Обезьянка – дочь Небесного Дракона - Геннадий Петрович Авласенко

Это и в самом деле оказалась Сорока, отъявленная лесная сплетница. Вообще-то, она, кажется, пролетала мимо, но, заметив зайчат, тотчас же изменила направление и немедленно к ним спикировала.

– А вот и вы, а вот и я! – немедленно затрещала Сорока, усаживаясь на берёзовой ветке. – Вам всем привет, и мне привет! Большой привет, такой привет! От вас привет, и вам привет!

Как видите, в отличие от Волка, который говорил исключительно мало, Сорока говорила исключительно много. Правда, чаще всего, не по делу, и за это её в лесу не очень уважали…

– Явилась, балбатурина! – насмешливо фыркнул Толстяк.

– Хорошо, что не арматурина! – добавил Карапуз и тоже насмешливо фыркнул.

Сорока, разумеется, немедленно оскорбилась и всем своим видом начала это показывать.

– Я вот хотела вам одну новость сообщить – а теперь даже и не знаю! – обиженно прострекотала она. – Такая новость… ну, такая новость, прямо-таки сногсшибательная новость… а я вот возьму и не расскажу!

– Расскажешь! – вновь засмеялся Толстяк. – Не выдержишь, балбатурина!

– А вот и не дождётесь! – ещё более обиженно прострекотала Сорока и даже сделала вид, что собирается отсюда улететь.

Впрочем, улететь она так и не улетела. Сидела на ветке и всё ждала, что зайчата попросят её рассказать свою сногсшибательную новость, но зайчата так и о чём и не попросили. Они хорошо знали Сороку и знали, что она и так всё расскажет.

– Ладно, не буду вас больше мучить! – не выдержав долгого молчания, прострекотала Сорока. – А новость такая: Обезьянка ваша… знаете, с кем она дружбу завела?

– Знаем! – мрачно буркнул Карапуз. – С Лисой сначала пыталась… потом с Волком…

– Это устаревшие сведения! – обрадовано затрещала Сорока, махая крыльями для большей убедительности. – Она теперь с Медведем подружилась, с самим Михаилом Потаповичем!

– Что?! – недоверчиво закричал Толстяк, вскакивая. – С Михаилом Потаповичем?!

– С дядей Мишей?! – закричал и Карапуз, тоже соскакивая с места. – Не может этого быть! Просто не должно!

– А вот и может! А вот и должно! – радостно затрещала Сорока, явно довольная произведённым эффектом. – Сама видела! Сама слышала!

А надо сказать, что с Михаилом Потаповичем наши зайчата дружили. Даже не то, чтобы дружили, а просто очень его любили и уважали, за то, что он был добрым и справедливым. И главное, всегда заступался за зайчат и никому не давал их в обиду. Ни Лисе, ни Волку…

– Что именно ты видела? – подступил к Сороке Толстяк. – Давай, выкладывай!

– Что именно ты слышала? – добавил Карапуз расстроено.

– Видела, как он её липовым мёдом угощал! – прострекотала Сорока.

– Ну и что! – проговорил Толстяк с явным облегчением. – Михаил Потапович, он добрый, он всех угощает!

Но оказалась, что Сорока ещё не всё выложила.

– Слышала, как она ему про вас всякие сплетни и небылицы рассказывала! – ехидно добавила она, искоса поглядывая на явно обескураженных зайчат.

– Про нас?! – растерянно прошептал Карапуз. – Сплетни?!

– Небылицы?! – ещё более растерянно прошептал Толстяк. – Про нас?

– Про вас, про вас! – радостно подтвердила Сорока. – Впрочем, возможно, и не сплетни это, и не небылицы, а самая чистая правда! Будто вы её голодом морили, обижали всячески…

– Это мы её обижали?! – возмущённо вскричал Карапуз.

– Да ещё и голодом морили?! – возмутился Толстяк. – Да как же ей не стыдно про нас такие сплетни распускать?!

– Вот я и говорю: сплетни! – тут же согласилась Сорока. – Или не сплетни? А ещё Обезьянка ваша наябедничала Михаилу Потаповичу, что вы его ни капельки даже не уважаете!

– Мы?! – разом вскричали зайчата. – Дядю Мишу?!

– Смеётесь над ним втихаря…

– Но это же враньё!

– Вот я и говорю: враньё! – торопливо поддакнула Сорока. – Или не враньё! Эх, кому бы ещё это всё рассказать! Такая новость! Такая замечательная новость!

И, сорвавшись с места, Сорока полетела прочь, непрерывно при этом стрекоча:

– Последние новости! Самые последние новости!

Сорока улетела, а зайчата остались. И некоторое время лишь молча смотрели друг на друга.

– Неужели Михаил Потапович поверил ей, этой врунье?! – обратился Карапуз к Толстяку. – Ведь не мог же он ей поверить?!

– Наверное, поверил! – уныло отозвался Толстяк. – Уж очень убедительно она врать умеет!

И вновь некоторое время зайчата сидели в полном молчании.

– А всё я! – всхлипнул Карапуз.

– Что, ты? – не понял Толстяк.

– Я во всём виноват! Это я привёл её сюда, к нам! И Ушастика обидел тоже я!

– Да ни в чём ты не виноват… – вздохнул Толстяк. – Вернее, оба мы в одинаковой степени виноваты! А Ушастик, он просто сразу её раскусил, эту вертихвостку! Ой, что это?!

И, навострив ушки, Толстяк прислушался.

– Волк? – встревожился Карапуз и тоже навострил ушки. – Лиса?

– Аукает кто-то! – сказал Толстяк. – Наверное, грибники. Или ягодники. А ты что, неужто не слышишь?

Он умолк и оба зайчонка вновь принялись внимательно прислушиваться к обманчивой лесной тишине.

И тут совсем неподалёку от полянки послышался чей-то, на удивление знакомый голос.

Ну, конечно же, это был голос всё той же девочки, которая ранее ходила по лесу в поисках Обезьянки.

– Обезьянка! – уже совсем близко прокричала девочка. – Принцесочка! Ау!

– Злая колдунья! – с ужасом воскликнул Карапуз. – Бежим!

И, легко перепрыгнув через дерево, первым бросился наутёк.

– Бежим! – тотчас же согласился Толстяк, устремляясь следом.

Он тоже перепрыгнул через древесный ствол, вернее, попытался это сделать, но, будучи куда тяжелее Карапуза, вдруг споткнулся и соскользнул вниз.

– Ой, кажется, лапку прищемило! – закричал он, дёргаясь всем телом в отчаянной попытке освободиться. – Помоги!

Карапуз, уже отбежав на порядочное таки расстояние, обернулся и увидел, в какой беде очутился неожиданно его приятель.

– Сейчас! – закричал он, немедленно поворачивая назад.

Подбежав, Карапуз попробовал, было, высвободить прижатую лапку Толстяка, но, увы, безуспешно.

А голос девочки звучал уже где-то совсем рядом с полянкой.

– Принцесочка, ты где?!! – продолжала окликать девочка, и зайчата даже смогли расслышать, как трещат сухие ветви под её ногами.

– Беги, спасайся! – прошептал Толстяк, обращаясь к Карапузу.

– А ты как же?! – растерянно спросил тот.

– Не знаю! – мотнул головой Толстяк. – Но зачем нам вдвоём пропадать!

В это время тоненький силуэт девочки появился уже на противоположной стороне полянки.

– Ой, зайчики! – удивлённо воскликнула она. – Целых два!

– Да беги же ты! – закричал Толстяк, отталкивая от себя Карапуза и тот, всхлипнув, бросился наутёк. А сам Толстяк, увидев приближающуюся к нему девочку, в ужасе закрыл передними лапками глаза.

Он уже ожидал чего-то для себя страшного, ужасного даже… но время шло и ничего ужасного с Толстяком не происходило. Тогда он осторожно отнял одну лапку от глаза и с замиранием сердца посмотрел на девочку.

– Ты лапку защемил, бедненький! – догадалась девочк, а наклоняясь к зайчонку. – Сейчас я