокращение рабочего дня поразительно увеличивает правильность, однородность, порядок, непрерывность и энергию труда (см. Отчет английских фабричных инспекторов от 31 октября 1865 г.). Однако казалось сомнительным, что такой же результат получится и на фабрике в собственном смысле, так как зависимость рабочего от непрерывного и однообразного движения машины давным-давно создала здесь самую строгую дисциплину. Поэтому, когда в 1844 г. обсуждался вопрос о сокращении рабочего дня ниже 12 часов, фабриканты почти единогласно заявили, что «их надсмотрщики в различных рабочих помещениях наблюдают за тем, чтобы руки не теряли ни минуты времени», что «степень бдительности и внимательности рабочих едва ли может быть повышена» и что, при одинаковой быстроте хода машин, «было бы бессмысленно в благоустроенных фабриках ожидать сколько-нибудь значительного результата от увеличения внимательности рабочих и т. д.» (Отчеты английских фабричных инспекторов за 1844 г., по 30 апреля 1845 г.). Это утверждение было опровергнуто опытами. Г-н Р. Гарднер ввел с 20 апреля 1844 г. на двух своих больших фабриках в Престоне 11-часовой рабочий день вместо 12-часового.

По истечении почти года обнаружился тот результат, что «при прежних издержках было получено прежнее количество продукта и что все рабочие в 11 часов зарабатывали ровно столько же, сколько раньше в 12 часов» (так как сдельная плата осталась без изменения, то размеры недельного заработка зависели от количества продукта). В ткацком отделении, где притом производились крайне различные сорта легких узорчатых материй, не произошло никаких перемен в объективных условиях производства. Результат был таков: «С 6 января до 20 апреля 1844 г. при 12-часовом рабочем дне средняя заработная плата для всех рабочих составляла 10 шилл. 1 1/2 пенса в неделю, а с 20 апреля по 29 июня 1844 г., при 11-часовом рабочем дне, 10 шилл. 3 1/2 пенса в неделю». В этом случае в 11 часов производилось больше, чем раньше в 12 часов, исключительно вследствие большей и равномернее распределявшейся работоспособности рабочих и вследствие лучшего использования их времени. В то время как они получали ту же самую заработную плату и выигрывали час досуга, капиталист получал прежнюю массу продуктов и сберегал издержки на уголь, газ и т. д. за один час. Такие же эксперименты и с таким же результатом были произведены на фабриках г-д Горрокса и Джексона (Отчеты английских фабричных инспекторов за 1844 г. С. 21). При этом моральный элемент играл значительную роль. «Мы, – заявили рабочие фабричному инспектору, – работаем с большим одушевлением, мы постоянно имеем в виду награду: возможность раньше уйти на ночь; бодрый и деятельный дух пронизает всю фабрику от самого юного помощника до самого старого рабочего, и мы теперь больше помогаем друг другу».

Когда сокращение рабочего дня проводится принудительно, т. е. в законодательном порядке, машина в распоряжении капитала становится объективным и систематически применяемым средством, для того чтобы выжать больше труда в течение данного времени. Это достигается двояким способом: увеличением скорости машины и увеличением размера механизма, который находится под контролем одного и того же рабочего, т. е. увеличением арены труда последнего. Усовершенствование паровой машины увеличивает число ударов ее поршня в минуту и в то же время, благодаря большому сбережению силы, дает возможность приводить в движение мотором прежних размеров более обширный механизм, причем потребление угля остается без изменения или даже понижается. Усовершенствование передаточного механизма уменьшает трение и – что так поразительно отличает современные машины от старых – низводит поперечник и вес больших и малых валов к постоянно уменьшающемуся минимуму. Наконец, усовершенствования рабочей машины, увеличивая ее скорость и расширяя деятельность, уменьшают ее объем – как наблюдается в примере с современным паровым ткацким станком, – или увеличивают вместе с корпусом объем и число его орудий – как в прядильной машине, – или посредством незаметных частичных изменений увеличивают подвижность этих орудий; так, например, в середине пятидесятых годов скорость веретен в selfacting mule (механической прялке) была увеличена таким образом на 1/5.

Сокращение рабочего дня до 12 часов относится в Англии к 1832 г. Уже в 1836 г. один английский фабрикант заявлял: «По сравнению с прежним временем труд на фабриках сильно возрос вследствие того, что значительно возросшая скорость машин требует от рабочего усиленного внимания и деятельности». В 1844 г. лорд Эшли привел в палате общин следующие документально обоснованные данные:

«Труд лиц, занятых на фабриках, в настоящее время втрое больше, чем при введении этих операций. Несомненно, машины выполнили работу, которая заместила жилы и мускулы миллионов людей, но они изумительно увеличили труд людей, которых они подчинили своему ужасному движению… Труд, заключающийся в том, чтобы в течение 12 часов следовать за двумя-тремя мюлями взад и вперед, при прядении пряжи № 40, давал в 1815 г. 8 миль ходьбы (около 12 верст, или 13 километров). В 1832 г. дистанция, которую в течение 12 часов приходилось пройти за двумя мюлями при прядении того же номера, составляла 20 миль (30 верст, или 32 километра), а часто и больше. В 1825 г. прядильщику приходилось сделать на каждом мюле 820 вытягиваний в 12 часов, что составляет общую сумму в 1640 вытягиваний за 12 часов. В 1832 г. прядильщик должен был сделать в течение своего двенадцатичасового рабочего дня 2200 вытягиваний на каждом мюле, итого 4400; в 1844 г. на каждом мюле – 2400, итого 4800; а в некоторых случаях требуется еще большая масса труда… Здесь у меня в руках другой документ 1842 г., показывающий, что труд